Самолёт не успел докатиться по рулежной дорожке и остановиться, но народ уже подскочил и принялся радостно открывать полки и доставать ручную кладь. Прозвучала стандартная фраза: «Убедительно просим вас оставаться на своих местах до полной остановки самолёта». Странно, куда они все торопятся, если все равно все поедут в одном автобусе до здания аэропорта. Ещё одна загадка человеческого поведения.
В самолете открылась дверь и мы с К. медленно пошли к трапу.
Глава 2
Спускаясь по трапу я увидел знакомую для меня надпись: «Letiště Václava Havla Praha». Аэропорт Праги я видел не первый раз, Прага для меня всегда была особенно важным и значимым местом. Во-первых я безумно люблю этот город, а во-вторых это единственный город в Европе в котором я бывал чаще других, при этом возвращаться сюда было всегда интересно.
Вацлав Гавел, последний президент Чехословакии и первый – Чехии, а для меня все таки в первую очередь писатель, хотя для жителей Чехии он был практически живым мифом, обаятельно-неловким символом революции.
Название Международного аэропорта очень символично, ведь именно Гавел подарил чехам свободу и открыл границы. Он пример того, что значит жить и работать ради какой-то высшей цели.
В одно прекрасное утро, я как запрограммированный робот встал с кровати, принял душ, приехал на работу, уволился и вот уже через неделю я приехал с К. в Прагу. Приехал в поисках себя и понимания того, что я хочу от жизни.
Нельзя сказать, что руководство меня не ценило, даже напротив. Я был сотрудником, который не просто всегда готов решить любую проблему, но и действительно мог её решить. Мне всегда поручались самые не тривиальные задачки и потому я заслуживал самого высокого доверия. Меня уважали и дорожили мной, но чем больше я становился эффективным тем больше задач ко мне приходило. Карьера летела вверх, периодически мне торжественно вручали немыслимые для моего возраста награды и все вроде бы было хорошо, но меня бесконечно тревожила мысль, а ради чего я это делаю. Я терзал себя и окружающих, но в глубине души понимал, что ничего не изменится. Я буду ходить на работу, заниматься ни кому не нужным делом, получать зарплату, а потом тратить её на алкоголь, женщин и развлечения. И даже если я достигну какой бы то не было высокой позиции по сути измениться лишь размер песочницы в которой я играю. Бессмысленно и бесцельно.
Мы с К. вышли из здания аэропорта и побрели на автобусную остановку, которая привезет нас к нашему новому дому, дому на неизвестный период времени, период творческих поисков и осознания.
Все таки не смотря на свой аналоговый подход ко всему, мне нравится эта умопомрачительная цифровая эпоха, век интернета подарил нам не только безмозглое поколение не читающей молодёжи, но и огромные возможности коммуникации. Снять жильё теперь можно в любой точке мира откуда угодно.
Во дворе дома по улице Ростовская нас встретила милая женщина в возрасте около 50 лет, её звали – Яна Седлачек, Она была русская, но говорила на родном языке крайне плохо. Ее родители иммигрировали из СССР в тогдашнюю в просоветскую Чехословакию, поэтому в родной России она ни когда не бывала. Фамилия Седлачек в дословном переводе с чешского переводится как «крестьянин», но это абсолютно противоречило её происхождению. Её отец был Выпускником Высшей партийной школы при ЦК КПСС, переехавшим в далёком прошлом, а Знание языка было для неё чем-то вроде дани прошлому её семьи.
Она была одета нарочито стильно а на голове была забавная шляпка которую обычно носят женщины на 20 лет её старше.
– Здравствуйте, мои дорогие друзья, – приветливо выпалила она
– Доброго дня, – ответил я с надуманной серьезностью
Всегда когда речь идёт о новых знакомствах, я хочу показать себя, взрослее, старше и мудрее, чем являюсь на самом деле. Мне всегда было важно что думают обо мне люди. Но нашу домовладелицу это насторожило:
– Я надеюсь, на наше долгое знакомство и серьёзные отношения! – с укором, проговорила она.
– Конечно, – ответил я и улыбнулся.
Я давно заметил, что улыбка делает с людьми что-то невообразимое, стоит улыбнуться и контакт налажен. Ответная улыбка – знак, взаимной симпатии.
Она проводила нас в квартиру на последнем этаже, пятиэтажного дома с красной черепицей.
