— В издательстве была и натолкнулась на Светку Криволапову. Помнишь ее? Мы учились вместе.
— Та самая су… Светка, которая тебя в лужу толкнула на вступительных? А потом кровь пыталась из нас пить, пока универ не закончили? Конечно, помню. Так что она?
— На жизнь жаловалась. Говорила, что с мужем развелась, денег нет, копейки получает, а пашет за четверых. Мне так жаль ее.
— Чего жалеть-то?! Варь, вот ничему тебя жизнь не учит. Ты еще Баринову пожалей! И брательника ее, Воронов, кажется. Да?
— Да. Но я не о них. Я знаешь, о чем подумала. Не толкни она меня тогда в лужу, может, мы с тобой и не подружились. Ты прошла бы мимо спокойно. Может, и учились бы в одной группе, но подругами не стали.
— Ты вот эту свою дурь лучше в романах пиши, а вслух не говори. Не прошли бы. Не тогда, так в другой раз ты в лужу бы села. Варь, мы все равно бы вместе были. Как ты с Айсом. Как я с Рыжим. Это жизнь. Ты, кстати, чего не пьешь?
Я молчу, улыбаясь смотрю, как Никита учит Нику нырять. Я люблю Машку, но эту новость я приберегла на него, для Никиты. Самого важного для меня человека. Он и Ника. И еще один маленький человечек, о котором муж пока не знает. Но с которым обязательно познакомится. Уже меньше, чем через девять месяцев.
— Папа, а что ты пишешь? — Ника смотрит, как Ник сидя на песке выводит буквы. — «Н» плюс «В»?
И глаза в глаза, и рука в руке
«Н. плюс В.» любовь пишет на песке.