Эпилог
Работа над ошибками
– Итак, еще раз повтори мне свои действия, если я не приду в себя через десять часов.
– Ставлю капельницу с глюкозой и продолжаю отслеживать альфа- и бета-римты на ЭЭГ. – Алена закатила глаза, пытаясь за показным утомлением от моих «нотаций» скрыть беспокойство. – А может, все-таки не надо?
Ну, что я говорил?
– Надо, Лена, надо… ты даже не представляешь, как.
– Только не объясняй! – Девушка вскинула в защитном жесте руки. – Ты уже пробовал, и у меня впервые в жизни были настоящие нервные мигрени!
Я в очередной раз залюбовался своей ассистенткой и невестой: мы познакомились, когда девушка подрабатывала медсестрой в «психушке», откуда нужно было брать контрольную группу пациентов для финала клинических испытаний «глюкотрона» – правда, к тому моменту «побочку» в виде глюков я уже смог отсечь. Спрашивается, что в таком месте могла забыть девушка практически идеальных пропорций (кто-то говорил про «слишком большой бюст»… извращенцы хреновы!), пусть и учащаяся в медколледже? «Проблема» Алены был в росте – 198 сантиметров! Я, честно сказать, едва не выпал в осадок, повстречав такое чудо в коридоре, небрежно волочащее очередного некоего пациента (тот пытался что-то такое выступать), зафиксировав плечо ладонью. При этом сама девушка казалась спокойной, как танк, – ее не раздражали идиоты, пускающие слюни и ветры, матерщинники и простые тихие пакостники: насмотрелся и оценил.
Надо сказать, что к тому моменту после моего успешного «эксперимента» с комой и прочими приключениями прошел уже год, но никаких подвижек в плане нахождения подруги даже не намечалось – мне банально было некогда. Работа на лабораторию накладывалась на мои собственные эксперименты – видели бы вы, во что я превратил купленный на премию гараж: можно смело было приглашать снимать «лабораторию безумного ученого»! Тем более что частенько мне приходилось там же и ночевать – увы, лабораторные животные не способны жить по расписанию… Прося телефон у девушки, я, честно сказать, не думал, что выйдет нечто романтичное – план «подработки», способной покрыть все большие аппетиты собственной кустарной лаборатории, у меня уже в общих чертах был готов, не хватало только своего человека в клинике, способного, когда нужно, притащить пациента с нужным «вывихом мозгов» на терапию… собственно, это я и планировал обсудить приватно – включая размер благодарности и возможную помощь при поступлении в медвуз. Однако вышло совсем иначе – девушка восприняла «голодный блеск глаз» правильно, и тогда мы поговорили совсем не о работе. А через пару свиданий Алена согласилась зайти ко мне «на чай»… разумеется, я далеко не эталонный красавчик, но девушке тупо нужен был кто-то, кто бы увидел в ней женщину и человека, а не ее выдающийся рост. И, знаете, что я скажу? Таки они идиоты – ее сокурсники, потому что, как и было сказано выше, пропорции Алены вполне соответствовали канонам античной красоты… скорее статуям впору было завидовать ей!
Не сказать, чтобы Лена была выдающимся мыслителем – скорее, мозги у нее были заточены под практическую деятельность… и еще она с детства мечтала лечить людей. Потому сотрудничество в итоге тоже сложилось, когда до него дошло дело: моя методика соединения «чувственных» каналов мозга психа, испытывающего постоянную беспричинную радость, и богатенькой обычно тетки «в депрессиях» (не то чтобы мужчины депрессиями не страдают, а вот в подозрительный «кабинет пси-коррекции» даже даром не пойдут) полностью снимало синдром у «нормальной» больной и на некоторое время отчасти возвращало адекватность клиническому страдальцу… Ладно, я не думаю, что это действительно интересно. Как не интересно и то, как я через своих «покровителей»-академиков пробил открытие этого «шарлатанского кабинета» в том самом госпитале, где в приснопамятные времена лежал сам. Важно то, что сейчас я находился дома, у меня шел первый день законного отпуска, и что за три года я смог набрать достаточно материала для повторения «удаленного подключения» по всему спектру ощущений – и каналу передачи информации. А еще я больше был не один – рядом со мной был тот человек, которому я мог всецело доверять.
Поправив один из «отклеившихся» электродов на груди – сердечный ритм я тоже собирался отслеживать, – я улыбнулся Алене и скомандовал:
– Готова? Включай!
