Скажите, например, почему слободской силач Брусило отказывается вступить в единоборство с заезжим гостем, хотя и оскорблен Мизгирем? Что, разве Брусило чувствует себя физически слабее этого заезжего гостя? Нет. Брусило ошеломлен и сражен решительностью Мизгиря, его смелостью, темпераментом, необычным, диковинным для берендеевцев поведением.
А внешней вид, одежда? Разве они не в диковинку и девушкам, и парням Берендеева царства? Разве легкие латы, короткий меч у пояса, яркая накидка и диковинные заморские сапоги не могут поразить и привлечь к себе девушку из Берендеевой слободы?
Но горе Купавы, ее большая беда — но не вина! — в том, что она застигнута врасплох, совершенно не подготовлена к заведомой лжи и вероломству Мизгиря. Только что он клялся в любви Купаве, домогался ее сердца — и вот уже, не стыдясь ни подруг, ни друзей Купавы, он обнимает Снегурочку и говорит ей о своем чувстве.
И каким же в высшей степени справедливым считаем все мы приговор Мизгирю, вынесенный мудрым Берендеем при всем честном народе:
Честной народ, достойна смертной казниВина его: но в нашем уложеньиКровавых нет законов, пусть же богиКазнят его по мере преступленья,А мы судом народным МизгиряНа вечное изгнанье осуждаем.Иди от нас, преступник, поругательГорячности доверчивой любви,Внушенной нам природой и богами.Гоните прочь его от каждой двери,От каждого жилья, где свято чтутсяОбычаи честные старины!В пустыню, в лес его гоните! Звери —Товарищи тебе по сердцу; сердцеЗвериное с зверями тешь, Мизгирь!
Создавая свою «Снегурочку», Островский взял за основу народную сказку. Он сделал главной темой пьесы тему любви, наполнил ее новым содержанием, фантастический элемент соединил с реальным бытом. С топ только разницей, что в «Снегурочке» проблемы нравов и быта получили у драматурга философское звучание не столько конкретное, сколько обобщающее.
И если говорить о том, что Мороз и Весна — это и какой-то мере как бы одетые в природу, в стихию человеческие чувства, то что же все-таки являет собой их дочь Снегурочка?
В образе Снегурочки Островский и мы в своем фильме тоже стремились показать не только заимствованный из народной сказки, по во многом взятый из реальной жизни внешний облик, характер человека. Снегурочка пленительно красива, скромна и трудолюбива.
Но разве таких девушек нет в Берендсевке? Конечно же, есть. Тогда чем же отличается она от Купавы, Радушии и других девушек?
Отличается самым главным, чтобы стать человеком: у Снегурочки нет человеческого тепла, нет сердца — да, того самого сердца, что способно к живому восприятию впечатлений, к вдохновению и любви.
Даже страстные песни Леля, несущие в себе любовь и радость жизни, бессильны тронуть ее холодное сердце. И Лель — нет, не просто огорченный, а убитый горем! — бежит от Снегурочки. Куда же? А туда, где хороводы, песни, радость, улыбки, — туда, где жизнь!
Да, жизнь есть здесь, куда прибегает от Снегурочки Лель. А счастье? В том-то и горе красивого и талантливого Леля, что и здесь он не находит счастья. Ведь для того чтобы быть счастливым, необходима та, которую любишь всем сердцем.
Постепенно и Снегурочку захватывает чувство любви.
О мать, Весна-Красна!Бегу к тебе и с жалобой и с просьбой:Любви прошу, хочу любить! ОтдайСнегурочке девичье сердце, мама!Отдай любовь иль жизнь мою возьми!
Возможно, это лишь мимолетное желание? Мучительно для Снегурочки длится последняя весенняя ночь, а жажда доброты, жажда любви в ней не угасает:
Родимая, в слезах тоски и горяЗовет тебя покинутая дочь.Из тихих вод явись — услышать стоныИ жалобы Снегурочки твоей.
Может ли такие слова не услышать мать? Может ли на такие мольбы не откликнуться материнское сердце? Конечно же, мать Весна услышала, откликнулась и явилась:
Снегурочка, дитя мое, о чемМольбы твои? Великими дарамиМогу тебя утешить на прощанье.Последний час Весна с тобой проводит,С рассветом дня вступает бог ЯрилоВ свои права и начинает лето.
