В произведениях аборигенного американского фольклора речь идет о молодости мира, о сладкой боли познания окружающего, связанной с борьбой и надеждами, о Великой Тайне жизни, что нас окружает. Точка зрения рассказчика, певца или поэта, его восприятие мира отличаются особой остротой видения и яркостью красок; идет сопоставление внешнего мира, его мощи и красоты, с таким же таинственным и созвучным ему внутренним миром человека. При этом всегда возникает чудо нового открытия. Например, в мифе о появлении на свет племени кайова рассказывается: «Видите ли, все должно иметь начало, и вот как это было: кайова прошли в этот мир один за другим сквозь полый древесный ствол… Они оглянулись вокруг и увидели мир. Им стало радостно оттого, что их окружает так много вещей. Они назвали себя Кууда, «Приходящие в Мир».
«Я родился тысячу лет назад», — сказал о себе наш современник, индейский вождь Дэн Джордж. Индейцы и эскимосы, коренные жители Америки, рассказывают, как появились на земле и откуда пришли их предки. Это важно знать, потому что человек должен представлять себе свое место в мире, иначе он легко может стать игрушкой в руках судьбы и стихий. «Народ без истории — что трава на ветру», — говорит пословица индейцев сиу.
Древнейшими у аборигенных народов Америки являются мифологические предания о сотворении мира и людей и примыкающие к ним мифы о миграциях племен. К таким преданиям относится эпическая поэма «Валам О лум» (отрывки из нее впервые публикуются в русском переводе), мифы о происхождении индейцев хопи, пикуни и нунивакских эскимосов.
Индейцы ирокезы (одно из самых известных в истории США индейских племен) по праву гордятся своими эпическими преданиями.
Особое место занимает в их фольклоре цикл легенд, посвященных истории союза пяти ирокезских племен. В ирокезском фольклоре этот союз именуется Великой Лигой. Считают, что объединение племен в союз произошло в копие XVI века; однако ирокезские вожди, входящие в совет Лиги, называют более раннюю дату — конец XIV века.
Американские ученые заимствовали, считают ирокезы, частично индейскую символику: на государственном гербе США изображен орел с пучком стрел в когтях.
Народное предание, повествуя об образовании Великой Лиги, окутывает это событие покровом чудес и удивительных приключений.
Эскимосы также издавна слывут среди народов Америки признанными рассказчиками и поэтами–импровизаторами. Как и всякий народ, они говорят о своей северной земле как о лучшей в мире.
ВАЛАМ ОЛУМ
Из народного эпического сказания[1]
1Сначала, когда еще не было мира,А время еще неподвижным было,Везде лишь туман висел бесконечный,И в этом тумане скрывался Манито:Начала не знающий, вечный, могучий,Повсюду он был, великий Манито.
Он создал небо и создал землю,Он создал солнце, луну и звезды,Он научил и луну, и солнцеКатиться правильною дорогой,А звезды — громадное войско неба —Двигаться дружной толпой заставил.А люди в ту пору дружными были,Правдивыми были в ту пору люди,Чтили и слушались добрых духов,И добрые духи им помогали:Как только голодными стали люди,Им пищу добыли добрые духи,Как только детей пожелали люди,Им жен прислали добрые духи,И был у каждого ясный разум,Охота хорошая, сытная пища,Спокойный сон, приятные мысли.
Но очень злой и очень коварный,Могучий колдун явился на землю,С собою принес он раздоры, несчастья,Принес непогоду, принес болезни,Впервые смерть он принес на землю,И все это было в старинное время,В очень и очень старинное время —Еще до великого наводненья.
2В те времена на земле появилсяГромадный Змей, могучий и грозный,И всех людей, на земле живущих,Змей этот лютый возненавидел.А тех, кто не нравился этому змею,Преследовал, мучил он беспощадно —На головы их насылал несчастья,Лишал их крова, лишал их пищи,Гнал их, злосчастных, с места на место,Как ветер листья сухие гонит.Тогда отчаявшиеся люди,Лишенные крова, лишенные пищи,Сразиться с чудищем попытались,Но были разогнаны, отступили,А Змей, обозленный их нападеньем,Жестокое, страшное дело задумал —Всю жизнь на земле истребить задумал!
