- Кхм, что есть, то есть, - по физиономии Октавы расползлась самодовольная улыбка. Все-таки, как же вы падки на лесть, безумные ученые.
- Заэль-сама! - если бы не бутыль, я бы уже попытался стиснуть его в объятьях, хоть и знаю, что это может быть еще опасней. - Помогите мне! Только ваш отточенный ум и безграничные познания могут меня спасти!
- Ну, и что тебе надо? - недовольно прищурился арранкар, осторожно возвращая пузатый сосуд на столешницу.
- Одеколон!
Круто. Второе зависание за пять минут. Нацу ведет со счетом 2-0...
- Одеколон?
- О, особенный одеколон, Заэль-сама! Очень, очень, очень, очень, очень особенный!
- А если конкретнее?
- Заэль-сама, мне нужен одеколон с запахом кошачьей мяты!
3-0! Команда Нацу сегодня явно в ударе, только посмотрите, уважаемые телезрители, как держится на поле их форвард!
- Одеколон из кошачьей мяты, - Октава обреченно вздохнул. - Нет, все-таки надо было выбить из Айзена разрешение и пустить тебя на опыты.
- Неужели это сложно даже для вас?! - всемирная скорбь, прозвучавшая в моем голосе, была почти не наигранной. Если не сдюжит даже этот псих, то все и вправду пропало.
- Для меня ничего не сложно! - гордость Заэля после недавних комплиментов оказалось явно задетой. - Но какой мне смысл помогать тебе? Особенно после всего того, что вы тут устроили с этим дегенератом? Но он-то хоть клинический...
- Заэль-сама, а вы знаете рецепт самогона из еловых опилок?
4-0...
- Из еловых опилок?
И почему в последнее время все так любят играть со мной в "эхо"?
- Ага, из опилок, - радостно киваю головой раз пять, мысленно повторяя про себя лишь одно: "Согласись! Согласись! Согласись!"
- Хм, вообще-то не знаю, - этот факт, похоже, был неприятен ученому еще даже больше, чем мое сомнение в его невероятных способностях.
- Всего один пузырек одеколона, и все безграничные секреты кустарного производства этиловых продуктов в вашем распоряжении! - добавляю в голос побольше пафоса, и под конец вскидываю руку с поднятым пальцем, указывая в искусственное голубое небо. Крыши на лаборатории пока еще нет.
- Ладно, я подумаю, - снова хитро прищурился арранкар.
- Заэль-сама! Вы самое великое и щедрое светило науки, которое я встречал! Правда, вы единственное светило науки, которое я вообще встречал, но вы все равно лучший!
На этой фразе я с радостным воодушевлением выскочил на улицу через дыру в стене, пока Октава, чего доброго, не передумал. Настроение взлетело до стратосферы, под ногами весело шуршал белый песочек. Эх, хорошо скоро будет.
- Прекраснейшая Йоруичи, готовься. Скоро ты встретишь мужчину своей мечты!
* * *
Под покровом бесконечной ночи, отражаясь от ярких крапинок-звезд, с вершины гигантского купола неслась над пустыней звонкая песня:
Не кочегары мы, не плотники, да!
Но сожалений горьких нет! Как нет?!
А мы монтажники-высотники, да!
И с высоты вам шлём привет!
Трепал на кудри ветер высоты,
И целовали облака!
На высоту такую, милая, ты
Уж не посмотри...
- Нацу-кун, - оборвал певца тихий спокойный голос.
- Етить-колотить! Медный купорос по вектору!
Лохматый арранкар подпрыгнул на месте, едва не уронил странную железную конструкцию, которую затаскивал наверх по пологому склону купола, и, схватившись за грудь с перепуганным видом, медленно обернулся.
- Тоусен-сан, ну нельзя же так! Я чуть инфаркт не схватил!
Бывший капитан Готей-13, сохраняя безразличное спокойствие, дослушал до конца пятиминутный монолог, состоявший из возмущенных упреков, и лишь затем заговорил вновь.
- Нацу-кун, твое поведение в последнее время было излишне... активным. Поэтому Айзен-сама попросил меня присмотреть за тобой.
Нумерос громко всхлипнул.
- Айзен-сама так заботится обо мне, - по щеке у Нацу побежала слеза. - О, как же я, жалкий пустой, не достоин внимания этого великого человека!
Холодная невозмутимость Тоусена дала первую трещину.
- Кха, - прокашлялся слепец. - Вот именно, Нацу-кун. При этом многие твои последние поступки расстраивают Айзен-сама. Зачем ты пытался отломать корону от головы Бараггана?
- Во имя справедливости! Нет, правда, Тоусен-сан, куда это годиться? Главный у нас в Лас Ночес - Айзен-сама, а корону носит Барагган-сан. Почему это только мне кажется неправильным?
