Песнь третья
Почтеннейшие господа,Я расскажу сейчас,Как был Джон Маленький слугой.И весел мой рассказ.
Сошлась однажды молодежьС оружием на луг.На состязание принесДжон Маленький свой лук.
Три раза он спускал стрелуИ резал тонкий прут,И, удивлен, смотрел шериф,Как метко стрелы бьют.
– Клянусь Христом, – сказал шериф, –Что на кресте страдал,Вот это – лучший из стрелков,Какого я встречал.
Скажи мне, ловкий человек,Как здесь тебя зовут,В какой стране ты был рожденИ где живешь ты тут?
– Хольдернес – родина моя,Сказала мне родня,Мои товарищи зовутРейнольд Гринлиф меня.
– Не хочешь ли, Рейнольд Гринлиф,Остаться здесь, со мной,И стать за двадцать марок в годМне преданным слугой?
– Не знаю, как мой господин, –Ему ответил Джон. –Я рад служить тебе, когдаМеня отпустит он.
На целый год отпущен ДжонСлужить с того же дня.И сразу дал ему шерифХорошего коня.
Джон Маленький задумал самСлугой шерифа быть,Хотя жестоко замышлялШерифу отомстить.
Но он сказал: – Самим ХристомПоклясться я могу,Шериф во мне всегда найдетХорошего слугу!
В четверг случилось, что шерифОхотиться идет,А Джон в постели был забыт,Проспав его уход.
Без хлеба пропостился онДо половины дня.– Когда ж, – сказал он, – эконом,Накормишь ты меня?
Сидеть все утро натощакОхоты больше нет,И я прошу тебя, позвольСейчас мне съесть обед.
– Пока не будет господин,Тебе ни есть, ни пить.– А я Спасителем клянусьТвою башку разбить!
Но эконом не пожелалДослушивать речей,На кладовую посмотрелИ запер дверь плотней.
И дал Джон Маленький емуТакого тумака,Что сразу вдвое перегнулСедого старика.
Потом он вышиб дверь ногой,Склонясь, вошел в чулан,И сразу эля и винаОн нацедил стакан.
– He выпьете ль и вы со мной? –Он старику сказал. –Меня, живи он хоть сто лет,Никто не забывал.
Джон Маленький за пятерыхВ чулане пил и ел.На кухне толстый повар жил,Он крепок был и смел.
– Хорош слуга, который спитДо половины дня,А после смеет говоритьДругим: «Корми меня».
Три раза после этих словУдарил Джона он.– Клянусь, удары по душе, –Сказал веселый Джон. –
Ты настоящий человекИ в этом схож со мной.Я не уйду, покуда силНе смерим мы с тобой.
Джон Маленький взял острый меч,Такой же повар взял,Они схватились, и никтоВрагу не уступал.
В бою миль пять они прошли,Не отклоняя глаз,Не оцарапан ни один,А бьются целый час.
– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –Отныне ты мне друг,Я не встречал еще в борьбеТаких умелых рук.
Хороший был бы ты стрелок.Мы славно заживем,Когда в зеленые лесаОтправимся вдвоем.
Две сотни марок Робин ГудТебе положит в год!– Довольно, – повар отвечал, –С тобой твой друг идет!
Была оленина тотчасНа пир принесена,И много выпили ониХорошего вина.
И собрались они потомВ леса, где Робин Гуд.Казалось им, что в тот же деньДо вечера дойдут.
Решили взять из кладовойПриборов дорогих.Как ни были прочны замки,Они сломали их.
Забрали миски и блюда,Все, что могли достать,Монеты, чаши, сереброНе позабыли взять.
В посуде, взятой ими, триИ триста фунтов вес,И к Робину они снеслиЕе в зеленый лес.
– Привет вам, добрый господин,Господь помилуй вас.– Джон Маленький, привет тебе,Пришел ты в добрый час!
Привет с товарищем стрелком,Привет обоим вам!Какие вести принесли,Покинув Ноттингам?
– Тебе слугу прислал шерифСо своего двора,Прислал привет и триста триС ним фунта серебра.