Был лютый Змей могуч и громаден —Живым кольцом охватил он землю,Разинул пасть от земли до небаИ стал извергать водяные потоки:Гремя и кипя, из драконьей пастиХлынули яростные водопады,Хлынули гибельные потоки,Все на пути своем истребляя!На север, на юг, на восток, на запад —Во все концы земли потрясенной,Будто взбесившиеся бизоны,Стремительные покатились волны,Помчались, любые преграды сметая,Ломая утесы, корчуя деревья,Людские селения затопляя.
3В те годы могучий жил Манибозо,Другие его Нанабушем звали,И был Нанабуш премудрым и добрым,Был дедом людей, был дедом животных.Увидел он: движутся злые потоки,Все на пути губя и смывая,И создал тогда Нанабуш черепаху,Громадную, крепкую, будто остров.И слух прошел средь людей и тварей,Что появился плавучий остров —На нем спастись от потопа можно.
Тогда собрались уцелевшие людиНа крепком Острове ЧерепахиИ принялись за свое спасеньеСлавить великую Черепаху,Молились ей, приносили жертвыИ поклялись священною клятвой,Что после жестокого наводненияСтанут правдивей, станут добрее,Что все племена, как дружные братья,Жить в нерушимом согласье будут,Забудут вражду, кровавые споры,Лишь бы окончилось наводненье!
Вот наконец истощились потоки,Жестокие, гибельные потоки,Что лютый Змей насылал на землю,Повсюду жизнь истребить желая,Вода спадать, опускаться стала,Земля поднялась, берега обсохли,Спокойно лежали большие озера,Спокойно текли широкие реки,Спокойно густые леса зеленели,Спокойно сияло чистое небо,Опять стал мир красивым и щедрым,Опять стал радостным и привольным,И разошлись племена людскиеПо новым дорогам, по новым землям,И разбежались вольные звери —Одни по лесам, по равнинам другие.И новая жизнь на земле настала.А не сумевший расправиться с жизнью,Гибельный Змей отступил куда‑то,Ушел — и больше не появлялся.
4Окончилось страшное наводненье —Стихли потоки, схлынули воды,Для тех, кто жив, миновала гибель,Мир и покой на земле воцарились.Но многие люди — те, что от смертиСпаслись на Острове Черепахи,Вернуться назад не смогли — осталисьНа дальнем, северном побережье.Там жили они среди льда и снега,Ютясь в холодных больших пещерах,Страдали от голода, тьмы и мороза,Страдали от страха и от болезней,Но сил не имели двинуться к югу.Там реки от стужи недвижными были,В краю, где прятались эти люди,Там раненым зверем кричала вьюга,В краю, где мучились эти люди,Там на лету замерзали птицы,Где жили впроголодь эти людиИ где один за другим умирали.
И как удивительно было слушатьХолодными, черными вечерамиВоспоминания дряхлых старцевО южных землях, чудесных землях —О дальнем, покинутом в дни наводненья,Вольном, богатом, зеленом крае,Где теплые реки не замерзают,Полные стаями вкусной рыбы,Где по душистым, мягким лужайкамБродят непуганые олениИ где стада горбатых бизоновБегут, бегут, сотрясая землю,По травяным, неоглядным равнинам.
И вот, не выдержав горькой жизниВ этих угрюмых, холодных пещерах,Те, что смелей и моложе были,Покинули северное побережье —На небольшие отряды разбились,В бродячих охотников превратились.
Шли они в поисках новой жизни —Одни на восток, другие на запад,А третьи двинулись прямо к югуВ мечте о теплых, зеленых землях.Трудны были долгие их скитанья,А всех труднее дорога к югу —Дорога через густые дебри,Через крутые, скалистые горы,Через стремительные потоки.
