А хозяин дома всё кружки да вазочки в руках вертит, рассматривает.
– Ну, что ж, – говорит он, – перебрав каждую вещицу, работа чистая, аккуратная, приятно в руках держать, и форма что надо. Нигде такого не видал! Давай о цене торговаться.
А Петер стоит и ничего не слышит, печью любуется.
– Эй, парень! Ты что, никогда печь не видел? – спрашивает его голландец.
– Печи то я видел…. Но такой никогда не встречал! – отвечает Петер, – Что это? Чем она так украшена? Что за мастер такой искусный? И разве можно такое на гончарном кругу сделать?
– Ха-ха-ха, – смеётся хозяин дома, – вот умора! Это тебе не вазочки с кружками вертеть! Хотя это тоже из глины сделано. А называется это изразцами. Изразец – это такая плиточка. Ею камины да печи покрывают для красоты. Только сначала снимают размер с печи, потом рисуют узор, потом этот узор делят на квадраты или прямоугольники, потом для каждого фрагмента делают форму, потом заливают глину, немного подсушивают и только потом раскрашивают, вскрывают эмалью и обжигают. Но такая работа по карману только очень богатым людям. А кому попроще, так и изразцы проще делаются. По одной форме отливаются одинакового размера плиточки, а потом расписываются узорами – хочешь одним, а хочешь разными. Это уж как вздумается. Ну а делают такую красоту у меня на фабрике. А узор к печке, на которую ты смотришь не отрываясь, я сам придумал.
– Какая красота! – говорит Петер, – Жаль я так не умею! Отцу бы моему понравилось.
– Так иди ко мне работать! Вот и научишься, – говорит ему голландец, – расписываешь ты хорошо, мне такие мастера нужны. Платить буду – не обижу. Жить будешь в бараке с остальными работниками, ну а языку нашему сам выучишься.
Вернулся Петер к французскому мастеру и говорит:
– Спасибо тебе, старый мастер, многому ты меня научил, но уж очень хочется мне ещё и изразцы для печи изготавливать. Отпусти меня.
– Что ж, – говорит француз, – воля твоя. Не в кандалах же тебя держать. Но только помни, (если вдруг не понравится тебе здесь) и ты надумаешь ко мне вернуться, то я с радостью возьму тебя обратно мастером.
На том они и расстались. Француз распродал свои изделия и отплыл на родину, а Петер остался в Голландии и начал работать на фабрике. Сначала работал учеником, но не прошло и трёх месяцев, как перевели его в мастера и доверили сложную работу. Он ведь не только трудолюбивый был, но и внимательный. Быстро схватывал что к чему. А другие мастера его ещё и за то уважали, что роспись у него была чистая да аккуратная, и к рисункам его приглядывались да себе потихоньку копировали.
И вот однажды вздумалось Петеру пойти погулять. Шел он шел, и привели его ноги в порт. Смотрит наш мастер, а там стоит корабль под немецким флагом, на волнах качается. Защемило у Петера сердце. Вспомнил он отца с матерью и решил домой вернуться. Подумал так и пошёл к хозяину. Пришёл и говорит:
– Господин Кох, хорошо мне было у вас работать, платили вы исправно, и нужды я ни в чем не знал. Вот только истосковался я по родителям и отчему дому. Во Франции я учился два года, у вас работаю уже три – целых пять лет дома не был. Дайте мне то, что причитается за работу, да и отпустите с миром.
– Честно тебе скажу, Петер, не хочется мне тебя отпускать, – отвечает ему хозяин. – Таких работников, как ты, мало. Да, видно, ничего не поделаешь. Вот твои деньги. Иди, куда хочешь. Легкой тебе волны до самого дома.
И пошел Петер в порт, а когда пришел, то уже был вечер и темнело. Спросил он у одного человека, где корабль стоит, что из Германии прибыл, а тот и указал ему на красивый парусник, едва видимый в море. Нанял Петер лодку, доплыл до корабля, поднялся на борт, встретил его там немец-матрос и проводил его в каюту. А Петер рад-радёхонек, что скоро дома будет, обо всём на свете позабыл и спать лег.