– Клянусь, – воскликнул Робин Гуд, –Я троицей святой;Не стал бы никогда шерифДелить добра со мной.
Тогда Джон Маленький решилШерифа обмануть,Пять миль он по лесу бежал,Пока не кончил путь.
Шерифа в зарослях нашелПо рогу и борзым,С учтивым словом преклонилКолено перед ним:
– Пускай, мой добрый господин,Господь тебя хранит.– Рейнольд Гринлиф, – сказал шериф, –Откуда путь лежит?
– Сегодня по лесу блуждалЯ в этой стороне.Такие видел чудеса,Что и не снилось мне:
Зеленый пробежал оленьПо зарослям густым,И семь оленей молодыхБежали вместе с ним.
Такие у него рога,Что страшно и взглянуть,Я тетиву ему воследБоялся натянуть.
– Такую дичь, – сказал шериф, –Я был бы рад найти!– Не поленитесь, господин,Вослед за мной идти!
Шериф верхом, но Джон готовПешком идти весь день.Завидев Гуда, молвил Джон:– Вот, господин, олень!
Шериф надменный был мрачнейБессолнечного дня:– Будь проклят ты, Рейнольд Гринлиф,Ты обманул меня.
– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –На вас лежит вина:Я, вам служа, не получалНи хлеба, ни вина.
Был подан ужин. На столеБлестело серебро,Но отказался есть шериф,Узнав свое добро.
– Попробуй, – молвил Робин Гуд, –Оленину мою.За то, что Джона ты любил,Я жизнь тебе даю.
Когда насытились ониИ день стал потухать,С шерифа Робин Гуд велелНасильно обувь снять.
И плащ короткий, и камзолС каймою меховой,И дал ему зеленый плащУкрыться в час ночной.
А после ловким молодцамПод деревом густымСтать вкруг шерифа приказалИ бодрствовать над ним.
Шериф надменный ночь провелВ рубашке и штанах,Узнал и он, как спать в лесуНа камнях и корнях.
– Шериф, – промолвил Робин Гуд, –Будь рад словам моим:Ведь это я хотел, чтоб тыПод дубом спал густым.
Сказал шериф: – Я не монах,И пусть мне принесутВеселой Англии добро –Я не останусь тут.
А Робин Гуд в ответ: – Ты годСо мною будешь жить,Тебя, заносчивый шериф,Решил я проучить!
Шериф воскликнул: – Если мнеЗдесь спать и эту ночь,Пусть лучше голову моюМне снимут с тела прочь.
Когда же пустишь ты меняДорогою своей,То самым верным буду яИз всех твоих друзей.
– Ты клятву дашь, – промолвил Гуд, –Здесь, над моим мечом,И на земле мне не вредить,И на пути морском.
А если бы моих людейТебе пришлось встречатьИ днем и ночью, поклянисьВо всем им помогать.
И снова поклялся шериф.Идя к семье своей,Он долго позабыть не мог,Как спал среди камней.
Песнь четвертая
Шериф доволен, что ушелИз леса в Ноттингам,С товарищами Робин ГудГуляет по лесам.
– Пора обедать, – молвил Джон,А Гуд в ответ: – Постой.Святая Дева возвратитьЗалог не хочет мой.
– Не беспокойтесь, господин.Не догорит закат,Как рыцарь, в этом я клянусь,Свой долг вернет назад.
– Джон Маленький, – ответил Гуд, –Иди, возьми свой лук.Оставь меня. С тобой пойдутУилл Скейтлок и Мук.
Уотлингской дорогой в СайлсТеперь ваш ляжет путь,Быть может, и удастся намНайти кого-нибудь.
Веселый будет ли гонец,Или бедняк простой –Хочу, чтоб этот человекДелил добро со мной.
Джон Маленький, сердясь, грустя,Пустился в путь из чащ,Он опоясался мечом,Надел зеленый плащ.
В дороге путника найтиИз них никто не мог.Как ни смотрели все втроемНа запад, на восток.
Вдруг на дороге в БернисдельОстановился взор.Монахи ехали по нейВерхом во весь опор.