5И наградил их за дружбу и честностьНебесный вождь — великий Манито:Помог он отважным этим скитальцам,Послал им силу, послал удачу,Путь указал им в сторону юга,Путь к благодатным, зеленым землям,И во главе со своими вождями,Хранителями заповедных трубокИ заколдованных ожерелий,Лысым Орлом и Веселым ВолкомВсе дальше и дальше они уходилиТропою мужества и надежды,Все дальше и дальше они уходилиОт дикого, северного побережьяВ сторону юга — сквозь дебри густые,Через скалистые горы крутые,Через стремительные потоки.Многие из молодых и храбрыхПогибли в лесах, в непролазных топях,Многие в жадных волнах потонули,Многие сгинули в мрачных ущельях,А остальные все дальше и дальшеШли через дебри, потоки и горыТропою мужества и надежды.
Но вот перешли они через горы,Через последний хребет скалистыйИ на два племени разделились.Те, что вождя своего называлиЛысым Орлом, повернули на запад,И вскоре на берег песчаный вышли,На солнечный берег великого моря.Было горячим и добрым море,Шумели у берега рощи густые,И ни следа ноги человечьейНе было на песке прибрежном.Там поселиться они решили —Возле широкого, доброго моря,Где много рыб, съедобных моллюсков,Где в теплом песке — черепашьи яйца,Где ласково солнце, тенисты рощи.А те, что вождя своего называлиВеселым Волком, пошли к востокуИ через пороги, на легких каноэСпустились прямо к Большим Озерам.Там поселиться они решили —Среди озер и лесов сосновых,Где много рыбы в проточных водах,Где много дичи в дремучих чащах,Где за высокой стеною сосенРаскинулись степи зеленым моремИ где стада горбатых бизоновБегут, бегут, сотрясая землю,По травяным, неоглядным равнинам.
А те, что остались в холодных пещерахНа диком северном побережье,Все чаще ссориться, спорить стали,В ярости оскорблять друг друга, —Исполнясь ненависти и злобы,На кланы враждующие разбились,Стали хулить чужие святыниИ оскорблять очаги чужие,И начал все чаще снег обагрятьсяКровью горячей, пролитой в гневеБратоубийственною рукою.Была и так суровой и горькойЖизнь на северном побережье —Теперь же совсем нестерпимой стала.
«Уйдем отсюда!.. Уйдем скорее!..Уйдем — иначе мы все погибнем!» —Так, обращаясь к вождям почтенным,Собравшись на месте большого совета,Кричали отчаявшиеся люди.Разграблены их жилища были,Растоптаны их святыни были,Истерзаны души, разбиты надежды.
Тогда мудрейшие из старейшин —Красивый Бобр и Седая ПтицаИскать на востоке чудесный островСвоим соплеменникам предложили.И вот что на месте большого советаОба старейшины этих премудрыхЛюдям отчаявшимся сказали:«Есть на востоке чудесный остров —Змеиным островом он зовется,С давних времен на нем обитаетЗмеепоклонников странное племя.А остров прекрасен и благодатен:Там ласково солнце зимой и летом,Там не, бывает ни лютой стужи,Ни снежных ветров, ни долгой ночи.Там теплые реки не замерзают,На их берегах зеленеют рощи,А в рощах множество сытной дичи,А в реках множество вкусной рыбы,И счастливы те, чьим отважным предкамВ награду за их чистоту и храбростьНебесный вождь — великий МанитоПуть указал на чудесный остров.Но если и мы отважными будем,Дружными будем, правдивыми будем,Мы тоже добраться туда сумеем —Чудесным островом завладеем!»И, сидя на месте большого совета,Боясь мигнуть, затаив дыханье,Люди с волнением им внимали.«Если поможет нам вождь небесный,Должны мы пройти через Твердое море!Так продолжали двое старейшин,К своим соплеменникам обращаясь. —Должны мы пройти по Твердому морю,По удивительной, камнем застывшей,Скользкой воде — воде ненадежной,Готовой сломаться в любое мгновенье.Пройти нелегко через Твердое море —Шагать на восток сорок дней придется,И если не сдержим Священной клятвы —Былые обиды и распри вспомним,Тогда под ногами сломаются льдины,Жадною пастью раскроются льдины,И в черной пучине морской потонем.
Но если священную сдержим клятву,Правдивыми будем, сплоченными будем,Тогда нам поможет великий Манито:Сломаться льдинам он не позволит,Нас потопить, погубить не захочет,Пошлет нам силу, пошлет удачу,Укажет нам путь через Твердое море,Тогда мы на сорок первое утроВыйдем на Берег Нарядных СосенИ отдохнуть хоть немного сможем.
