Оливер Каудери служит писцом при переводе Книги Мормона – Джозеф и Оливер получают Священство Аароново от Иоанна Крестителя – Они крестятся, посвящаются в священство и получают дух пророчества (стихи 66–75).
66 Пятого апреля тысяча восемьсот двадцать девятого года некий Оливер Каудери, которого до тех пор я никогда не видел, пришел ко мне в дом. Он сказал мне, что был учителем в школе той местности, где жил мой отец, и что тот посылал своих детей в его школу, и что он некоторое время жил в доме моего отца, где члены нашей семьи рассказали ему, при каких обстоятельствах я получил листы, и что он пришел расспросить меня об этом.
67 Спустя два дня по при бытии мистера Каудери (7 апреля) я начал перевод Книги Мормона, а он стал моим писцом.
* * *68 В следующем месяце (в мае 1829 г.), в то время как мы все еще занимались переводом, мы пошли однажды в лес помолиться и обратиться к Господу с вопросом по поводу крещения для отпущения грехов, на которое мы нашли ссылку в переводе листов. В то время как мы молились и взывали к Господу, небесный вестник низошел в облаке света и, возложив на нас свои руки, посвятил нас в священство со словами:
69 «На вас, братъя-служители мои, во имя Мессии, возлагаю я Священство Аароново, которое имеет ключи служения Ангелов, и Евангелия покаяния, и крещения погружением в воду для отпущения грехов; и это впредь не будет взято с Земли, пока сыны Левиины снова не принесут Господу приношение в праведности».
70 Он сказал, что Священство Аароново не имеет власти возлагать руки для дарования Святого Духа, но что на нас будет возложена эта сила позже. Он повелел нам идти и креститься, указав, чтобы я крестил Оливера Каудери, а затем, чтобы он крестил меня.
71 Следуя этому, мы пошли и крестились. Сначала я крестил его, а потом он крестил меня. После этого я возложил руки на его голову и посвятил его в Священство Аароново, а затем он возложил руки на меня и посвятил меня в то же Священство – ибо так было нам велено.
72 Вестник, посетивший нас в этот раз и возложивший на нас это Священство, сказал, что имя ему Иоанн, что он тот самый, который в Новом Завете называется Иоанном Крестителем, и что он действовал под руководством Петра, Иакова и Иоанна, имеющих ключи Священства Мелхиседекова, кое Священство, он сказал, будет, в свое время, возложено на нас и что я буду назван первым Старейшиной Церкви, а он (Оливер Каудери) – вторым. Это произошло 15 мая 1829 года, когда, под рукой этого вестника, мы были посвящены в Священство и крестились.
73 Сразу же по выходе из воды, после нашего крещения, мы испытали великие и чудесные благословения от нашего Небесного Отца. Как только я крестил Оливера Каудери, Святой Дух сошел на него, и он, встав на ноги, пророчествовал о многих событиях, которые должны были скоро исполниться. Также, как только он крестил меня, я тоже обрел дух пророчества и, встав на ноги, пророчествовал о создании этой Церкви и о многом другом, касающемся Церкви и детей человеческих этого поколения. Мы были преисполнены Святого Духа и радовались о Боге нашего спасения.
74 Так как наш ум был теперь просветленным, лучшее понимание Священных Писаний стало открываться нам; и истинное значение и смысл их более таинственных частей были открыты нам таким образом, которого мы не могли ни достичь, ни даже вообразить себе никогда ранее. В то же время мы были вынуждены хранить тайну о том, что мы получили Священство и крестились, вследствие духа преследования, уже проявившегося в той местности.
75 Временами мы находились под угрозой расправы толпы, даже со стороны исповедующих религии. Но их злым замыслам, по Божьему провидению, противостояли члены семьи моей жены, которые стали очень дружны со мной и, будучи против таких бесчинствующих толп, были согласны дать мне возможность продолжать без перерывов мой перевод, предложив и пообещав нам защиту, насколько это было в их силах, от всех беззаконных преследований.
* Оливер Каудери описывает эти события так: «Это были дни, которых никогда не забыть! Пребывание под звуком голоса, диктующего по вдохновению небесному, пробуждало в моей душе величайшую благодарность! Изо дня в день я продолжал без помех писать с его уст, в то время как он переводил через Урим и Туммим – или, как сказали бы Нефийцы, через «Истолкователи» – историю или летопись, называемую «Книга Мормона».
Объяснение, хотя бы в нескольких словах, интересной истории, данной Мормоном и верным сыном его Моронием о народе, однажды возлюбленном и благословленном с Неба, отдалит мою настоящую цель; поэтому я отложу это на будущее время и, как я сказал в предисловии, перейду прямо к некоторым событиям, непосредственно связанным с рождением этой Церкви, что, возможно, заинтересует тысячи людей, которые восприняли Евангелие Христово среди злобы изуверов и клеветы лицемеров.
