– Эт-то… Эт-то, – ошалело разглядывал чучело Темыч.
– Это первый охотничий трофей моего Ивана Денисовича, – взяла заботливо чучело на руки Мария Александровна. – Он его еще до войны, в тысяча девятьсот тридцать девятом году подстрелил. И так гордился, что велел своему денщику сделать на память чучело.
– Ничего себе чучело! – наконец обрел дар речи Тема. – Эта ваша мертвая птица опасней любого живого орла!
– Да нет! – засмеялась Мария Александровна. – Просто наш денщик Петя все время мастерил какие-нибудь механические штучки. И к этому чучелу тоже приделал механизм. Стоит ему чего-нибудь коснуться лапами, и оно, как живая птица, вцепляется. Может даже на ветке сидеть, и, если нажать на вот эту кнопку, – показала старушка на спину чучела, – когти разжимаются. Ты молодец, что нашел его, – похвалила она Тему. – Я думала, чучело давно пропало. Но что ты в кладовке-то делал?
– Я думал, что это ванная, – соврал Темыч.
Вид у него был жуткий. В волосах застряло несколько перьев от чучела. Свитер облепила паутина. С левой кроссовки стекало на пол варенье.
– Теперь тебе тем более не мешает умыться, – посоветовала Мария Александровна.
– Только не ошибись больше дверью, – фыркнула Катя. – А то вдруг тебя где-нибудь игрушечный паровоз задавит.
– Очень смешно, – огрызнулся, скрываясь за дверью ванной, Темыч.
– Пойдемте в столовую, – позвала ребят за собой Мария Александровна. – Не будем ему мешать. Пускай приведет себя в порядок и успокоится.
Темыч, однако, так и не успокоился. Наспех отчистившись и умывшись, он принялся с ошалелым видом носиться по квартире. Сперва он проверил, надежно ли во всех комнатах и на кухне закрыты окна. Затем самым тщательным образом изучил замки и цепочку на входной двери. После чего все же направился вновь в кладовку. Там он со второй попытки достиг двери черного хода. Убедился, что она надежно заперта, и только после этого присоединился к остальной компании.
– Слушай, Темка, ты снова весь в паутине! – засмеялась Таня.
– Вот черт! – устало отдувался тот. Работа по безопасности старой учительницы успела уже порядком его утомить. – Ладно, пойду опять в ванную.
– Славный мальчик, – проговорила Мария Александровна, когда он вышел в коридор. – Но почему он у вас такой нервный? Мечется, беспокоится. Прямо места себе не находит. Может, его невропатологу показать стоит?
– Нет, это у него само пройдет, – махнул рукой Женька. – Иногда просто последствие плена сказывается.
– Плена? – заволновалась Мария Александровна. – Несчастный ребенок. А я-то вижу: замечательный мальчик. Умненький. Чуткий. Живой. И все-таки что-то не так. Надо было вам сразу сказать, что он у вас из чеченских беженцев. Ох уж эта война! Может быть, ему жить негде? Так пускай пока у меня. Места много, – простерла руку старушка в глубь генеральской квартиры.
– Нет! Он не жертва войны! – поспешил успокоить ее Олег. – Он в плену у преступников побывал.
И ребята ей рассказали о злоключениях Темыча. Старушка очень ему посочувствовала. А когда они наконец засобирались домой, сказала, что давно не проводила так интересно времени.
Ребята уже вышли на лестницу, когда Таня сказала:
– Ой, у меня в столовой осталась сумка с учебниками.
Мария Александровна провожала ребят. Она двинулась было в столовую, но Олег опередил ее:
– Не беспокойтесь. Я найду.
На столе уже все было убрано. Девочки перед уходом вымыли посуду и расставили ее по полкам монументального буфета. Олег взял Танину сумку и в задумчивости огляделся. Ему вдруг вспомнились слова Темыча. Тот утверждал, что старушка из его сна сидела за столом там же, где и Мария Александровна. А сзади нее из точно такого же угла возник убийца в больших черных ботинках.
Конец ознакомительного фрагмента.