– Что вы хотели узнать? – спросила она, направляясь к столу.
Я уселся на жесткий стул. В комнатке было весьма неуютно.
– Мистер Вульф написал письмо моему шефу, полковнику Форсбергу. Выслал чек и велел разобраться с одним делом. Каким именно – не сказал. Работу поручили мне, так что хотелось бы узнать, о чем вообще идет речь.
– В таком случае я вкратце введу вас в курс дела, – произнесла секретарша, усаживаясь за стол.
Я сказал, что было бы неплохо.
– С месяц назад, – начала она тихим, монотонным голосом, – пропала девушка по имени Льюс Макартур. Ее отец работает в драгсторе на углу Сидни и Мюррей. Через пару дней исчезла еще одна: дочь консьержа Денгейта. Через неделю объявили в розыск третью, Джой Кунц. Мистер Вульф встречался с Мейси, шефом полиции. Хотел узнать, как продвигаются поиски. Видите ли, горожане очень волнуются. Родители, само собой, встревожены, а местная пресса сеет слухи, что в городе орудует серийный убийца. После разговора с мистером Вульфом полицейские зашевелились. Обыскали все пустующие дома в Кранвиле. В одном нашли туфельку Джой Кунц. Больше ничего. И до сих пор нет никаких улик. Находка вызвала в городе настоящую панику. Мистер Вульф решил, что пора привлекать экспертов. Вот и вызвал вас. – Девушка умолкла и забарабанила пальцами по полированной столешнице, оставив россыпь отпечатков.
– Это вносит некоторую ясность, – заметил я, восхищенный лаконичностью ее рассказа. – А кто такой Исслингер?
– Владелец похоронного бюро. – Девушка смотрела куда-то вбок. – Он тоже участвует в выборах.
– Похоронного бюро? – озадаченно переспросил я. Девушка не стала вдаваться в подробности, и я уточнил: – Каковы его шансы стать мэром?
Оставив на столешнице несколько новых отпечатков, девушка сообщила:
– Думаю, очень неплохие. Рабочему классу он нравится.
На сто процентов не уверен, но мне показалось, что в ее голосе прозвучала симпатия. В любом случае вряд ли рабочему классу нравится Вульф, но я решил не распространяться на этот счет.
– Мистер Вульф считает, что если он найдет девушек, то заручится поддержкой избирателей и станет мэром. Верно?
– Более или менее, – кивнула девушка.
– Что говорит Исслингер?
– Он начал собственное расследование.
– Кто на него работает? – Я был слегка удивлен.
– В Кранвиле есть свой детектив. Мистер Исслингер не желает, чтобы чужаки вмешивались в дела нашего городка.
– Похоже, вы придерживаетесь того же мнения. – Я бросил на нее резкий взгляд.
– Моего мнения никто не спрашивает, – зардевшись, сказала девушка.
Молча поглазев на нее, я спросил:
– Почему же мистер Вульф не нанял местного детектива?
– Он не питает доверия к женщинам. – Девушка плотно сжала губы. – Видите ли, детективным агентством руководит дама.
Ободряющие новости. Я тоже не очень-то доверяю женщинам. На мгновение задумавшись, я задал очередной вопрос:
– Что говорят полицейские?
– Они не собираются помогать ни мистеру Вульфу, ни мистеру Исслингеру. У шефа полиции собственный кандидат.
Я рассмеялся.
Девушка все еще не смотрела на меня, но хоть губы перестала поджимать.
– Ситуация сложнее, чем может показаться, – призналась она. – Шеф полиции Мейси хочет, чтобы мэром стал Руб Старки. Так что полицейские проводят собственное расследование.
– Что за Старки?
– К сожалению, я почти ничего о нем не знаю. – Девушка покачала головой. – Разве что он игрок. Думаю, такому человеку не место в кресле мэра.
– Уже неплохо. С учетом того, что вы почти ничего о нем не знаете. – Я улыбнулся. – Что насчет этих девушек? Есть версии?
– Они просто исчезли. До сих пор никому ничего не известно.
– Понятно. – Вытащив сигарету из портсигара, я закурил. Похоже, дело чертовски непростое. – Позвольте подвести итоги. По факту исчезновения девушек ведутся три независимых расследования. Вульф, Исслингер и Мейси знают: мэром станет тот, кто разгадает эту загадку. Полиция мне, судя по всему, помогать не станет. И поскольку я чужак, популярности в Кранвиле мне тоже не видать. Исслингера поддерживает население города, но не полиция. Вот, пожалуй, и все. Я ничего не упустил?
