Однако для нашей темы гораздо полезнее рассмотреть ту обстановку, в которой рос Мюллер. Все его детство прошло, так сказать, «под барабаны». Германия интенсивно готовилась к большой войне. Она и образовалась-то всего за тридцать лет до его рождения, Германия. Образовалась под гром пушек, поскольку объединение множества немецких королевств, мелких княжеств и вольных городов стало возможным лишь в итоге трех победоносных войн. Локальной — с Данией, и двух больших, с разгромом претендовавшей на первенство в германском мире Австро-Венгрии, а потом и Франции. Но в результате возникла не только новая Германская империя. Успехи вскружили головы немецким политикам, военным, обывателям, и побочным результатом объединения явились мечты о дальнейшей экспансии.
Строились проекты не более ни менее как европейской (а тогда это значило и мировой) гегемонии. Для чего главным препятствием была Россия. И уже в 1871 г. начальник генштаба Мольтке разработал первый план войны против нее. В 1875 г. — второй. В 1879 г. — третий. В 1882 г. создается нацеленный против России и Франции Тройственный союз с Австро-Венгрией и Италией. А когда в 1888 г. на трон взошел агрессивный и обуянный болезненными комплексами кайзер Вильгельм И, общеевропейская война стала практически неизбежной. В 1905 г. генштаб разрабатывает окончательный вариант «плана Шлиффена», учитывавшего разницу сроков мобилизации и хорошую пропускную способность германских железных дорог. Пока Россия будет сосредотачивать войска, львиная доля немецких сил должна была двинуться на запад, стремительным «блицкригом» сою крушить Францию, а затем быстро перебрасывалась на восток против русских.
Кстати, почему-то принято считать, что программы мировой экспансии и расовые теории возобладали в Германии при нацистах и каким-то непонятным образом, вот так вдруг, сразу, охватили умы немецкого народа. Ничего подобного. Все эти теории родились и стали популярными ох как задолго до Гитлера! И Второй рейх уже очень и очень многими чертами смахивал на Третий. Облик, дух и политика Германии определялись тремя составляющими — пангерманизмом, культом кайзера и культом армии. Пангерманизм, по сути, перенял идеи социал-дарвинизма, но довел их до «логического» завершения. Если английские и французские колонизаторы говорили о превосходстве «цивилизованных народов» над «дикарями», то пангерманисты проводили градацию уже внутри «цивилизованных народов», делая вывод о превосходстве германской нации над остальными. Ведь она являлась самой образованной, самой дисциплинированной и самой развитой, раз смогла легко одолеть соперников и в короткий срок достичь впечатляющих успехов в экономике.
А раз так, то ей по праву должно было принадлежать не просто «достойное», а ведущее место в мире. Ну а война становилась всего-навсего аналогом естественного отбора в человеческой среде. Способом народа получить свое «место под солнцем». Возникали и пропагандировались планы «Великой Германии» или «Срединной Европы», в которую должны были войти Австро-Венгрия, Балканы, Малая Азия, Прибалтика, «родственная» Скандинавия, Бельгия, Голландия, часть Франции. Все это соединялось с «Германской Центральной Африкой» — ее предполагалось образовать за счет присоединения португальских, бельгийских, французских, части британских колоний. Предусматривалось создание обширных владений в Китае, распространение влияния на Южную Америку — в противовес США. Одна за другой выходили книги идеологов пангерманизма: профессора Г. Дельбрюка — «Наследство Бисмарка», генерала П. Рорбаха — «Немецкая идея в мире», «Война и германская политика», Т. фон Бернгарди — «Германия и следующая война». А надо отметить, что в кайзеровской Германии подобного рода пропаганда могла быть только официальной. Массированное и легальное распространение идей, противоречащих взглядам государственной верхушки, в милитаризованной и очень дисциплинированной стране было просто невозможно. Содержимое таких изданий было весьма впечатляющим. Например, Дельбрюк доказывал, что от Северного и Балтийского морей до Персидского залива и Красного моря должен простираться будущий «район приложения немецких экономических сил».
