Песня «Банька». Высоцкий не согласен со Скульптором, он может рассказать другую историю о страшных судьбах людей, переломанных жизнью, о судьбах, где ужаса много больше, чем в чертовщине Скульптора. Видеоряд: сцены парадов, Сталин на трибуне Мавзолея; или кадры из «Утомленных солнцем» Н. Михалкова — портрет Сталина, понимающийся над полем. Манекены во время рассказа принимают то образ охранников, то образ заключенных, при этом они одинаково механистичны, инертны и безразличны ко всему происходящему — о том, что происходит, не задумываются ни те, кто сажает, ни те, кого сажают, они одинаково пассивно подчиняются неизбежности событий.
Банька
Протопи ты мне баньку, хозяюшка,Раскалю я себя, распалю.На полати у самого краюшкаЯ сомненья в себе истреблю.Разомлею я до неприличности,Ковш холодный — и все позади.И наколка времен культа личностиЗасинеет на левой груди.Протопи ты мне баньку по — белому,Я от белого свету отвык.Угорю я, и мне угореломуПар горячий развяжет язык.Сколько веры и лесу повалено,Сколь изведано горя и трасс,А на левой груди профиль Сталина,А на правой — Маринка анфас.Эх, за веру мою беззаветнуюСколько лет «отдыхал» я в «раю»!Променял я на жизнь беспросветнуюНесусветную глупость мою.Протопи ты мне баньку по — белому,Я от белого свету отвык.Угорю я, и мне угореломуПар горячий развяжет язык.Вспоминаю, как утречком раненькоБрату крикнуть успел: «Пособи!»И меня два красивых охранникаПовезли из Сибири в Сибирь.А потом на карьере ли, в топи ли,Наглотавшись слезы и сырца,Ближе к сердцу кололи мы профилиТак, чтоб слышал как рвутся сердца.Не топи ты мне баньку по — беломуЯ от белого свету отвык.Угорю я, и мне угореломуПар горячий развяжет язык.Ох, знобит от рассказа дотошного,Пар мне мысли прогнал от ума.Из тумана холодного прошлогоОкунаюсь в горячий туман.Застучали мне мысли под темечком,Получилось, я зря им клеймен!И хлещу я березовым веничкомПо наследию мрачных времен.Протопи ты мне баньку по — белому,Я от белого свету отвык.Угорю я, и мне угореломуПар горячий развяжет язык.
Песня «Полководец с шеею короткой…» Предыдущая история только укрепляет Скульптора во мнении, что жить нужно все-таки осторожно, не следует лезть на рожон, а если и имеешь собственное мнение, то его лучше держать при себе. Он обращается за поддержкой к манекенам, те согласно кружатся вокруг Скульптора, они явно на его стороне. Высоцкий тоже пытается найти в толпе манекенов единомышленников, иногда ему кажется, что это удается, некоторые из манекенов «вытягивают шеи и встают на кончики носков». Однако другие быстро расправляются с несогласными, и в конечном итоге Высоцкий вновь остается один. Манекены смыкают ряды, превращаясь в однородную безликую массу, в которой затерялся и Скульптор. Последнее четверостишие песни Высоцкий обращает к немой, сплоченной стене манекенов.
Полководец с шеею короткойДолжен быть в любые времена.Чтобы грудь почти от подбородка,От затылка, сразу чтоб спина.На короткой незаметной шееГолове уютнее сидетьИ душить значительно труднее,И арканом не за что задеть.А они вытягивают шеюИ встают на кончики носков.Чтобы видеть дальше и вернее,Нужно посмотреть поверх голов.Все, теперь он темная лошадка,Даже если видел свет вдали.Поза неустойчива и шатка,И открыта шея для петли.И любая подлая ехиднаСосчитает позвонки на ней.Дальше видно, но не дальновидноЖить с открытой шеей меж людей.А они вытягивают шеи…Чуть отпустят нервы, как уздечка,Больше не держа и не храня,Под ноги пойдет тебе подсечка,И на шею ляжет пятерня.Вот какую притчу о востокеРассказал мне старый аксакал.Даже сказки здесь и те жестоки,Думал я и шею измерял.Шея длинная — приманка для петли,А грудь — мишень для стрел, но не спешите,Ушедшие не датами бессмертье обрели,Так что живых не очень торопите.
Манекены застывают в неподвижности.
Пауза.
Песня «Порвали парус». Высоцкий начинает метаться по сцене, у него явно сдают нервы. Его песня — крик отчаяния перед глухой стеной манекенов, которые то отталкивают его, то смеются над ним, передразнивая его движения. Видеоряд: фрагменты театральных работ Высоцкого (Гамлет, монолог Хлопуши), его выступлений с концертами.