А там до нашей желанной целиОстанется только треть дороги:Сделать должны мы большие каноэИ переплыть через три пролива —Тогда увидим заветный берег,Увидим зеленый, цветущий берег,Увидим чудесный Змеиный остров.С давних времен на нем обитаетЗмеепоклонников странное племя,Встретят нас дружески или враждебно —Этого предугадать невозможно,Но если мы явимся с трубкой мира,Если доверия их не обманем,Если соседями добрыми станем,Счастливы будем на новых землях!»Вот что на месте большого советаКрасивый Бобр и Седая ПтицаЛюдям взволнованным говорили.
«Скорей на восток! На Змеиный остров!Скорей на восток — там наше спасенье!»Так, обращаясь к вождям почтенным,Столпившись на месте большого совета,Кричали обрадованные люди.
7Назавтра же собрались все люди,Все племя — от мала и до велика —У ледяных утесов прибрежных,Где начиналось Твердое море,Пришли изверившиеся в братстве,Пришли ненавидящие друг друга,Пришли измученные страданьем,Болезнями, голодом, страхом, злобой,Пришли, чтобы двинуться в путь далекий,В дерзостный путь — на поиски счастья,Через громадное Твердое море,К другим, неведомым побережьям,С женами и детьми явились,Со стариками, с домашними псами,С луками, копьями, топорами,Со всей небогатой своей поклажей.
Пришли и огромной, зловещей толпою,Застывшей в тревоге и ожиданье,Вдоль голого берега расположились.Каким был плачевным и страшным обликЭтих людей, позабывших правду,Этих людей, изменивших братству,Этих людей, потерявших счастье!Были блуждающие их взорыПолны недоверия и боязни,Были худы и черны их лица,Как будто обуглились над кострами,Тела уродливы и костлявы,Как будто звери их обглодали,А из‑под жалких, гнилых лохмотьев,Как у скелетов, торчали ребра.Всего же страшнее глаза их были, —Тусклые, как угольки под пеплом,Жадной надеждой они светились,Мерцали от хищного нетерпенья,Как у волков, готовых вцепитьсяВ почти настигнутую добычу.
Но вот костер на священном камнеПомерк, догорая, и дым высокийОт принесенного в жертву оленяСмешался с нависшими облаками,Окончили с небом святую беседуКрасивый Бобр и Седая ПтицаИ подали знак отправляться в дорогу.
Двинулось племя вслед за вождями,Двинулись толпы переселенцевС детьми и женами, со стариками,Со всей небогатой своей поклажей —Двинулись в путь по Твердому морю,По удивительной, камнем застывшей,Скользкой воде — воде ненадежной,Готовой сломаться в любое мгновенье.И страшно порой становилось людям —Знали они: под корой ледяноюЧерная глубь водяная таится,Бездонная, гибельная пучина,Миг — и сломаются эти льдины,Жадною пастью раскроются льдиныИ дерзких путников похоронят.
Но помнили люди, что обещал имНебесный вождь — великий Манито,Помнили люди о клятве священной,В день отправления произнесенной, —Снова правдивыми быть старались,Снова сплоченными быть старались,Старались ни разу в пути не вспомнитьО прежних обидах, раздорах, спорахИ о жестоких братоубийствах.
И помогал им великий Манито,Давал им силу, давал удачу,И не ломались под ними льдины,И шли все дальше переселенцы,Шли на восток — на поиски счастья,Шли, чтобы с берега вечного снегаПереселиться на берег цветущий —На благодатный Змеиный остров,И после мучительных десятилетий,Полных отчаянья, страха, злобы,Впервые в этих сердцах почерневших,Впервые в этих глазах потускневшихНадежда новая разгоралась.
8Но с каждым днем все труднее былоЛюдям шагать через Твердое море:Стужа крепчала, ветры свистелиНад ледяным неоглядным простором.Вьюга слепила и с ног валила —И негде укрыться было от вьюги,Мороз вонзался ножом под ребра —И нечем бороться было с морозом.Уже на исходе были припасы,И многих голод жестокий мучил,Уже в пути износилась обувь,И многие шли босиком по льдинам,Уже из сил выбивались жены,Детей полумертвых таща на спинах,Уже с трудом шагали мужчины,Сгибаясь под непосильной ношей,Вполголоса бормоча проклятья.