Мать Весна-Красна приближается, вот уже подходит к дочери и спрашивает;
Чего тебе недостает?
Исповедь Снегурочки невозможно без волнения слышать и видеть:
Любви!Кругом меня все любят, все счастливыИ радостны: а я одна тоскую.Завидно мне чужое счастье, мама.Хочу любить — но слов любви не знаю,И чувства нет в груди; начну ласкаться —Услышу брань, насмешки и укорыЗа детскую застенчивость, за сердцеХолодной. Мучительную ревностьУзнала я, любви еще не зная.Отец-Мороз и ты, Весна-Красна,Дурное мне, завистливое чувствоВзамен любви в наследство уделили;В приданое для дочки положилиБессонные томительные ночиИ встречу дня без радости…
Обратите внимание на то, что более всего страшит сейчас Снегурочку: жизнь пройдет, краса увянет без радости. А настоящая человеческая радость возможна — теперь Снегурочка в этом убеждена! — лишь в любящем сердце:
…СегодняНа ключике холодном умываясь,Взглянула я в зеркальные струиИ вижу в них лицо свое в слезах,Измятое тоской бессонной ночи.И страшно мне: краса моя увянетБез радости. О мама, дай любви!Любви прошу, любви девичьей!
Весна-Красна, желая дочери долгой жизни, оберегая Снегурочку, предупреждает:
Дочка,Забыла ты отцовы опасенья,Любовь тебе погибель будет.
Но Снегурочка тут же решительно отвечает Весне:
Мама.Пусть гибну я, любви одно мгновеньеДороже мне годов тоски и слез.
Так говорит дочь. А как быть матери? Весна хорошо понимает: любовь неизбежно приведет Снегурочку к гибели. Как же быть?
Будь матерью Снегурочки пасмурная, хмурая Осень или долгая, лютая Зима, они, безусловно, как и ее отец — Мороз, выбрали бы для дочери тоскливое, скучное долголетие. А родная мать Снегурочки решает иначе. На то она и Весна-Красна:
Изволь, дитя, — любовью поделитьсяГотова я; родник неистощимыйЛюбовных сил в венке моем цветном.Сними его! Присядь ко мне поближе!
Так и хочется воскликнуть: «Внимание! Затаите дыхание, смотрите и слушайте! Вам посчастливилось быть очевидцами волшебства — превращения холодного сердца в любящее!»
Ах, мама, что со мной? Какой красоюЗеленый лес оделся! БерегамиИ озером нельзя налюбоваться.Вода манит, кусты зовут меняПод сень свою; а небо, мама, небо!Разлив зари зыбучими волнамиКолышется.
Да, все это может заметить в природе только любящее сердце. Весь мир преображается для влюбленного человека. Какое же это великое счастье — способность любить! Мать Весна радуется, глядя на дочь, что теперь Снегурочка может постичь, испытать весь восторг, всю силу и власть любви:
Снегурочка, прощай,Дитя мое! Любовным ароматомНаполнилась душа твоя. КипучийВосторг страстей тебя охватит скоро;Красой лугов и озером зеркальнымДотоле ты любуешься, покаНа юношу не устремятся взоры.Тогда лишь ты вполне узнаешь силуИ власть любви над сердцем…
Люди обращаются к Солнцу дружным хором — песней, воспевающей на земле Ярилу, его живительные лучи, хлебородное лето.
Восходом Солнца, началом нового дня, глубокой верой в доброту, любовь, радость жизни и закапчивается наша киносказка.
По тому, как я взволнованно рассказываю о «Снегурочке», как подробно стараюсь пересказать содержание этой поэтичнейшей сказки, увязав, насколько возможно, свой рассказ с фильмом, вы, вероятно, догадываетесь, что «Снегурочка» сыграла и играет особую роль в моей судьбе.
Да, это так. Вы не ошиблись. И не только в моей судьбе. Еще в студенческие годы я играл Леля в «Снегурочке» вместе с моей будущей женой, которая выступала в роли Купавы. И зрители, и строгие критики единодушно отмечали искренность, органичность нашего диалога. И удивительного в этом ничего нет.
Весь «секрет» в том, что мы не играли, а жили этими образами. Словами великого драматурга клялись друг друга в верности не только Лель и Купава, но и мы, любящие друг друга студенты — Павел Кадочников и Розалия Котович.