А утром проснулся, вышел на корабельную палубу и… и обмер! Речь вокруг звучит чужая! Флаг на корабле чужой! А сам корабль плывет, не поймешь в какую сторону!
Начал Петер спрашивать, как капитана найти, и тут как тут появился тот самый моряк-немец.
– Доброе утро, господин учитель, – говорит он горшечнику. – Вас уже капитан дожидается к утреннему чаю. Разрешите, я вас провожу. Изумился Петер и пошел. Пришли к капитану корабля, а тот за столом сидит. Стоят перед ним тарелок десять, ни как ни меньше, да все наполненные снедью: пончики, ватрушки, яблоки, запеченные с мёдом, паштеты, сладости, рулеты.
– С ума сойти! – думает Петер. – Это ж кто столько с утра съесть может? От такого завтрака до ужина сыт будешь! А как всё вкусно выглядит, аж слюнка наворачивается!
Приглашает его капитан к столу.
– Садитесь, – говорит, – господин Шульц, попейте со мной чайку. Уж чем богаты, тем и рады.
Капитан – человек высокий, статный, говорит по-немецки очень прилично, да только Петеру его гостеприимство в тягость. Набрался он смелости и говорит:
– Господин капитан, думаю, произошло какое-то недоразумение. Я ведь совсем не Шульц и не учитель. Меня зовут Петер. Я гончар и мастер по керамической плитке. И плыву я в Германию, домой.
– Но это ведь вы прибыли сюда вчера вечером? – спрашивает его капитан. – На вас была синяя шляпа и серый камзол!
– Да, всё верно, – отвечает Петер. – Когда я сел в лодку, чтобы доплыть до вашего корабля, рядом с гребцом сидел ещё один человек. Он дал мне эту шляпу и камзол и сказал, что на вашем корабле такая форма и что без них меня на борт не пустят.
Долго смеялся капитан над этой историей, а потом и говорит:
– Ай да Шульц, ай да жулик! Я три дня за ним гонялся, а когда, наконец, поймал на выходе из портовой таверны, то уже смеркалось. Да и времени, толком его разглядеть, у меня не было. Так вот, приволок я его на пристань и велел лодку с корабля дожидаться. А тут, значит, и вы подошли. Вот плут! Он ведь в самый последний момент успел вывернуться! – снова рассмеялся капитан. – Ну да ладно, браниться теперь уж поздно, – продолжал он. – Сдаётся мне, что в этом случае Вы большая жертва, чем я. Полагаю, Вы даже не знаете, на чьём судне находитесь!
– Так и есть, господин капитан, – отвечает Петер.
– В таком случае разрешите представиться, – говорит капитан. – Меня зовут Фёдор Иванович Ермолов. Вы находитесь на русском торговом судне. У нас были деловые предприятия в портах Испании, Франции, Германии, а теперь мы направляемся домой – в Россию. И возвращаться обратно, как вы сами понимаете, не намеренны. Но смею вас заверить, мы высадим вас в первом же порту, мимо которого будем проходить. А пока располагайтесь и будьте моим гостем. Да где ж этот юнга? – возмутился Фёдор Иванович. – Еда на столе, а кружек с чаем до сих пор не подали!
– Господин капитан, – говорит Петер, – как-то не до чая мне от всех этих новостей. Вы не обидитесь, если я…
И с этими словами открывается дверь и входит кок с большим дымящимся самоваром, а за ним юнга с подносом в руках. А на подносе – чайный сервиз!!! Да такой, какого наш гончар никогда не видывал! Все предметы белого цвета, большими сине-голубыми цветами с золотыми тычинками расписаны. Красота – глаз не оторвать! Смотрит Петер, затаив дыхание, и думает:
«Вот бы моей матушке такой!»
Посмотрел на него капитан и быстро смекнул, что к чему.
– Не отказывайтесь, голубчик, – говорит он. – Не могу же я всё это один съесть! Да и повар ведь не зря старался. Присаживайтесь!
Садится Петер за стол как зачарованный. Ставят перед ним блюдечко, чашечку, десертную тарелочку, сахарницу, молочник… А капитан в это время смотрит на Петера и тихонечко так улыбается.
Конец ознакомительного фрагмента.