Вот уже тридцать дней миновалоВ тяжком пути, а на тридцать первыйЛюдей отчаянье охватило.
Горе! Забыли несчастные людиО лучших, заветных своих надеждах!Горе! Забыли несчастные людиО мудрых советах своих старейшин!И от усталости, скорби, страха,От тягот мучительного скитаньяСнова в измученных этих душахВражда и ненависть пробудились.Горе! Забыли жестокие людиО клятве дружбы — священной клятве,Вспомнили снова безумные людиО прежних обидах, раздорах, спорах,И тщетно мудрейшие из старейшин —Красивый Бобр и Седая ПтицаПытались своих соплеменников буйныхРечами разумными успокоить, —Все было тщетно! От лютой злобыБудто и впрямь обезумели люди —Стали кричать, обвинять друг друга,В ярости оскорблять друг друга,И обагрились холодные льдиныКровью горячей, пролитой в гневеБратоубийственною рукою.
А после короткой, жестокой схваткиНазад, к покинутым побережьям,На запад, во ледяным равнинам,Три четверти племени повернуло —Те, что забыли священную клятву,Те, что попрали законы братства,Те, что в порыве вражды и злобыРешились на страшное злодеянье —На соплеменников подняли руку!
Тогда рассердился на злое племяНебесный вождь — великий Манито,На тех отступников рассердился,Что возвратиться назад решили, —Велел он проснуться Твердому морю,И пробудилось оно, загремело,И стали внезапно ломаться льдиныПод теми, кто повернул на запад.В тот день ужасный и беспощадныйри четверти племени потонуло —Те, что забыли священную клятву,Те, что попрали законы братства.А остальные все дальше к востокуШли, не теряя последней надежды,Шли за испытанными вождями —Красивым Бобром и Седою Птицей,Шли не забывшие клятвы священной,Шли сохранившие верность братству,Шли сорок дней сквозь моров и вьюгуПо белой равнине Твердого моря,И только на сорок первое утро,Как было предсказано мудрецами,Увидели люди зеленую землю,Вышли на Берег Нарядных Сосен,В этом цветущем краю поселились.
Так наказал людей недостойныхНебесный вождь — великий Манито:Их потопил в ледяной пучине.
Так наградил он людей достойных:Помог перейти через Твердое море,Вывел на благодатный берег.
А как на чудесный Змеиный островИх смелые правнуки переселились,Об этом в песнях других поется.
9Умерли оба вождя знаменитых —Красивый Бобр и Седая Птица,И воин по прозвищу Красная ВыдраСтал вождем.А после него Большелобый Охотник,Людей научивший капканы ставить,Стал вождем.А после него Никогда–Не–Спешащий,Людей научивший, как зерна сеять,Как их дробить и делать лепешки,Стал вождем.А после него С–Топором–На–ПоясеСтал вождем,А после него Трех–Медведей–УбившийСтал вождем,А после него Далеко СмотрящийСтал вождем.За морем следил Далеко Смотрящий:Каждое утро с утесов прибрежныхГлядел и глядел в открытое море,Будто неведомой встречи ждал.И вот однажды, весенним утром,Увидел облачко вдалеке.
Расти и расти это облачко сталоИ превратилось в корабль с парусами, —Встал у прибрежья корабль тяжелый,И сто чужеземцев сошли на берег.Были они в незнакомой одежде,Темнобороды и бледнолицы,Были у многих глаза похожиНа голубые кусочки льда,И длинные палицы из железаКрепко сжимали они в руках.Миролюбиво держались пришельцы,С вождем подарками обменялись,А стали охотиться, и оказалось,Что в длинных палицах из железаСпрятано колдовское пламяИ далеко убивающий гром.Скажи, Манито, наш вождь небесный:Что нужно этим пришельцам страннымНа побережье нашей земли?
Скажи, Манито, наш вождь небесный:Что нам сулит приход чужеземцев —Добро или зло они принесли?
Перевод С. Северцева