Я слегка ударяю себя ладонью по лицу – расклеиваться нельзя.
Из окон офиса Рурка открывается совершенно невероятный вид на остров и окружающее его море. Небо на востоке из чёрного наливается синевой, предупреждая о скором рассвете. На стеклянном письменном столе голографический монитор издаёт приятное голубоватое сияние. Я прикасаюсь к поверхности стола – и сияние становится красным.
– Позволь-ка мне, – Алистер касается монитора, и на экране появляются горящие зелёным слова: «ДНК подтверждена. Введите пароль».
– Вау, ты реально сын Рурка, – вяло отшучиваюсь я.
Экран мигает, предлагая нам ввести пароль. Поле из двенадцати пустых ячеек выглядит довольно необычно – потому что некоторые из ячеек подсвечены жёлтым.
– Так, ладно. И что за «Катархейский зодиак»? Какие печати имеются в виду?
Я тяжело вздыхаю, и Алистер, кажется, знает, что я собираюсь сказать.
– В первый день Алистер нашёл досье на Эстеллу, Шона и Грейс. Через пару дней я зашла в его комнату и отобрала их. Думала сказать… Но боялась напугать вас. Эти досье очень странные, но… – Я бросаю папку на стол и отхожу к окну, избегая смотреть в глаза ребят. – Потом, в обсерватории, в комнате для допросов – там была папка с досье Джейка, Диего и Зары. Я забрала и их. На причале мы с Диего, – мой голос надламывается, – нашли точно такие же на Куинн, Крэйга и Мишель. Но они потерялись в море. Словом… Вы все знаете про досье на меня и Алистера, – я пожимаю плечами. – Мне очень жаль, что я не сказала раньше никому из вас. Я боялась паники. А теперь боюсь ещё больше.
Я поворачиваюсь к ребятам. Эстелла крутит досье в руках, Радж отбирает просмотренные ею анкеты.
– Это не приближает нас к разгадке пароля, – наконец, произносит Эстелла, убедившись, что её собственное досье не содержит никакой «лишней» информации.
– На самом деле, приближает, – говорю я, – на пляже, когда мы впервые встретили Наблюдателей, их лидер назвал Джейка волком, а Шона – орлом. Посмотрите внимательнее на печати в их анкетах. Потом, когда я читала дневник Рурка, – Лейла бросает на меня предостерегающий взгляд, как будто мне не наплевать, – он упоминал созвездия Орла, Змеи и Гидры. А Шон в обсерватории сказал, что здесь созвездия совсем другие, чем дома, – я осекаюсь, понимая, что сбилась с мысли сама и сбила ребят. – Словом, каким-то образом символы на печатях должны соответствовать созвездиям, вот в чём дело. А первые буквы созвездий должны составить пароль. «Катархейский» зодиак, да?
– Катархей – эпоха, начавшаяся с возникновением Земли, – отчитывается Грейс.
– Ну вот. Созвездия были другие.
Вскоре все заняты рассматриванием собственных досье. С расшифровкой символов помогает Шон, действительно что-то понимающий в звёздном небе, и Грейс, разумеется.
– А порядок букв?.. – спрашивает Радж.
– Месяц за месяцем, – подсказываю я, сверившись с запиской. – Очевидно, согласно наших дат рождения.
– Они не нашли на меня вообще ничего, – сообщает Эстелла, явно довольная собой. – Даже с месяцем рождения напутали… Я родилась в июне, а не в январе. Тупицы.
Я пишу список ребят, под диктовку делая заметки о возможном знаке Зодиака и дате рождения.
Алистер – 19 августа 1995 – Serpens, Змея
Грейс – 4 апреля 1996 – Cygnus, Лебедь
Зара – 13 сентября 1995 – Corvus, Ворон
Джейк – 6 февраля 1991 – Lupus, Волк
Диего – 12 марта 1996 – Canis, Пёс
Эстелла – июнь 1996 – Draco, Дракон
Крэйг – 17 ноября 1995 – Ursa, Медведь
Куинн – 20 июля 1996 – Delphinius, Дельфин
Марикета –
Мишель – 31 декабря 1995 – Pavo, Павлин
Радж – 7 октября 1995 – Centaurus, Кентавр
Шон – 14 мая 1995 – Aquila, Орёл
Когда я записываю свою дату рождения – самой последней по очереди – Алистер хватает мою анкету.
– Уровень угрозы – десять? Это почему же Мари опаснее для этого места, чем я? Я же его сын!
– Марикета, у меня нет записей о том, что ты родилась на Ла-Уэрте, – произносит Ирис.
– У меня их, представь себе, тоже нет, – огрызаюсь я.
– Что значит твоя печать? Что это за созвездие? – спрашивает меня Куинн. – У остальных хотя бы относительно понятно.
Я вздыхаю. Татуировка жжётся. Блин, не бывает таких совпадений.
– Это Андромеда, – отвечаю я наконец.
И вписываю на лист свои данные.
Когда я заканчиваю переставлять первые буквы в соответствии с месяцами рождения, у меня получается следующее: ALCCADDSCCUP. Проверив ещё раз, я ввожу данные в компьютер.
Подсвеченные ячейки для ввода образуют надпись «AL ADDS UP»
– «Всё складывается»? – переспрашивает Алистер, читая надпись. – Чепуха какая. Надеюсь, отец это несерьёзно.
– А я надеюсь, что он прав, – пожимаю я плечами, – потому что пока что на этом острове нихрена не складывается. – Я нажимаю на «enter». Экран мерцает, звук входа в систему оповещает о том, что пароль всё-таки подошёл. – Ладно, я пороюсь в файлах… Или лучше Зара… Хотя постойте, – открывшийся рабочий стол почти пустой. – Здесь всего один файл.
– Awaken.exe, – читает Зара, перегнувшись через стол, – ну что ж, запускай. Хуже-то не будет.
И я запускаю файл.
Почти сразу мы все вздрагиваем, заслышав шипящий звук вырывающегося откуда-то пара. Я оглядываюсь в поисках источника звука – и вижу, что он исходит из-под одной из толстых мраморных колонн. Я встаю и подхожу ближе – густой пар закрывает мои ноги. Я завороженно касаюсь чёрного мрамора пальцами, и вдруг с механическим жужжанием всё мраморное покрытие уходит в потолок.
Я отшатываюсь, едва не упав в руки подхватившего меня Джейка, когда вижу, что скрывало за собой покрытие. Высокая, уходящая в потолок капсула… Заполненная зелёной жидкостью. В жидкости, подсоединённый к непонятным трубкам и датчикам, плавает абсолютно спящий, совершенно обнажённый, Эверетт Рурк. Собственной персоной.
– Отец? – шепчет Алистер, касаясь стекла рукой.
Ответом ему служит лишь звенящая тишина.