Как мы стали такими доверчивыми, что позволили себя убедить, будто выбор всегда возможен?
Чтобы не остаться абстрактной прокламацией, чтобы стать мифом, идеология выбора нуждалась в образе выбора, в герое, совершающем выбор. Так она распространилась через средства массовой информации и стала популярной, что не означает верной. Средством ее распространения стали массовые зрелища: продукция Голливуда. Голливудский герой отличается не тем, что он силен: таковы были уже герои Гомера. И не своим чистосердечием, потому что это качество было обычным для героев средневекового эпоса. Он примечателен тем, что делает выбор и безупречно ему следует, – вот представление о человеке, преобладающее в масштабах планеты и побеждающее числом. Но также и представление о человеке, которое ничем не обусловлено и в которое с трудом верится. Одностороннее представление, которому не хватает глубины, которое заставляет нас при слове «Голливуд» едва заметно поднимать брови.
Как уже было сказано ранее102, если мы ограничимся самым существенным, можно выделить два представления о человеке. Одно – классическое, второе – голливудское. Первый – это человек, полный противоречий, парадоксов, амбивалентный. Второй – «человек выбора». Один существует в природе. Второй – нет.
Человек из классического описания представлен в трагедии, античном эпосе, Священном Писании и великой литературе любого времени. Он всегда имеет плотность и глубину; часто он видит зло, в которое его затягивает, и хотел бы его избежать. Почти всегда, однако, он обнаруживает, что у него нет выбора. Орест знает, что если он убьет Клитемнестру, то будет осужден как матереубийца; а если не убьет, то будет проклят, потому что не отомстил за отца. Однако он должен нести свой жребий и испить до конца чашу своих противоречий.
Это не отдельный случай персонажа, полного страстей и не подозревающего о самодисциплине. То же самое происходит с апостолом Павлом, когда он говорит: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Римл. 7:19). Павел – великий стратег, которому христианство обязано своим успехом в массах. Но, с нашей точки зрения, это герой, которому присущи противоречия. Еще один подвид трагического героя.
Этот паралич не обходит стороной героев Шекспира, которые, опять-таки, способны действовать, но не выбирать: не только амбивалентный Гамлет, но и пламенный Макбет, трезво оценивающий и порицающий собственное поведение. Как почти всегда происходит с трагическим героем, сильнее трезвого рассудка оказываются судьба и страсть: надо не противостоять им в своем высокомерии, а притулиться в их руках и позволить им лепить своих персонажей. Макбет – драматический герой не потому, что делает выбор в пользу зла, а именно потому, что он на выбор неспособен.
На пороге современности стоит Фауст. Герой Гете имеет волю, которая составляет основу выбора. К несчастью, эта воля не является единой: «Две души, – слышим мы его крик, – живут во мне». Больше, чем борьбой с внешними обстоятельствами, Фауст опутан своими внутренними битвами.
Вслед за единством воли Ницше ставит под сомнение единство сознания: «Мысль, – говорит он, – приходит, когда этого хочет “оно”, а не когда этого хочу “я”» (По ту сторону добра и зла, I, 17). Психоанализ осваивает это «оно» (по-немецки: es) и ставит его во главу системы, которая с пессимизмом говорит о свободе человека. В нашем веке психоанализ породил скромных героев внутренней борьбы: пациентов аналитика. Они выздоравливают не оттого, что, согласно стереотипу, им удается понять причины их страданий, а тогда, когда они могут рассказать о них правду, а не голливудскую историю.
Почему растут знания, но не развивается способность выбирать? Почему сознание – это в основном сознание того, что не произошло; того, что могло бы быть, но от нас не зависело. Почему мы чувствуем, что родились не в то время (будем называть это грустью?), не того пола (будем называть это гомосексуальностью?) и так далее. Анализ, который не уступает сиюминутной моде, больше учит мириться с потерями, чем бороться за наш выбор. Ведь «миф о выборе» делает из сожаления только патологию, неверный выбор. В этом случае к патологии сводится большая часть поэзии и музыки, эпоса, трагедии, классической литературы.
Классический герой правдив. Он знает, что ничего не может изменить. Он ведет себя соответственно и с достоинством. Он хрупок и велик одновременно. Он искренен: он хотел бы выбирать, но признает, что все уже решено высшими силами. Слабость выбора и величие персонажа – это то же самое. Гамлет – герой именно потому, что ведет себя по-гамлетовски, а Фауст – потому что по-фаустовски.
Наши мысли не выбраны нами, так же обстоит дело и с нашим выбором. Только очень редко мы выбираем, а в остальное время ограничиваемся рационализациями нашей неспособности выбирать, подобно лисице из известной басни про виноград.
Возможно, причина, по которой леди Диана стала столь популярной, очень простая: хотя она и посещала Голливуд, она представляла собой противоположный человеческий тип. Тот, в котором публика, не отдавая себе отчета, так нуждается. Истинный человеческий тип. Тот, с которым люди могут идентифицировать себя, потому что он представляет человеческую натуру. Тот, который не притворяется, что обладает способностью выбирать. Героический, потому что, несмотря на эту неспособность, он продолжает действовать.