- Хорошо, Нацу, мне ясны твои мотивы, но обсудим их позже. Поясни, пожалуйста, лучше, что ты сейчас пытаешься сделать.
- Сейчас? - 78-ой погрузился в глубокую задумчивость.
Через пару секунд его взгляд наткнулся на металлоконструкцию, обмотанную веревками, концы которых нумерос по-прежнему держал в руках, и физиономия Нацу расплылась в счастливой благостной ухмылке.
- О! То, что я делаю сейчас, это страшный секрет, Тоусен-сан.
Пальцы темнокожего шинигами несколько раз пробежались по рукояти занпакто.
- Нацу-кун...
- Но вам, Тоусен-сан, я так уж и быть скажу. Ведь вы должны мне помочь!
- Должен?
- Конечно, вы ведь любите порядок и справедливость!
- Допустим, - ответил Канаме очень медленно и осторожно.
- Во-о-от, - протянул арранкар. - А то, что я делаю, должно помочь воцарению в Лас Ночес окончательного мира и спокойствия. Только представьте себе! Когда под белоснежными сводами вечного города грязные шинигами из Сейретея и пустые-предатели будут попирать остатки прав и свобод истинных арранкаров, преданно следующих за путеводной звездой Айзен-сама! Когда среди извилистых коридоров и огромных залов не останется места чистой злобе и любящей ненависти! Когда отряды Экзалеархии бессильно опустят руки, не в состоянии удержать поганых захватчиков! Луч света разорвет беспросветную тьму, и в небе вспыхнет великий знак! И герой, овеянный славой мифов и легенд, увидит его и примчится на помощь страждущим! И не будет от него спасения супостатам и нечестивцам, ибо она сама справедливость, сам закон, само правосудие! Он - Бэтмэн! Человек... то есть Арранкар - Летучая Мышь!
На последней фразе нумерос захлебнулся от восторга и едва не свалился по покатому склону купола, размахивая руками от возбуждения. Тоусен поднял руку и жестом, подмеченным недавно у Айзена, помассировал себе переносицу большим и указательным пальцами. Удивительно, но стало действительно немного полегче.
- То есть это прожектор?
- В точку, Тоусен-сан! А вы быстро схватываете!
- А кого ты назначил на роль этого... Бэтмана?
- О-о-о, - Нацу пригнулся вперед и перешел на шепот. - Это еще более страшная тайна. У меня нет точной уверенности, но я подозреваю, что под личиной борца с шинигамским беспределом скрывается наш меланхоличный модник и ловелас Улькиорра. Понимаю, трудно поверить, но некоторые факты вполне объективно указывают именно на Куарто Эспада.
Повторный массаж переносицы уже не помогал.
- Теперь понятно, почему в последнее время Улькиорра такой раздраженный.
- Э, да, моя вина, - признался Нацу. - Не стоило мне пытаться вывести его на откровенный разговор. Все-таки, герой в маске и все такое. Но он держался как кремень! Хотя, знаете, Тоусен-сан, есть у Улькиорры-сана некоторые странности. Он почему-то в моем присутствии все время бормочет себе под нос одну и ту же фразу. О том, что давно пора вынести из Лас Ночес всякий мусор. Вы не в курсе, у него с этим мусором, может, какая травма моральная? Ну, там, в детстве мусорным бачком стукнули по загривку?
- Нацу-кун, давай вернемся к тебе и твоему плану.
- А кто вам сказал, что у меня есть... план?
Нумерос подозрительно прищурился, и Тоусен как-то сразу понял, что сказал что-то не то. Или это 78-ой опять услышал что-то свое.
- Ваня, Ваня... Стукачок, - поджал губы Нацу. - Чтоб я тебе, дятлу малокалиберному, еще хоть раз дал пыхнуть в долг. Ну, еще словишь у меня за это маслину между глаз в темной подворотне или перышко под ребро.
- Кхым...
- Ой, Тоусен-сан, чуть о вас не забыл. Так вы мне поможете с прожектором?
- Нацу всему должна быть мера...
- Я знаю, Тоусен-сан, - с покаянным видом перебил арранкар. - Но и вы поймите меня! Я ведь хочу, как лучше! А то, что получается как всегда, уже не моя вина! Ведь сами знаете, нельзя приготовить омлет, не дав кому-нибудь между ног. В смысле, не разбив пару яиц...
- Хорошо! - голос бывшего капитана надломано дрогнул. - Я помогу тебе с прожектором, Нацу-кун. Я сам его установлю, только будь так любезен, возвращайся к себе и займись чем-нибудь... Хотя, нет. Не делай ничего. Хотя бы сутки.