Порвали парус
А у дельфина взрезано брюхо винтом.Выстрела в спину не ожидает никто.На батарее нету снарядов уже.Надо быстрее на вираже.Но, парус порвали, парус!Каюсь, каюсь, каюсь…Даже в дозоре можешь не встретить врага.Это не горе, если болит нога.Петли дверные многим скрипят, многим поют.Кто вы такие? Здесь вас не ждут.Но, парус порвали, парус!Каюсь, каюсь, каюсь…Многие лета тем, кто поет во сне.Все части света могут лежать на дне.Все континенты могут гореть в огне,Только все это не по мне.Но, парус порвали, парус!Каюсь, каюсь, каюсь…
Песня «Канатоходец». Манекены расступаются, образуя полукруг, приглашая Высоцкого выступить перед ними. Высоцкий — канатоходец, манекены — зрители: они аплодируют, обсуждают канатоходца, переживают за него, но и злорадствуют, когда тот падает. Во время выступления Высоцкого Скульптор неуверенно, крадучись отделяется от толпы манекенов и за их спиной пытается повторить движения Высоцкого. Когда тот в конце песни срывается с каната, Скульптор робко ступает на освободившийся канат и, покачиваясь, оглядываясь, но все же пытается идти по нему вперед.
Канатоходец
Он не вышел ни званьем, ни ростом,Ни за славу, ни за плату,На свой необычный манерОн по жизни шагал над помостомПо канату, по канату, натянутому, как нерв.Посмотрите, вот он без страховки идет.Чуть правее наклон — упадет, пропадет!!Чуть левее наклон — все равно не спасти!!Но должно быть ему очень нужно пройтиЧетыре четверти пути!И лучи его с шага сбивалиИ кололи, словно лавры.Труба надрывалась, как две.Крики «Браво!» его оглушали,А литавры, а литавры, как обухом по голове!Посмотрите, вот он без страховки идет.Чуть правее наклон — упадет, пропадет!Чуть левее наклон — все равно не спасти!Но теперь ему меньше осталось пройти:Всего три четверти пути!— Ах, как жутко, как смело, как милоБой со смертью три минуты!Раскрыв в ожидании рты, лилипуты, лилипутыКазалось ему с высоты.Посмотрите, вот он без страховки идет.Чуть правее наклон — упадет, пропадет!Чуть левее наклон — все равно не спасти!Но спокойно, ему остается пройтиВсего две четверти пути!Он смеялся над славою бренной,Но хотел быть только первым.Такого попробуй угробь!По проволоке над аренойНам по нервам, нам по нервамШел под барабанную дробь!Посмотрите, вот он без страховки идет.Чуть правее наклон — упадет, пропадет!!Чуть левее наклон — все равно не спасти!Но замрите: ему остается пройтиНе больше четверти пути!Закричал дрессировщик, и звериКлали лапы на носилки,Но строг приговор и суров.Был растерян он или уверен,Но в опилки он пролил досаду и кровь!И сегодня другой без страховки идет.Тонкий шнур под ногой — упадет, пропадет!Вправо, влево наклон — и его не спасти,Но зачем-то ему очень нужно пройтиЧетыре четверти пути!
Песня «Охота на волков». Манекены негодуют. Они разбегаются по сцене, в руках у них оказываются ружья. Теперь они охотники на волков. Высоцкий и Скульптор вместе пытаются бороться с охотниками, они оба в волчьей стае, но если Высоцкий отважен, то Скульптор более робок. В конце песни («Но сегодня не так, как вчера») Высоцкий израненной грудью прорывает кольцо охотников, не решившийся на такой шаг Скульптор остается лежать на снегу.
Охота на волков
Рвусь из сил, и из всех сухожилий,Но сегодня опять, как вчера,Обложили меня, обложили,Гонят весело на номера.Из-за елей хлопочут двустволки,Там охотники прячутся в тень.На снегу кувыркаются волки,Превратившись в живую мишень.Идет охота на волков,Идет охота.На серых хищниковМатерых и щенков.Кричат загонщики,И лают псы до рвоты.Кровь на снегу и пятна красные флажков.Не на равных играют с волкамиЕгеря, но не дрогнет рука.Оградив нам свободу флажками,Бьют уверенно, наверняка!Волк не может нарушить традиций.Видно, в детстве, слепые щенки,Мы, волчата, сосали волчицуИ всосали: нельзя за флажки!Наши ноги и челюсти быстры.Почему же, вожак, дай ответ,Мы затравленно рвемся на выстрелИ не пробуем через запрет?Волк не должен, не может иначе!Вот кончается время мое:Тот, которому я предназначен,Улыбнулся и поднял ружье.Рвусь из сил, и из всех сухожилий,Но сегодня не так, как вчера.Обложили меня, обложили,Но остались ни с чем егеря!Идет охота на волков,Идет охота.На серых хищниковМатерых и щенков,Кричат загонщики,И лают псы до рвоты,Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Песня «Кто-то высмотрел плод…». Скульптор лежит на сцене, Высоцкий и манекены начинают песню о его жизни. Скульптор медленно поднимается и сам продолжает историю («Он начал робко с ноты до»): историю творчества, робкого и неоконченного; историю любви, такой же нерешительной и неоконченной, которую он рассказывает вместе с появившейся из толпы манекенов прекрасной возлюбленной.