Прародитель Магии Том 4 (СИ) - "Swfan". Страница 2

Взойдя на чёрную скалу, маг присел и внимательно осмотрел склянку. Внутри неё всё медленно искривлялось, словно в склянку поместили кривое зеркало, но снаружи она была почти ровной. Стекло немного волновалось, но её дрожь выпрямляли сверкающие руны.

Артур разом выпил содержимое склянки и закрыл глаза.

Пришло время Перерождения.

Седьмой ранг был в этом отношении особенным: начиная с него Маг уже не был просто человеком, он становился верховным, Высшим существом, — и перерождения его тоже были необычными; начиная с Седьмого ранга у них появлялись названия.

Так перерождение Седьмого ранга называлось Концептуализацией. Пройти его можно было разными путями, но Артур предпочитал ортодоксальную технику Белой Башни. В отношении магического искусства он всегда считал себя если не традиционалистом, то консерватором.

Мужчина вызвал свои самые первые воспоминания. Всё его детство было призрачным и заурядным. Как будто существовало оно только потому, что должно существовать, потому что у всего должно быть начало — даже если оно чисто формальное.

Но вот проходит время. Он встречает… Или не встречает. Нет. Эрхан идёт один, бродит по ледяной пустоши, он падает в сугроб и замерзает.

Он мёртв.

А в ином мире, в иной возможности он встречает Джозефа, они идут вместе, сражаются и оба погибает в схватке с безымянным седым магом. Он триумфатор на своём ледяном троне. Картина темнеет.

Или погибает только Артур. Или только Джозеф, и Артуру достаётся его книжка. Он становиться магом в пределах своего жалкого таланта и живёт смиренной, но не бедной жизнью до глубокой старости. Или не живёт, или погибает, по случайности или по собственной глупости, или героем, или злодеем. Или никем.

Тысячи троп, ветви тысячелиственного древа, и каждый листок его — возможность, каждый листок его — мир. Вот ещё один такой мир, где Эрхан попадает в тело юного принца, но не становится Артуром, не ищет себе слуг. Он забирает все сокровища королевства и уходит в горы, и погибает, или выживает, — кто знает, тысячи дорог, и ни одна из них не может быть верной или не верной. Вот мир, где Артур уступает Джозефу и смиренно сидит на пляже во сне, и видится с сестрой, и вместе они навещают Маргариту, а Аркадии нет, Аркадия исчезла. Куда? Возможно её и не было вовсе. А ведь ещё столько миров где он не Артур и не Эрхан, где у него другое имя, миллионы имён, которые сливаются в единой шум, в единый звук…

Тысячи возможностей, и наблюдает их один единственный Артур здесь и сейчас. Да, лишь один. Он здесь и сейчас, и он наблюдает возможности, и каждая возможность — это он сам, это его частичка, это олицетворение его концепта.

Артур уже не человек, когда он пробуждается. Артур концепт самого себя. Он — маг Седьмого ранга, и он открывает глаза.

Артур размял своё тело и ощутил вдруг свободу, которую, как ему казалось, уже давно позабыл. Он почувствовал одновременно свою целостность, нерушимость, и великую власть над миром, который вдруг показался ему хрупким как бумага. Мужчина насладился ощущением, подавил его и задумчиво всмотрелся в морскую даль. Медузка, та самая, от которой он оторвал жгутик, как будто ещё сильнее сжалась, — струйки молний вокруг неё стали напряжёнными, будто испуганные змеи.

Мужчина задумался. Разлом закроется сам собою через пару месяцев — раны пространства заживают дольше человеческих. Но в ближайшее время магу лучше не разрывать рядом с ним ткань пространства своим новым заклинанием Седьмого ранга. Это может вызвать цепную реакцию… Артур подумал и решил отлететь подальше, прежде чем его использовать.

Теперь маг способен был летать.

Но сперва…

— Готово, — сказал Артур.

Аркадия сразу как очнулась. Встала на ноги. Она всё ещё была очень низенькой и ничуть не выросла за все эти годы. Девушка зашла за спину Артура, в его тень. Мужчина замер на месте. Вдруг девушка обхватила его пояс, подпрыгнула и подула ему в ухо. Артур дрогнул и резко повернулся. Аркадия едва заметно ухмыльнулась, потом присела на колени, — платье её собралось на мокрой скале. Девушка зачерпнула в скляночку тень Артура и сразу встала — мокрое чёрное платье облепило её ноги. Аркадия высушила его щелчком пальцев. Затем служанка выпила склянку с ингредиентом — тенью концептуального создания — и уставилась на камень.