Примечания
1
«Слабое» в контексте эксперимента означает, что воздействие по вложенной энергии меньше, чем энергетика собственных процессов образца, в данном случае – мозга человека. То есть не способна генерировать токи большие, чем генерирует сама кора головного мозга, и уж тем более не может физическим воздействием повлиять на ткани или органы головы.
2
Гипокамп – это эволюционно самый древний отдел мозга, отвечает за эмоции, за сопряжение больших полушарий со стволом мозга, за… да много за что. В том числе – и за сложные инстинктивные реакции, которые в том числе могут быть инициированы инфразвуком: это никакая не фэнтези, самый настоящий достоверный факт.
3
Отсылка к анекдоту:
Профессора, доктора наук спрашивают: сколько вам нужно времени, чтобы выучить китайский?
– Ну, лет десять, не меньше…
Доцента-кандидата спрашивают.
– Лет пять – потом смогу материал читать.
Аспиранта-лаборанта.
– На практику в Китай? За год натяну.
Студента четвертого курса.
– А методичка есть? Не вопрос – завтра сдам.
4
Оно же правило Ванд-Гоффа: «При повышении температуры на каждые 10 градусов константа скорости гомогенной элементарной реакции увеличивается в два-четыре раза». Правило действует в ограниченном диапазоне условий и вообще-то следует из более общей теории химической кинетики… что не мешает множеству студентов пользоваться им на лабораторных работах и по сей день.
5
Мел как ископаемый ресурс сильно отличается от школьных мелков, но для рисования все-таки пригоден. В некоторых ситуациях используется в перемолотом виде в качестве минеральной добавки при кормлении крупного рогатого скота и лошадей.
6
Во время абордажа команда атакующего корабля вручную или при помощи специальных метателей забрасывает абордажные крюки на палубу корабля-жертвы, после чего корабли притягиваются друг к другу опять же вручную или посредством лебедок. Практика абордажа в целом не изменилась и сейчас, разве что теперь суда сначала тормозят под угрозой оружия, вынуждая заранее сдаваться. Атака такелажа, предпринятая командой князя Кано, была направлена, как явствует их контекста, на иммобилизацию захваченного судна: для парусного корабля потеря такелажа равносильна разрушению двигателя на современном корабле.
7
Пяльце — это деревянная или, сейчас, чаше пластиковая обычно круглая рамка из двух частей, фиксирующихся друг относительно друга так, чтобы можно было зажать кусок ткани. Применяется для ручной вышивки, как просто кусков полотна, так и готовых изделий: устройство растягивает материал и не дает «смазать» рисунок.
8
Если кратко – любой орган чувства тела способен воспринимать не только целевой сигнал, но и любой другой, только интенсивность «нецелевого» сигнала должна быть во много раз сильнее. Очень легко прочувствовать это на себе, например, аккуратно нажимая сквозь закрытые веки на глазные яблоки – появятся характерные круги или цветные разводы и линии. Глаз воспринял давление, но передал информацию о нем как зрительный образ. Собственно, потому любое серьезное повреждение органов зрения «выглядит» для мозга как ослепительная вспышка.
9
Да, так и есть. Глаза, например, тоже целиком формируются у человека из нервной ткани, но до мозга они соединяются через два-три промежуточных синапса, обоняние же подает информацию напрямую, фактически млекопитающие (включая человека) чуют запахи в прямом смысле головным мозгом, через далеко выдвинутые в носовые пазухи отростки нервных клеток. Отсюда и часто описываемый в литературе эффект, когда человек, учуяв знакомый, но давно не обоняемый запах, как погружается в воспоминание, о том, как он чувствовал его в последний раз – фактически это как помассировать нужную часть коры головного мозга. Кроме того, у млекопитающих, особенно у хищников, полагающихся на нюх – нос самое уязвимое место. Например, волка или собаку вообще можно убить, ударив и попав по носу спереди достаточно сильно – животное умрет от болевого шока.
10
Классический американский ковбой – это именно конный пастух, «коровий мальчик», которому кольты в парных кобурах и пристрастие высаживать последние деньги по кабакам на выпивку пририсовал неумолимый кинематограф. Кстати говоря, шейный платок у Карла, на который обратил внимание Леон, – необходимый элемент экипировки ковбоя: когда нужно, в одно движение превращаемый в маску, закрывающую нижнюю часть лица, и не для того, чтобы грабить поезда, а для защиты от пыли, поднимаемой перегоняемым стадом.