Возвратимся к Шекспиру: «Мы сделаны из того же материала, что сны» (Буря, IV, I, 156–57). Мы – не наш выбор; мы – наши сны.
Примечания
1 Нужно добавить, что почитатель, с чисто англосаксонским прагматизмом, был не слишком обескуражен: он занялся анализом с госпожой Юнг и впоследствии стал одной из ведущих фигур в мировом юнгианстве.
2 В частности, см.: Хиллман Дж. Архетипическая психология. СПб., 1997. – Прим. ред.
3 Доклад, прочитанный на французском языке на симпозиуме «Le Maghreb a la croisee des cultures» («Магриб на перекрестке культур»), раздел «Юнг и Африка» (Hammamet, Tunisia, 1997), и опубликованный в сборниках симпозиума.
4 Jung C.G., GW/CW, 10, § 353; 11, § 351, § 941; 16, § 145, § 173, и т. д. См.: Юнг К.Г. Практика психотерапии. СПб., 1998. Пар. 145, 163.
5 Guggenbuhl-Kraig A. Macht als Gefahr beim Helfer, Karger, Basel. 1983. Power in the Helping Professions, Spring, Dallas, 1991. Гуггенбюль-Крейг А. Власть архетипа в психотерапии и медицине. СПб., 1997.
6 Ricordi, songi, riflessioni di C.G. Jung, raccolti ed editi da Aniela Jaffe (1961). Rizzoli, Milano, 1978, IX, I. (Воспоминания, сновидения, размышления К.-Г. Юнга, собранные и изданные Аниелой Яффе). Юнг К.Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Киев, 1994. С. 238.
7 Доклад, прочитанный на симпозиуме ИФП (Итальянская федерация психологов) Il pensiero violento Roma. 1991. (Неистовая мысль.)
8 Eibl-Eibesfeldt I. Etologia della guerra. 1979. Boringhieri, Torino. 1990. (Айбл-Айбесфельдт И. Этология войны.)
9 Любитель варвара. – Прим. ред.
10 Mueller R.D. e Ueberschaer, G.R. La fine del terzo Reich (Конец третьего Рейха), 1994. Il Mulino, Bologna. 1995.
11 Доклад, прочитанный на собрании ИПФ (Итальянская федерация психологов) La verita (Истина), Firenze, 1992.
12 Quinzio S. La croce e il nulla (Крест и ничто), Adelphi, Milano. 1984.
13 Lethe – забвение, aletheia – правда, истина, справедливость (др. – греч.). – Прим. ред.
14 Camus A. La peste. Gallimard, Paris, 1947. Камю А. Чума (Есть несколько изданий на русском языке.)
15 Речь идет о старой рукописи, которая, в свою очередь, подробно приводится у Levi-Strauss C. Antropologia strutturale (1995). Il Saggiatore. Milano, 1966. P. 194–197. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1985. С. 154–158.
16 Доклад, прочитанный на симпозиуме Mal-essere e creazione, Milano, 1988. (Болезнь и созидание.) Опубликован в сборниках симпозиума.
17 Ktízo – основать, населять, устраивать (др. – греч.). – Прим. ред.
18 Несомненно, уже для Гомера значительная часть хитроумности Одиссея порождена вынужденным – хотя и добровольным – изгнанием и желанием вернуться в далекую Итаку: однако трудно отличить, где ум героя – его собственное свойство, а где – дар богини Афины ее любимцу.
19 Ellenberger H. La scopetra dell’inconscio (1970), Boringieri, Torino, 1972. Элленбергер Г. Открытие бессознательного. (На русск. языке опубликованы первые шесть глав.) СПб., 2001. – Прим. ред.
20 Там же. С. 515–518, 777–778 и далее.
21 Whitehead A.N. Religion in the Making (Религия в действии). Cambridge University Press. London, 1926. P. 16.
22 Toynbee A. A Study of History. Oxford University Press, Oxford, 1934–1961.
23 Там же, в особенности книги II, III, IV, IX и ХХ.
24 Ortega y Gasset J. Une interpretazione della storia universale (Интерпретация всеобщей истории). 1966. Sugarco, Milano, 1978, Х и ХI.
25 Luigi Zoja. Analysis: Growth or Cure? in: Antony Molino and Christine Ware Eds. Were it Was: Challenging Normalization in Psychoanalysis, Continuum, London and New York, 2000.
26 Zweig S. Die Heilung durch den Geist. Mesmer, Mary BakerEddy, Freud (1931) (Врачевание и психика. Месмер, Мэри Бейкер Эдди, Фрейд). Fischer, Frankfurt am Maine. 1982. P. 286. 27 Jung C. Situazione attuale della psicoterapia (Проблемы современной психотерапии) (1934). CW/ Х-. P. 238.