А книга Бернгарди, вышедшая в 1911 г., стала настоящим бестселлером и неоднократно переиздавалась огромными тиражами. Кстати, и сам он был лицом вполне официальным — возглавлял военно-исторический отдел генштаба. Он писал: «Война является биологической необходимостью, это выполнение в среде человечества естественного закона, на котором покоятся все остальные законы природы, а именно закона борьбы за существование. Нации должны прогрессировать или загнивать. Германия в социально-политических аспектах стоит во главе всего культурного прогресса», но «зажата в узких, неестественных границах». Откуда вытекали следствия — не надо избегать войны, а наоборот, надо готовиться к ней, чтобы доказать свое право на победу в «естественном отборе». Характерны даже названия глав: «Право вести войну», «Долг вести войну», «Мировая держава или падение»…
А вот некоторые выдержки из его труда: «Мы должны обеспечить германской нации и германскому духу на всем земном шаре то высокое уважение, которое он заслуживает… и которого он был лишен до сих пор». Каким способом? Разумеется, военным. «Мы должны сражаться за то, чего мы сейчас хотим достигнуть»… «завоевание, таким образом, становится законом необходимости». За что сражаться? Он и это указывал: «В штормах прошлого Германская империя претерпела отторжение от нее огромных территорий. Германия сегодня в географическом смысле — это только торс старых владений императоров. Большое число германских соотечествеников оказалось инкорпорированным в другие государства или превратилось в независимую национальность, как голландцы, которые в свете своего языка и национальных обычаев не могут отрицать своего германского первородства. У Германии украли ее естественные границы; даже исток и устье наиболее характерного германского потока, прославленного Рейна, оказались за пределами германской территории. На восточных границах, там, где мощь Германской империи росла в столетиях войн против славян, владения Германии ныне находятся под угрозой. Волны славянства все ожесточеннее бьются о берег германизма».
Поэтому «требуется раздел мирового владычества с Англией. С Францией необходима война не на жизнь, а на смерть, которая уничтожила бы навсегда роль Франции как великой державы и привела бы ее к окончательному падению. Но главное наше внимание должно быть обращено на борьбу со славянством, этим нашим историческим врагом». «Славяне становятся огромной силой. Большие территории, которые прежде были под германским влиянием, ныне снова подчиняются славянам и кажутся навсегда потерянными нами. Нынешние русские балтийские провинции были прежде процветающими очагами германской культуры. Германские элементы в Австрии, нашей союзнице, находятся под жесткой угрозой славян… Только слабые меры предпринимаются, чтобы остановить этот поток славянства. Но остановить его требуют не только обязательства перед нашими предками, но и интересы нашего самосохранения, интересы европейской цивилизации». При этом автор призывал не ограничивать «германскую свободу действий предрассудками международного права». «Мы должны постоянно сознавать, что ни при каких обстоятельствах не должны избегать войны за наше положение мировой державы, и что задача состоит не в том, чтобы отодвинуть ее как можно дальше, а, напротив, в том, чтобы начать ее при наиболее благоприятных условиях». «На нас лежит обязанность, действуя наступательно, нанести первый удар».
Последователей у подобных идей было множество. Другой идеолог пангерманизма, Гибихенфельд, утверждал: «Без войны не может существовать общественная закономерность и какое-либо сильное государство». Профессор Фукс в своей газете «Ди пост» вопрошал: «Кто же возвышается и прославляется в национальной истории? Кому отдана глубочайшая любовь немца? Может быть, Гете, Шиллеру, Вагнеру, Марксу? О, нет… Барбароссе, Фридриху Великому, Бюхнеру, Мольтке, Бисмарку…, ибо они в свое время сделали то, что мы должны сделать сегодня». Фельдмаршал фон дер Гольц (тоже пребывавший на действительной службе) в книге «Нация с оружием» доказывал: «Мы завоевали наше положение благодаря остроте наших мечей, а не умов». А в 1912 г. на заседании «Пангерманского союза» в Эрфурте один из его руководителей генерал-лейтенант фон Врохем провозглашал: «Оружие надо постоянно держать в готовом состоянии и неустанно испытывать разящую силу германского клинка… Теперь же мы обязаны подготовить нашу молодежь к военным походам, к будням великих испытаний, когда судьба Германии будет решаться на полях брани». Годом позже он же говорил: «Нации, которая быстрее развивается и мчится вперед, подобно нации немцев, нужны новые территории, и если их невозможно приобрести мирным путем, остается один лишь выход — война». В берлинских магазинах пользовались большим спросом фотографии кронпринца с его изречением: «Только полагаясь на меч, мы можем добиться места под солнцем. Места, принадлежащего нам по праву, но добровольно нам не уступленного».