Камень уставился на Аркадию.

Была ли у Аркадии свободная воля? Нет, разумеется нет, ведь наша воля никогда не может быть свободной. Наша воля зависит от нашего окружения, наша воля формируется нашим окружением, наша воля есть итог первейшего движения, которое послужило началом, истоком всех вещей… Аркадия взглянула на камень. Была ли у камня свободная воля? Желал ли камень быть камнем, или в эту форму его облекла чужая воля?

Но кого — его? Камень — это камень.

Девушка смотрела на камень. Камень смотрел на девушку. Они были с ним похожи. Их воля была свободна. Их воля была свободна потому, что они были теми, кто они есть. Аркадия была Аркадией, камень был камнем. У Аркадии была воля Аркадии, у камня была воля камня.

Любая воля свободна, потому что любая воля, воля каждой вещи на свете, соответствует тому, чем является эта вещь. Воля Аркадии — это и есть Аркадия. Волю формирует окружение, значит окружение формирует и саму девушку. Чтобы изменить свою волю, Аркадия должна перестать быть собою. Но именно тогда её воля перестанет быть свободной, ибо тогда, в результате такой перемены, над ней произойдёт насилие.

Всякая воля свободна, и камня, и Аркадии.

Девушке не нужно было открывать глаза. Они и так были открыты.

Она была магом Шестого ранга.

Артур задумчиво кивнул. Перерождение Шестого ранга, пятое Перерождение по счёту, далось Аркадии очень просто. Почти настолько же просто, как далось ему самому в его вторую жизнь. Теперь Артуру было интересно посмотреть, как с ней справится всегда способная Мария…

И Маргарита…

Ха…

Артур покачал головой и снова задумался о Марии.

В последние несколько лет девушка совсем разленилась. Она до сих пор была на Четвёртом ранге, хотя, прояви она хоть капельку усилий, давно бы уже перешла на Пятый.

Нужно будет её как-нибудь подстегнуть, а пока…

— Пошли, — сказал Артур, взял Аркадию за руку и вместе они полетели в небо.

Они взмыли над облаками, и Артур вдруг снова ощутил великую свободу, трепет в своём позвоночнике. Он увидел белый, белый облачный океан, где в туманной сизой дымки горело гигантской фосфорной звездою белое солнце. Юноша щёлкнул пальцами, и перед ними протянулась огромная трещина в самом мироздании.

Это было заклятие Мага Времени Седьмого ранга. Оно позволяло телепортироваться в любое место, если маг навещал его ранее. Чем ближе во времени находилось выбранное место, тем короче был перелёт. В радиусе минуты Артур мог телепортироваться моментально, — и сразу маг представил все применения этого умения в бою. Если было нужно вернуться «пораньше», куда-нибудь, где он был месяц назад, например — ему требовалось потратить больше манны и времени. В своём замке Артур был чуть меньше месяца назад. Он мог добраться туда за час.

Но сейчас цель его была не там. Трещина раскрывалась медленно, словно рана в облаках, и облака проливались в неё, как ручьи. Когда она раскрылась достаточно, чтобы пропустить человека, Артур пролетел в неё вместе с Аркадией и оказался в коридорах пустоты. Дорога предстояла не близкая.

Последний раз он был в этом месте двенадцать лет назад.

171. Смерть?

171. Смерть?

Каждый год горы засыпает снег, каждый год сходят лавины.

Когда Артур вернулся, спустя двенадцать лет, вся горная деревушка была погребена под толстым слоем снега. Сперва маг её совсем не узнал и даже не заметил, — потом он скинул немного снега с, казалось бы, кочки, и обнаружил у себя под ногами гнилую соломенную крышу.

Мужчина и девушка прошли всю деревню насквозь. Их шаги были одинаково лёгкие и воздушные, словно они были призраками; Артур встал на утёсе и всмотрелся вдаль, на две горы, стоявшие в один ряд. Затем Артур закинул голову и прикинул, где примерно будет заходить солнце: вечером оно должно было опускаться прямо между этих вот двух гор.