Улица Ростовская пересекается с Петроградской и проходит параллельно с улицей Смоленской. Вообще в квартале Вршовице много улиц, ласкающих своими названиями русское ухо: Московская, Крымская, Черноморская и даже Севастопольская. Все началось в начале прошлого века, когда здесь появилась улица Русская. Волну славянофилии пытались затушить и переименовали улицу в честь императора Франца Иосифа первого. Но не надолго, справедливость восстановили с рождением независимой Чехословакии в 1918 году. До сих пор, чехи поговаривают, что все будет в их стране хорошо, когда казацкий конь вдоволь напьётся воды из Влтавы.
Окна из нашей небольшой квартирки выходили на вршовицкий замок, Рангхерку, раньше здесь находилась старая шелковая фабрика.
Район для творческих поисков был выбран совершенно не случайно. Раньше Вошовице был контрастным с остальной Прагой, пролетарским уголком: наполненные сигаретным дымом пивнухи, разбитые тратуары, покосившиеся столбы. Сейчас здесь культурный центр – столичные интеллектуалы, местные звёзды и прочие богемные персонажи стягиваются сюда толпами.
Влиться в местную богему и было моей основной задачей на ближайшие пол года. Именно на этот срок у нас были деньги для безопасного и спокойного существования.
Глава 3
С юных лет я одержимо любил фотографии, застывшие моменты из жизни буквально завораживали мой разум. Время уплывает от тебя невыносимо быстро, мгновение за мгновением, событие за событием, ничто в этой вселенной не имеет способности остановить его. Ничто, кроме фотоаппарата – «Щёлк!» и в одном снимке можно сохранить настроение, атмосферу и эмоции одного мгновения. Я с благоговением смотрел любые фотографии, из разных эпох, из разных мест. любил смотреть на снимки людей, вглядываться в их лица, пытаться угадать их чувства, прочитать их мысли.
У моего Отца был фотоаппарат ФЭД-2, третьего выпуска, сделанный в далёком 67-ом году прошлого столетия, он им дорожил, буквально сдувая пылинки. Он даже пытался прятать его от меня, но любопытный ребёнок постоянно находил его в самых укромных уголках небольшой двушки. Играя фотоаппаратом, щелкая в холостую затвором, смотря в видоискатель, я представлял себя важной птицей – Фотографом местной газеты. Я представлял что фотографирую. Я воображал, что «Фотографировал» прохожих, кассиршу Тетю Свету из местной мясной лавки, Алкашей у подъезда, проезжающие машины, играющих или плачущих детей, их мамочек… фотографировал всё подряд.
Когда мне исполнилось 7 лет, мой отец торжественно вручил мне подарок – большую и тяжёлую коробку, я открыл её в надежде увидеть новый набор, модного в те времена, «Лего», но внутри оказалось его «Сокровище» – тот самый ФЭД.
– Кажется, тебе пора научиться пользоваться этим – с какой то таинственной и заманчивой улыбкой, сказал он.
В подарке, вместе с сокровищем лежали, много маленьких коробочек с надписью «Kodak», он деловито вытянул одну с надписью «400» и важным тоном произнёс:
– Светочувствительность 400 – отлично подойдёт для сегодняшнего праздника!
К моменту когда гости пришли праздновать мой седьмой день рождения, я уже был готов фотографировать, но ни как раньше, а снимать по-настоящему.
Плёнка в этот праздник, конечно, кончилась быстро, я потратил на ту съёмку, своих жующих и танцующих гостей, 4 упаковки пленки, которые я проявил в этот же вечер под строгим взглядом своего старшего наставника.
Магия началась на следующий день, когда из антресоли выехал фотоувеличитель и мы начали, в красном завораживающем свете, печатать мои первые фотографии. Мгновения, которые я пытался поймать в день своего рождения волшебным образом восстанавливались на бумаге прямо под водой. Для семилетнего ребёнка, незнающего физики, это было настоящим чудотворством и волшебством.
Забавно, что на дворе стоял 95-ый год, а я учился работать с плёночной фотографией, которая, буквально, умрёт уже через несколько лет, но именно благодаря этим опытам я приучил себя к важности пойманного момента. Снимок должен быть максимально продуман ещё до нажатия кнопки спуска затвора, в нем должно быть идеально все и сразу, пленка не прощает ошибок. Вдумчивый подход к фотографии несвойственен, к сожалению, современным фотографам, Цифровая революция перевернула привычные устои во всем, но мир фотографии она перевернула сверх на голову. Сейчас каждый человек, даже если не умеет фотографировать, носит в своём кармане телефон, который умеет это делать. Как не прискорбно, фотографии теперь почти не имеют ценности, они превратилась в цифровой шум, который невозможно заглушить. Люди снимают и выкладывают в Инстаграм, снимают и выкладывают в Фейсбук, снимают и выкладывают, бог знает куда, и в этом бесконечном потоке трудно разглядеть что-то прекрасное.