– Нет, нет, нечего ждать. Иду в полицию. Надо заявить, что пропали дети. Боже мой, Боже мой, ведь завтра приезжают родители!
Приезжают! Папа и мама! А они выйти из Сказки не могут! Людмилка заплакала. Тим в отчаянии кусал губы.
Вдруг вроде бы повеяло ветерком. Но нет! Это не ветер. Это шумят крылья. Еще мгновение, и рядом с ними оказалась Птица.
– Что случилось? – спросила она. – Мы слышали призывный колокольчик и призывный выстрел. Ронни не мог откликнуться, ему была команда охранять и не выпускать Касю. Она наказана. Ронни просил меня узнать, в чём дело.
– Пятый! – воскликнул Охотник. – Теперь мы сможем освободить детей! Конь, иди сюда, дружок, – позвал он Коня.
И вот что выяснилось. Для того, чтобы освободить пришедших в Сказку, но забывших выполнить необходимое правило – три раза оглянуться назад, чтобы вновь оказаться там, откуда явились, необходимо, чтобы пятеро из Сказки собрались вместе, и когда пятый из них произнесёт пятую строку волшебных стихов, выход откроется. И вот они встали рядком, все пятеро: Охотник, Конь, Медведь, Птица и Марфуша.
Охотник начал первым, проговорив громко и отчётливо:
Станет облако туманом,Станет карлик великаном,Станет деревом росток,Станет западом восток,Станет выходом мосток!
Каждый следующий повторил эти строки. И когда Марфуша произнесла последнюю, пятую строчку, прямо под ногами у ребят появился мостик из струганых досок.
– Бегом! – скомандовал Охотник.
И они побежали. Ёлка! Вот она! Вот дуб! И круглолистый копытень! Ой, а это кто?
Открылась калитка. Вошёл молоденький полицейский с озабоченным лицом. Баба Катя стояла на крыльце, не сводя глаз с калитки.
– Нет, бабуля, – произнёс пришедший. – Все уголки облазили, всех до одного опросили, нету их нигде.
Он оглядел сад. Увидел ребят, застывших там, возле ёлки.
– А это кто такие? Это не они? – удивился он. – Эй, ребятня, как вас зовут?
– Они! Они! – не помня себя от радости закричала, увидев их, баба Катя. – Так и зовут, как я написала: Тимофей и Людмила. Боже мой! Где вы были? Где вы были, негодники? Ладно, поговорю с вами потом. Заходите, – пригласила она полицейского. – Пообедаем вместе.
– Спасибо, – поблагодарил он. – Некогда. Дел много. Позвольте откланяться.
Он пошёл к калитке, бросив суровый взгляд на ребят и издали погрозив им пальцем. Калитка захлопнулась.
Баба Катя с сердитым видом молча накрывала стол к обеду. На буфете стояли рядышком фарфоровая девушка, деревянный охотник, глиняные конь и медведь. На стене висела дедушкина картина: птица чуть ли не на всё небо широко распахнула крылья. Под столом томилась Кася, которую послушно, как было приказано, не выпускал Ронни.
Что говорила внукам баба Катя после обеда, можете представить себе сами. Людмилка и Тим молчали. Люди всегда молчат, когда у них есть тайна. А тайна у Людмилки и Тима была.
Вот и всё!
С утра начались сборы. Баба Катя укладывала в дорожную сумку ребячью одежду. Куда-то задевалась Людмилкина ветровка, и её дружно все вместе долго искали. Почему-то она обнаружилась в углу за диваном. Как она могла там оказаться, никто не сумел придумать никакого путного объяснения.
Людмилка собирала книжки, которые ей подарила баба Катя, те, где были дедушкины рисунки. Тим упаковывал в рюкзак альбом, фломастеры, карандаши и краски. Там, в рюкзаке оказался автомобиль, привезённый из дома. Он управлялся дистанционно, с помощью пульта. Подумать только! Так он там и пролежал всё это время, Тим о нём ни разу не вспомнил. А ведь раньше он им так гордился!
Родители тут же позвонили, как только добрались домой с вокзала. Папа обещал, что они только немножко передохнут и сразу же поедут в Жучки, только по дороге завернут на заправку. Мама спросила, не надо ли привезти из города какие-нибудь продукты, но баба Катя сказала, что не надо, а лучше пусть они постараются приехать к обеду.
Интересно, что Кася и Ронни, почуяв, что происходит что-то из ряда вон выходящее, как-то вдруг заволновались, забегали по комнатам. То в одной, то в другой мелькало то что-то чёрное, то что-то белое.
– Тим, – сказала Людмилка, когда баба Катя вышла на кухню. – Тим, сбегаем, а?
Тим засомневался. Родители ведь уже вот-вот должны приехать. И ещё он вспомнил, как в тот раз они не могли выбраться и сколько всего из-за этого происходило. Но, посомневавшись, всё же решился.
– Бежим, – сказал он.
Ёлка. Дуб. Тишина. Возле забора выросли две лисички и один моховичок.
– Ну, говори же, – стала торопить брата Людмилка. – У нас мало времени.
Но Тим молчал. Тим молчал! Он вдруг забыл те слова. Он не мог вспомнить ни слова!
– Ты сама говори, – растерянно пробормотал он.
Но Людмилка тоже молчала.
– Тим, мне не выговаривается, – прошептала она. – Я что-то не могу ничего сказать. Я не помню…
– Надо позвать Ронни, – сообразил Тим. – Он подскажет. Ронни! Ронни! Ко мне! – прокричал он.
Прибежал Ронни. Повилял хвостиком.
– Ронни, повтори нужные слова, – попросил Тим.
Ронни вопросительно на него поглядел и снова повилял хвостиком. Ронни, белая собачка неизвестной породы, просто хорошая, симпатичная собачка. И всё. Простые собачки не умеют разговаривать…
Из-за забора донеслись звуки подъезжающей машины. Вот она остановилась. Вот хлопнули дверцы. Вот открылась калитка. Мама! Папа! Тим и Людмилка, а впереди всех Ронни бросились им навстречу…
Потом все вместе обедали. Мама рассказывала про бабушку Антонину. Она почти совсем поправилась.
– От тех самых цветов? – спросила Людмилка.
– И от них тоже, – подтвердила мама.
Посидели все вместе. Поговорили. Баба Катя немного погрустнела. С детьми, конечно, много забот, но ведь она так любит своих внуков…
– Ну, пора, надо ехать, – сказал папа, вставая.
Людмилка и Тим, не сговариваясь, разом подбежали к буфету. Прощай, Марфуша, прощай, Охотник, прощайте, Конь и Медведь. И ты, Птица, прощай.
А может быть, просто до свидания?