— Что, неужели так свирепствуют?
— Не удивляйся… Ты хоть и провел столько времени вне цивилизованного мира, но, конечно, не мог не слышать имени знаменитой теннисистки Мартины Навратиловой, не так ли?
— Она из Чехословакии?
— Оттуда! Потом перебралась в Штаты. На ее счету еще больше побед, чем у Кинг. Только призовыми наградами она заработала двадцать миллионов долларов, представляешь! Так вот, перебравшись в США, Навратилова первым делом совратила бывшую победительницу конкурса «Мисс Техас» Джуди Нильсен. Говорят, что на счету Навратиловой более пятидесяти любовниц. И все — девственницы!
— Почему? — спросил Ганнибал, и рука его непроизвольно потянулась к бокалу с коньяком. Эмма схватила свой. Чокнулись. Опять выпили до дна.
— Потому, мой дорогой, что лесбиянки от природы, а не по воспитанию, всегда стремятся к девственницам, их легче завербовать в качестве наложниц. Впрочем, последние, пройдя полный «розовый» курс под руководством опытной волчицы, типа Билли Джин, становятся такими преданными адептами этой извращенной любви, что уже другой и не мыслят… Да и вообще, зачем им какие-то противозачаточные пилюли, аборты! Женщину ведь к чему приучишь, тем она и будет заниматься. Не испытав еще сладости общения с мужчиной, девственница быстро привыкает к ласкам активной лесбиянки и думает, что так и должно быть, что это — истинная любовь. В конце концов, если и не любовь, то естественный путь усмирения своей плоти…
— А как же ты? Ты же говорила, что…
— Ну, таких, как я, вынужденных лесбиянок, немало… Я тебе вот что скажу. Если девушка попробовала мужской ласки, то ее можно на время сделать лесбиянкой, как это было со мной. Но только на время. Потом она вернется к традиционной любви. Совсем иное дело — девственницы. Если она попадет в руки искушенной в «розовой» любви «активистке», то уже вряд ли захочет мужчину!
— Послушай, Эмма, а в других видах спорта тоже существуют кланы лесбиянок или это — специфика только большого тенниса?
— Я, мой дорогой, сексологическими исследованиями в спортивной среде не занималась, рассказала тебе только то, что знаю не понаслышке, из первых рук. По-моему, кланы лесбиянок в большом теннисе существуют потому, что у него особый статус в спорте. Чтобы попасть в это сообщество, недостаточно виртуозно владеть ракеткой, надо быть еще и милашкой, иметь привлекательную внешность, безупречную фигуру, ноги…
— Даже так?! — Ганнибал был искренне удивлен и даже не пытался скрыть этого.
— Да, мой дорогой. Посуди сам, кому будет приятно смотреть на обезьяну, пусть и без промаха работающую ракеткой?! Большой теннис — это, прежде всего, шоу, которое собирает многомиллионную аудиторию, а, значит, там крутятся огромные деньги. И те, кто заправляет этим шоу, диктуют жесткие условия приема и выхода на корт подающих надежды девушек. Именно им, заправилам большого тенниса, выгодно, чтобы в среде теннисисток процветала «розовая» любовь… Ну представь, вложили они в подготовку какой-нибудь девочки миллионы долларов, а она возьми да и влюбись без памяти в футболиста или боксера — все! Праздник окончен! Она забеременеет, станет матерью, значит, для тех, кто спонсировал ее тренировки, вкладывал в нее деньги, все потеряно, одни убытки. Так вот, чтобы этого не допустить, деляги от спорта и потворствуют расцвету «розовой» любви среди теннисисток… Вообще-то одно время ходили разговоры, что и среди лыжниц немало лесбиянок. Но там это явление имеет совсем другие корни, скажем так: естественного, природного характера…
— Что ты имеешь в виду?
— Среди лыжниц немало гермафродитов, женщин, у которых преобладают мужские гормоны. То есть внешне она выглядит женщиной, а на самом деле… Так, все! Молчим — Билли Джин с женой уже рядом! Только прошу тебя не фиксировать взгляд на каком-то определенном участке их тел. Это здесь считается дурным тоном…
— Ну а Навратилова? Ты не закончила…
— А то ты не знаешь, Поль! «Железная Мартина» сейчас в зените славы. После ухода Билли Джин из большого спорта «розовая» корона перешла к Навратиловой. Она вовсю выступает и живет в свое удовольствие со своими соотечественницами Ханой Мандликовой и Яной Новотной…
— Что, так втроем и живут?
— Да представь себе, втроем…
— Но на кортах все трое — непримиримые соперницы! — этой репликой Ганнибал решил восстановить свое реноме — не такой уж он дремучий невежда.
