Я взяла ее в руки и задумчиво побарабанила пальцами по крышке. Так все же признаваться или нет? Но раз уж лунный за какую-то пару ударов колокола узнал мою главную местную тайну, то и про сборы на «проклясть темных» ему тоже будет известно в ближайшее время.
– Горожане скинулись, чтобы я навела на вас порчу, – вздохнула я, быстро сгребая монеты в шкатулку.
И три медьки, столь презрительно брошенные лунным в общую кучу, я тоже отправила в свой «банк».
Незваный гость ничего не сказал, однако взгляд его стал еще более выразительным.
– И даже не поинтересуетесь, какой скорбной участи вам так желают горожане?
– Самое оскорбительное я уже узнал – цену за мою жизнь. Горкой меди Меч Владыки еще ни разу не оценивали.
– И какова же ваша истинная стоимость? – полюбопытствовала я, ставя шкатулку на полку.
– Вообще-то, задавать вопросы здесь должен я. – Лунный поджал губы, буравя меня взглядом.
Тяжелым, словно молот кузнеца. Таким и убить вполне себе можно, особенно если довеском к нему идет магический хук. И только тут я заметила, что из-под края рукава его кожаной куртки виднеется браслет. Этот скупой блеск я узнала бы из тысячи. Гарлий – металл, что поглощает магию. Именно из-за него тысячелетие назад разразилась война между темными и светлыми. Он ценился гораздо выше золота, но для магов был не наградой, а кандалами, что запирали дар. И судя по тому, сколь массивными были браслеты на лунном, – немалый дар.
Вопросов стало еще больше. Правда, задавать их мне запретили. Зато сам темный не стеснялся:
– Итак, что же в такой глуши забыла светлая магесса с восемью единицами дара? И если оценивать по диплому – одна из лучших адепток факультета целителей?
Конец ознакомительного фрагмента.