Джон Маленький друзьям сказал:– Я голову отдам,Когда монахи не везутВсего, что нужно нам.
Товарищи, к чему печаль,Когда душа грустна?Пусть будет наготове лукИ тетива верна.
Полсотню слуг ведут они,Семь вьючных лошадей.Один епископ ездит такСо свитою своей.
Мы приведем их всех, пускайЗдесь только трое нас,Не то на Робина поднятьМы не посмеем глаз.
Сильнее гните лук, ониУже невдалеке.Передний мой. Я жизнь егоДержу в своей руке!
И Джон воскликнул: – Стой, монах!Вперед дороги нет.Коль двинешься, клянусь Христом,Найдешь стрелу в ответ.
Как видно, голова твояПод шляпою пуста.Прогневался наш господинОт долгого поста.
– Кто господин? – спросил монах.Джон молвил: – Робин Гуд.– Его давно, – монах в ответ, –Разбойником зовут.
– Ты лжешь, – ему ответил Джон, –И пожалеешь сам.Стрелок лесной он и тебяЗовет обедать к нам.
Мук наготове лук держал,Спустил он тетиву,И был стрелой с коня монахПовержен на траву.
Осталось из полсотни слугЛишь двое, чтоб вестиЗа Джоном вьючных лошадейПо дикому пути.
Монаха к Гуду привели,Хоть упирался он.Ворчал сквозь зубы, но идтиБыл силой принужден.
Свою приподнял шляпу Гуд,Увидев пришлеца,Но не был вежливым монахИ не склонил лица.
– Ведь он невежа, господин,Клянусь! – воскликнул Джон.А Гуд в ответ: – Что взять с него,Когда невежа он?
Потом спросил он: – Сколько слугС собою вел монах?– С полсотни! Только, кроме двух,Все спрятались в кустах.
– Трубите в рог, – воскликнул Гуд, –Зовите всех стрелков!И скоро семеро идутНарядных молодцов;
И каждый был в хороший плащ,Пурпурный плащ одет.– По зову Гуда мы пришли.Что скажет он в ответ?
Скамья для гостя ко столуПодвинута была.Джон Маленький и Робин ГудСлужили у стола.
– Смелей, монах, – промолвил Гуд, –Бери и яств, и вин.Скажи мне, где твой монастырьИ кто твой господин?
– Аббатство Девы я зовуСвоим монастырем.– А кем ты служишь? – Гуд спросил.– Я – главный эконом.
– Тем больше чести, – Гуд сказал, –Мне и друзьям моим.Налейте лучшего вина,Мы выпьем вместе с ним!
Дивлюсь я только одному:Весь день душа грустна,Чем Матерь Божью я гневил,Что долг не шлет она?
Она посредницей былаМеж рыцарем и мной,Когда я деньги в долг давалЗдесь под листвой густой.
И если деньги ты принес,То дай на них взглянуть.Тебе я тоже помогуПотом когда-нибудь.
Все это выслушав, монахУнылый поднял взор:– Клянусь, о займе никогдаНе знал я до сих пор.
– Клянусь, – промолвил Робин Гуд, –Монах, твоя вина!Коль справедлив всегда Господь,Правдива и Она.
Ото всего, что ты сказал,Отречься не посмей,Пречистой Девы ты слуга,Всегда ты предан Ей.
Пречистой Девой послан тыВернуть мои гроши.Ты в срок пришел: благодарюТебя от всей души!
– Скажи мне, – он потом спросил, –Что в этих сундуках?– Сэр, только двадцать марок здесь, –Ему в ответ монах.
– Когда не больше двадцати,Ни пенни не возьму,И денег сам прибавить радК добру я твоему.
А если больше двадцати,Прощай добро твое.Но не печалься: кое-чтоОставлю на житье.
Считай, Джон Маленький. ТебеЯ верю одному,Коль двадцать марок здесь найдешьНи пенни не возьму.
Джон быстро плащ свой расстелилСреди лесных цветовИ восемь сотен фунтов онПовытряс из тюков.