— Знаешь, Поль, что я тебе скажу: можно быть соперницами на корте, но в постели любовницами. Кто-то из лесбиянок предпочитает менять партнерш, кто-то любит постоянство… Так вот Навратилова, Мандликова и Новотна из последней серии. Открою тебе один секрет. Когда десять лет назад в теннисном королевстве начали греметь имена Мандликовой и Новотной, никто не знал, что именно они, эти две якобы соперницы, были первой «розовой» парочкой… Мандликова, чтобы скрыть свое увлечение Новотной, даже вступила в притворный брак с каким-то голливудским актером, но со временем все вылезло наружу, публикациям не было конца, фото обеих «розовых» королев корта не сходили с обложек журналов. Их даже в «Плэйбое» печатали только вместе. Они были ледоколами, взломавшими лед предрассудков и условностей. С тех пор, как стали известны подробности их взаимоотношений, остальные жрицы «розовой» любви из мира тенниса перестали маскироваться…
— Эмма, а кто, по-твоему, станет преемницей Навратиловой, есть кто-нибудь на горизонте?
— Поль, ты у меня прямо интервью берешь… Знаю я вас, журналистов! Сегодня я тебе что-то расскажу, завтра ты опубликуешь это в своей газете, а послезавтра у меня, Эммы Рамштейнер, будут неприятности!
— Эмма, поверь, я не собираюсь на тебя ссылаться как на источник информации, можешь не волноваться! Так как насчет преемницы Навратиловой?
— А-а, ты все про это… К черту! Сейчас скажу тебе и закроем эту тему, перейдем к практическим упражнениям… Я тебя такому научу — век будешь помнить! Значит, слушай. Преемницей Навратиловой наверняка станет Кончита Мартинес. Она уже сейчас среди теннисисток слывет половой бандиткой. Ее уже раз десять заставали в раздевалке в тот момент, когда она лежала на какой-нибудь симпатичной дебютантке. И это при том, что она в открытую живет с Джиджи Фернандес! Сегодня никто из молоденьких теннисисток не решится войти в душ, когда там моется Кончита… Но я думаю, это до поры. Эта агрессивная испанка всегда добивается своего. Любовниц у нее среди теннисисток будет не меньше, чем у Навратиловой. Попомни мои слова!
Ганнибал хотел задать еще вопрос, но тут из тумана вынырнул Ари в обнимку с черно-белой парой:
— А-а, разбойники, вот вы где! Предаетесь пороку без нас? Но мы тоже времени зря не теряли, правда, девочки? Ну-ка, налейте и мне! «Remy Martin» — мой любимый коньяк…
Шпионские будниНа следующее утро грек с большим трудом разбудил Ганнибала. Проснувшись, тот некоторое время отсутствующим взглядом рассматривал спящих рядом проституток, разбросанные на ковре пустые бутылки из-под шампанского и коньяка, предметы женского и мужского туалета, пытаясь понять, где он находится и что вообще происходит.
— Ганнибал, поторопись, нам же надо отыскать генетика! Или ты уже передумал? Тогда останемся и продолжим… Ты вчера клялся, что ради таких женщин, — грек указал на спящих сном праведников нимф, — готов бросить и свою работу, и Париж, да и вообще остаться в Германии… Что ты так на меня смотришь? Неужели ничего не помнишь?! Да-а, набрался ты вчера… Ну ничего. Пара таблеток аспирина, и все как рукой снимет…
— Мне бы лучше пару бутылок пива, — с трудом произнес Ганнибал.
— Будет тебе и пиво, будет и кофе, и какава, как говаривал один герой из блестящей кинокомедии «Бриллиантовая рука»… Так, я не понял, Ганнибал, мы идем искать ученого или нет?
— Конечно, идем, только дай мне принять душ и немного прийти в себя…
Стоя под леденящими струями воды, Ганнибал пытался вспомнить какие-нибудь подробности событий вчерашнего вечера. Тщетно.
«Н-да, погуляли… Ну ничего, сейчас пройдусь по делянкам, оклемаюсь в поле… Стоп! А что будет делать в это время Ари? А, черт, голова прямо-таки раскалывается!»
* * *Когда Ганнибал и грек спустились в фойе гостиницы, у Аристотеля уже был готов свой план действий.
— Значит, так, — сказал он тоном, не терпящим возражений, — ты, Ганнибал, направляешься в хозяйственный отдел и покупаешь сачок для ловли бабочек, а затем отправляешься искать в полях ученого с характерным орлиным профилем. Не забудь, его зовут Гийом Борхфениус. Найдешь его и вернешься сюда… за подарком, ясно?
— Ари, а ты что будешь делать?
— Сейчас утренний завоз почты, — грек посмотрел на часы, — поэтому я расположусь в фойе и буду наблюдать, кому из постояльцев понадобятся научные журналы, особенно по энтомологии. Таким образом мы сумеем нанести удар по двум направлениям и наконец выясним, какой номер занимает генетик, план ясен?