Ни один человек в своем здравом разуме не мог бы перевести и написать указания, данные Нефиицам из уст Спасителя, о том, как в точности следует создавать Церковь Его, а в особенности в то время, когда извращение вызвало неуверенность среди всех религиозных форм и систем, и не стремиться к привилегии показать готовность своего сердца через погружение в водяную могилу, как «обещание Богу доброй совести спасает воскресением Иисуса Христа».
Написав повествование, данное о служении Спасителя среди остатков семени Иакова на этом континенте (Американском), было легко увидеть, как предсказал Пророк, что тьма покрывала Землю и глубокая тьма – разум людей. По дальнейшему размышлению, было легко увидеть, что среди большого раздора и шума по вопросу религии никто не имел власти от Бога исполнять таинства Евангелия. Ибо можно задать вопрос: имеют ли люди власть служить именем Христа, в то время как они отвергают откровения, тогда как Его свидетельство есть не что иное, как дух пророчества, и Его религия основана, устроена и поддерживается непосредственными откровениями во все времена на Земле, когда Он имеет на Земле Свой народ? Если эти факты были похоронены и тщательно скрыты теми людьми, профессия которых была бы в опасности при их раскрытии перед лицом человека, для нас все это было открыто, и мы только ждали повеления: «Встань и крестись».
Выполнения этого желания не пришлось долго ждать. Господь, щедрый милостью и всегда готовый ответить на искреннюю молитву смиренной души, после того, как мы воззвали к Нему в пламенной молитве, вне домашнего крова, соблаговолил проявить нам Свою волю. И вдруг, как бы из глубины вечности, голос Искупителя умиротворил нас. И в то же время раскрылась завеса, и сошел Ангел Божий, облеченный славой, и, возвестив нетерпеливо ожидаемую весть, вручил нам ключи Евангелия покаяния. Какая радость! Какое чудо! Какое изумление! В то время как весь мир находится в отчаянии и в страдании, в то время как миллионы ощупью, как слепые, ищут опоры и все люди, в общей массе, находятся в неуверенности, наши глаза увидели, наши уши услышали, как «при свете дня»; да, при свете более ярком, чем сияние майских лучей солнца, которые тогда изливали свое сияние на лицо природы! И вот голос Его, хотя и мягкий, пронзил нас до сердца, а слова его, «Я – твой брат-служитель», рассеяли всякий страх. Мы слушали, мы смотрели, восхищались! Это был голос Ангела во славе, это была весть от Всевышнего! И мы, слушая, радовались, в то время как любовь Его возгорелась в наших душах, и мы были окружены видением Всемогущего! Где же было сомнение? Нигде; неуверенность пропала, сомнение кануло, как в воду, и больше никогда не появится, и вымысел и обман исчезли навсегда!
Но подумай, дорогой брат, подумай хорошо, какая радость наполнила наши сердца, с каким удивлением мы преклонились (ибо, кто не преклонился бы для такого благословения?), когда мы получали под его рукой Святое Священство с такими словами: «На вас, братья-служители мои, во имя Мессии возлагаю я это Священство и эту власть, которые пребудут на Земле, дабы Сыны Левиины смогли еще принести Господу приношение в праведности!»
Я не решусь описывать вам ни чувства сердца моего, ни величественную красоту и славу, которые окружили нас в это время; но вы мне поверите, если я скажу вам, что ни Земля, ни человек с накопленным веками красноречием не могут облечь язык такими необычайными и величественными словами, какими говорил этот святой посланник. Нет; и даже Земля эта не имеет силы дать ту радость или наградить тем миром, или постичь ту мудрость, которые содержались в каждом предложении, изреченном силой Святого Духа! Человек может обмануть ближнего своего, обман может следовать за обманом и дети лукавого смогут прельстить глупых и несведущих, пока многих не питает ничто, кроме вымысла, и плоды лжи несут в своих потоках легкомысленных в могилу. Но малейшее прикосновение перста Его любви, да, один лишь луч славы из высшего мира или одно только слово из уст Спасителя, из лона вечности, превращает все это в ничтожество и навсегда изглаживает из памяти. Уверенность в том, что мы были в присутствии Ангела, несомненность того, что мы услышали голос Иисуса, и святая истина, исходящая из уст непорочного человека и изреченная по воле Божьей, для меня не поддаются описанию; и я навеки буду смотреть на это проявление доброты Спасителя с восторгом и благодарением, пока во мне бьется сердце; и в тех обителях, где царствует совершенство, куда грех никогда не проникает, я надеюсь поклоняться, в тот день, который никогда не прекратится». – Messenger and Advocate, том 1, (окт. 1834), стр. 14–16.