Девушка сказала, что я все понял правильно.
Мне вспомнилась толпа, окружившая «паккард». Если такое будет повторяться регулярно, у меня просто шикарные перспективы.
– Люди очень взволнованы, верно?
– Только потому, что никто ничего не делает, – сказала девушка и на удивление спокойно добавила: – Прошлой ночью в полицейском участке разбили несколько окон.
Пожалуй, нужно поберечься. Не ровен час, мне тут шею свернут.
– Напишите-ка мне имена и адреса всех, кого вы упомянули, о’кей?
Выдвинув ящик стола, девушка вынула листок бумаги:
– Я знала, что вам понадобится такой список.
Поблагодарив ее, я спрятал листок в карман, встал и произнес:
– Ну что же, я тут порыскаю. Возможно, через денек-другой будет что доложить мистеру Вульфу.
Внезапно девушка посмотрела прямо на меня – с такой неприязнью, что меня даже передернуло. Она ведь из рабочего класса. Должно быть, болеет за Исслингера. Конечно, с таким боссом, как Вульф, ей не позавидуешь, но все же… И тут я понял, как трудно мне придется.
– Где можно оставить машину? – спросил я.
– Оставить машину? – озадаченно переспросила девушка.
– На ней нью-йоркские номера. Вижу, их здесь не очень-то жалуют. Какие-то ребята уже дали мне это понять.
На долю секунды девушка словно расцвела, но тут же взяла себя в руки.
– Можете поставить в гараж за домом. Там полно места.
Поблагодарив ее еще раз, я направился к двери и вдруг спросил:
– Кстати, а как вас зовут?
– Уилсон. – Смутившись, она покраснела.
– Вы мне очень помогли, мисс Уилсон, – сказал я. – Надеюсь, я не сильно вас отвлек.
Девушка сказала, что не сильно, и придвинула к себе пишущую машинку.
«Истерн-отель» был расположен на Мэйн-стрит. Я снял там номер, оставил чемодан и снова вышел на жаркую улицу. Взял такси и поехал к Макартуру.
Водитель, похоже, спешил от меня избавиться. Проскочил на красный свет в ярде от полицейского. Тот даже не обернулся. Я решил, что Мейси неважно подходит на роль шефа полиции.
Через четыре минуты бешеной гонки мы очутились на убогой мрачной улочке. По обеим сторонам высились древние многоквартирные дома. Фасады были украшены металлическими пожарными лестницами. На железных ступенях обособленными компаниями сидели мужчины и женщины.
Заслышав машину, люди выглядывали из окон. Некоторые женщины принялись звать мужей, чтобы те ничего не пропустили.
Я понял, что явиться сюда на такси было ошибкой, и приказал водителю ехать дальше.
– Так вот же он, ваш адрес, – сказал он, замедляя ход.
Я повторил приказ. Водитель хмуро покосился на меня, но спорить не стал. В конце улицы он свернул налево, и я велел остановиться. Выдал таксисту пятьдесят центов и ушел, не дожидаясь его реакции.
Побродил по кварталу, чтобы зеваки угомонились. А затем прогулочным шагом направился к дому Макартура.
Всю дорогу я чувствовал, что на меня глазеют. По сторонам не смотрел, но понимал: эти бездельники спрашивают себя, кто я такой и к кому пожаловал. Вот что хуже всего, когда работаешь в маленьком городке вроде Кранвиля: местные знают друг друга и видят чужака за версту.
Макартур жил в пятиэтажном кирпичном доме, в самой середине улицы. Я с радостью шмыгнул в подъезд, подальше от любопытных глаз. На стене висело шесть почтовых ящиков. Квартира Макартура находилась на третьем этаже.
Я пошел наверх. Ковра на лестнице не оказалось, но ступеньки были чистыми. В стены въелись кухонные ароматы, но в целом дом мне нравился.
Постучав в дверь на третьем этаже, я подождал.
Мне открыл низенький небритый мужчина в рубашке без галстука, брюках и шлепанцах. Его тощее желтое лицо было невеселым.
– Да-да? – спросил он, вглядываясь в меня сквозь толстые стекла очков.