– Правильно. Я сажусь на телефон, – сказала Надюшка.
Часам к двум дня мы выяснили, что Еж лежит в Склифе и состояние у него пластунско-тяжелое. Пара ножевых ранений, сломанные ребра и пробитая голова.
– Дааа… Здорово ему досталось! За жену так не бьют. Это золотишко заработало. Факт! – констатировал Гера.
– Давайте вспоминать, у кого есть нейтральный знакомый для похода к Ежу? – предложила я. – Нужно срочно с этим человеком встретиться и проинструктировать, что к чему. Какие вопросы Ежу задавать.
– А если к нему отправить его бывшую любовницу Люсю-телефонистку? Она баба понятливая, может все грамотно выяснить.
– Правильно, Гера. Вот ты давай с ней и сконтактируйся. Хорошо? И срочно, – сказала Надя, подавая Герману телефонный аппарат.
План выработался такой: Гера и Надя временно, до полного выяснения ситуации, переезжают жить к родственникам или друзьям. Сашка срочно берет отпуск за свой счет, забирает семью и к тетке в Тамбов.
– Связь будем держать через Тамусик, готов ли гусик. Понял? – напутственно помахала я Сашке рукой.
– Ну, а мы, солнце мое, срочно меняем дом на две квартиры в Москве, перевозим из досочной квартиры все доски, а потом бегом на гастроли и как можно дальше.
Толик опустил голову.
– А еще надо бы нам всем усвоить вот что: перед выходом на улицу смотреть в окно. Из лифта выходить на втором этаже, смотреть в окно и из подъезда выходить очень быстро. Время от времени останавливаться перед витринными стеклами и обозревать улицу за спиной. На машине ехать только вдвоем, один рулит, а второй записывает номера всех машин в поле зрения и потом перепроверяет их передвижение. Если номера часто повторяются, значит, хвост. Значит, надо скидывать на светофоре, резко повышая скорость. – Я раскачивалась на стуле и читала инструкцию казенным голосом.
– Нинуль, а ты-то откуда знаешь, как нужно конспирироваться? Ты что, шпионскую школу КГБ прошла? – изумилась Надя.
– Нет. Это просто живость ума, опыт контрабандистки и жажда к самосохранению.
В то золотое время все делалось по блату, и мы всегда имели под рукой телефоны нужных людей. У меня был свой маклер Дима, который знал все квартиры в Москве. После звонка он попросил два часа.
Вскоре пришел и Гера. Тут он нам выдал:
– Еж лежит в травме, почти без сознания, дела у него хреновые, к нему не пускают, и, похоже, в два – три ближайших дня ничего не изменится. Так что у нас есть немного времени.
Через три дня нам нашли отличную однокомнатную квартиру на проспекте Вернадского. Угловая, окна большие и в разные стороны. Обе дороги к дому просматривались и на въезде, и на выезде. Отлично! Вторую квартиру пока еще не нашли, поэтому решили все свезти в одну. Потом общими усилиями вместе с Бобсоном и Менделеевым разгребемся как-нибудь.
В наш загородный дом пробирались в полной темноте и почти по-пластунски. В доме все стояло по своим местам, никакого трам-тарарама – разорванных в припадке гнева простыней, никаких вывернутых наизнанку шкафов и вскрытых полов и в помине не было. Ночь прошла спокойно, хотя и на нервном вздрагивании, а утром я взялась за сборы.
Господи! Сколько хлама плодит человек вокруг себя! Куча ящиков, коробок, сумок, диван, два стола, шкаф, машинка швейная, тяжелая. А сколько швейных прибамбасов! Ужас!
Переезжали спокойно, я проверяла. Хвоста за нами не было. Так же спокойно перевезли все из второй квартиры.
А потом раз!!! И без вести пропали Бобсон и Менделеев. А-БАЛ-ДЕТЬ!!!
БОБСОНОВСКИЕ ВЫКРУТАСЫМужики пропали вдруг и с концами. Лена говорила, что даже товарищи в галстуках приходили, искали. Правда, она ничем им помочь, даже если бы и хотела, не могла…
Но однажды они позвонили сами, не прошло и пара-тройка недель. Менделеев «вел» меня до самого места встречи, боялся, что за мной может быть хвост. Мы встретились в каком-то подвале. Там Бобсон организовал себе лежбище. И что, вы думаете, они учудили? Ни в жисть не догадаетесь…
Жадность фраеров сгубила.
Надыбали они где-то товар. Целую фуру платков! И быстренько сообразили, что столько товара могла только КГБейка подсунуть. Оказалось – точно! Товарищи решили через Бобсона выявить рынок сбыта контрабанды. Тогда ребята решили (если получится) натянуть конторщиков по самые уши.
Наглющие, любимые рожи!
Они договорились с «хозяевами» взять товар на комиссию и назначили перегрузку платков в центре Москвы в два часа дня. Прямо с фуры на три грузовика! Просто поймали на дороге обыкновенные машины, оплатили водителям «левак», и все. А-ЧУ-МЕ-ТЬ!!!
И пока загружали вторую машину, Бобсон с Менделеевым залезли в первую и по газам. Пока гэбисты ждали конца всей операции, наши уже слиняли с первой фурой! Сдали товар оптовикам в наглую и залегли.
Знаете, сколько потом они в этом подвале отлеживались? Год!!! Триста пятьдесят семь дней (с перерывами на гастроли) я таскала им в подвал еду повкуснее, кассеты, завезла телевизор, видюшник. Дольше, чем мы у Бобсона в подполье…
– Ляжем «на дно», как подводная лодка.
Чтобы никто не мог запеленговать… – пел Володя Высоцкий.
Месяца через четыре Бобсон занялся тем, о чем мечтал всю жизнь. Реставрацией икон. Консультировал его большой Олег.
Конец ознакомительного фрагмента.