Пошел он к Гуду, сереброОставив в стороне.– Монах не лжет, и Дева вамВернула долг вдвойне.
И Гуд сказал: – Своим словамПречистая верна.Из женщин, что я в жизни знал,Правдивей всех Она.
Когда б всю Англию пройтиЯ мог, клянусь Творцом,То и тогда бы не был такДоволен должником.
Монах, налей себе вина,Со мной за Деву пей.Коль Деве нужен Робин Гуд,Он будет другом Ей.
Коль нету денег у Нее,Приди, монах, ко мне.Залог, что шлет с тобой Она,Гуд возвратит втройне.
Дорогой Лондонской монахОпять готов идти,У Робин Гуда просит онОхрану для пути.
А Робин Гуд: – Куда идешь? –Его спросил тогда.– Туда, где не сумеешь тыМне причинить вреда.
– Джон Маленький, – промолвил Гуд, –Иди сюда опять,Ты кладь монаха лучше всехСумеешь развязать.
Узнай всю правду до конца,Раскрой сундук другой.– Вы плохо, – закричал монах,Обходитесь со мной!
– Таков у нас, – ответил Гуд, –Закон в краю лесном:Сначала путника кормить,Связать и бить потом.
Монах поспешно взял коня,Не хочет отдохнуть.– Не выпьешь ли, – промолвил Гуд,Вина на долгий путь?
– Еще раз пить, – сказал монах, –С тобой не дай мне Бог,В Донкастере иль в Блите яОбедать лучше мог.
– Свези, монах, монастырюОт Робина привет.Таким, как ты, всегда готовВ моих лесах обед.
Я все, что надо, рассказал,Монах покинет нас.О прежнем рыцаре теперьЯ поведу рассказ.
Он путь держал на БернисдельИ видит: перед нимС товарищами Робин ГудПод деревом густым.
Учтиво рыцарь соскочилСо своего коня.И шляпу сдернул с головы,Колено преклоня.
– Пусть Гуда и его стрелковСпаситель бережет.– Спасибо, рыцарь, – Робин ГудОтветил в свой черед:
Добро пожаловать! Ты гостьЛюбезный мне всегда.Какая в темные лесаТебя влечет беда?
Мой кроткий рыцарь, гостем будь.Что ты не шел назад?Ответил рыцарь: – У меняВсе земли взял аббат!
– Но ты вернул их, – молвил Гуд.– Клянусь Христом, помогВернуть их, – рыцарь отвечал, –Один лишь ты да Бог.
И потому я опоздал,Что встретил на путиСтрелка, которого хотелЯ из беды спасти.
– Благодарю, – воскликнул Гуд, –Клянусь Христом самим!За это другом звать тебяХотел бы я своим.
– Четыре сотни фунтов, Гуд,Сейчас я оточтуИ двадцать марок сверх тогоЗа эту доброту.
– Оставь уплату у себя,Нужней тебе она.Пречистой Девы экономМне уплатил сполна.
И эти деньги дважды взятьСчитал бы я грехом.Желанным гостем будешь тыТеперь в лесу моем.
Так говоря, от всей душиСмеялся Робин Гуд.А рыцарь Робина просил:– Возьми: все деньги тут.
– К чему они? – ответил Гуд.О, щедрый рыцарь мой,Добро пожаловать сюда,Под этот дуб густой.
Но что за стрелы и колчан,Горящий словно жар?И рыцарь молвил: – Робин Гуд,Прими мой скромный дар.
– Джон Маленький, – воскликнул Гуд, –Иди к моей казне.Червонцев добрых дал монахЧетыре сотни мне.
Четыре сотни – скромный дар.Ты должен, рыцарь, взять.Купи коня, и шпоры тыПозолоти опять.
И смело к Робину иди,Как проживешь добро.Клянусь, я помогу тебе,Коль будет серебро.
Четыре сотни сохрани,Совет припомни мой.И доводить себя не смейДо бедности такой.
Так добрый Гуд освободилЕго от всех забот.Да будет милостив к нам Бог,Что на небе живет!
Песнь пятая