Сама микросхема системной логики Х79 обеспечивает работу четырех портов SATA II и двух SATA 3.0, однако на GA-X79-UD3 установлено дополнительно целых три интерфейсных контроллера Marvell 88SE9172, благодаря которым общее число доступных каналов SATA 3.0 достигает восьми (два из них выведены на разъемы eSATA 3.0 задней панели). Количество портов USB 2.0 на задней панели – восемь (еще три – на самой плате), а USB 3.0 – два; их функциональность обеспечивают две микросхемы Fresco FL1009 (еще два соединителя USB 3.0, к которым можно подключить соответствующие разъемы на фронтальной панели корпуса ПК, расположены на плате). Помимо уже перечисленных, на заднюю панель выведены оптический и коаксиальный порты SPDIF, универсальный PS/2, а также шесть аудиогнезд.
В числе фирменных технологий GIGABYTE, которыми может похвастаться GA-X79-UD3, – Ultra Durable 3 (самый высокий уровень применяемой схемотехники, включая стопроцентно японские твердотельные конденсаторы и PowerPAK MOSFET) и 333 Onboard Acceleration (присутствие адаптеров USB 3.0 и SATA 3.0, а также утроенное по силе тока питание, подаваемое по соответствующим шинам USB). Схема питания платы – десятифазная, причем с полностью цифровым управлением.
Новейшая инициатива GIGABYTE, 3D Power, предусматривает полностью цифровое управление питанием на обоих зонах размещения памяти и на управляющей схеме процессора. Фирменная прецизионная автокомпенсация напряжения (Auto Voltage Compensation) гарантирует равномерный стабильный уровень питания для важнейших компонентов платы в любом режиме ее работы, в том числе и под разгоном. Решение OVP (Over Voltage Protection) позволяет задать предельные величины питающих напряжений для защиты от выхода размещенных на системной плате узлов из строя, а Load-line Calibration отвечает за компенсацию профилей питания в случае спонтанных понижений питающего напряжения.
Еще одно нововведение, GIGABYTE 3D BIOS, имеет дело с двумя (в рамках концепции UEFI DualBIOS) дублирующими одна другую 8-Мбайт микросхемами, хранящими встроенное ПО платы. Подстраивать важные системные параметры, контролировать происходящее на плате в режиме реального времени теперь под силу даже новичкам в оверклокинге благодаря фирменному 3D-режиму, в котором на экран выводится интерактивное трехмерное изображение системной платы.
На тесте BAPCo SYSmark 2012 интегральный рейтинг GIGABYTE GA-X79-UD3 (rev. 1.0, Bios F5) составил 221 балл, в PCMark 7 – 3602 балла, в 3DMark 11 – P6094 баллов, а тест Unigine ‘Heaven’ 2.5 выдал 71 кадр/с в режиме 1280×1024 (FSAA и AF – выкл.).
В целом отличное решение, отвечающее требованиям ветеранов «разгонного» движения (гнездо PCI, СОМ-порт на поверхности платы) и самым современным требованиям, предъявляемым к компьютерным системам высшего класса. Комплектацию и функциональность можно считать несколько ограниченными, но зато ни у кого из тех, кто решится на приобретение GIGABYTE GA-X79-UD3, не возникнет ощущения, будто он заплатил за какие-то никчемные или бесполезные украшательства. Все, что должно в этой плате работать, – работает как должно, и для систем «начального высшего» уровня она – оптимальный выбор.
Короли, капуста и… компьютеры
Мнения и мысли: pcmag.ru/columns
Взрослые люди
Рубен Герр
И все кончилось благополучно,
если забыть о том, что мама осталась без хвоста…
Максим Горький. «Воробьишко»История, которую я намерен на этот раз поведать, произошла относительно недавно. Это будет не совсем правдивая история, я там кое-что умышленно переврал, чтобы затруднить выявление ее истинных участников. Надеюсь, читатели мне это простят.
Давным-давно, когда мир был еще молод, а научные расчеты происходили преимущественно в вычислительных центрах, ученые имели обыкновение обмениваться своими самодельными программами совсем бесплатно. Человек составлял программу преимущественно для себя, потом описывал в статье алгоритм и первые полученные с помощью новой программы результаты, а после передавал программу своим коллегам из смежных институтов. Затем коллеги начинали пользоваться этой программой и в своих статьях помещали в список использованной литературы ссылку на первую статью. В результате всем было хорошо. Один из критериев эффективности работы ученого – так называемый индекс цитируемости, число ссылок на его статьи в других работах, т. е. показатель того, какую роль сыграла его деятельность в общем развитии науки. Так что автор программы мог успешно продемонстрировать свои результаты начальству, а его коллеги получали полезный инструмент для своей работы. Однако авторы программ были кровно заинтересованы в том, чтобы их творения попадали в руки именно ученых. Если программой начнут пользоваться коммерческие фирмы, которые тоже ведут свои исследования, ссылок от них не дождешься – результаты материализуются в форме доходов фирмы. В связи с этим фирма должна была уже купить программу. За деньги. Ясно, что автору программы приходилось контролировать распространение. Впрочем, дело это не слишком обременительное – число пользователей таких программ в мире обычно составляет десятки, в лучшем случае сотни. Так что программа передавалась только «в хорошие руки» и под обязательство дальше без ведома и согласия автора не передавать. Получали определенные преимущества и пользователи – они всегда могли обратиться к программисту с вопросами, пожеланиями на будущее и т. д. Между прочим, ясно, что в этом случае ответственность программиста была неизмеримо выше, чем в случае коммерческих программ – непросто ведь тиражировать свои ошибки в ситуации, когда любой пользователь находится на расстоянии максимум двух рукопожатий от вас. Некоторые научные учреждения из разных стран даже заключали между собой официальные соглашения, точнее, включали в общие договоры о сотрудничестве соответствующие пункты: вы, мол, будете распространять наши программы у себя в стране, вы там у себя всех знаете, а мы ответим вам взаимностью в своей стране. Такие соглашения обычно заключаются на неопределенный срок – в смысле «в случае отсутствия возражений с обеих сторон, договор автоматически продлевается на следующие N лет» или что-нибудь в этом роде.
Умение разговаривать с чиновниками – это особая наука. Не академическая.
Именно такой договор и действовал в одной академической лаборатории. Руководил лабораторией, как это водится в академии, профессор, академик и т. д., в общем, человек, хорошо известный в научном мире, хотя еще и не достигший преклонных лет. Но договор был заключен еще учителем и шефом теперешнего руководителя, ныне давно ушедшим в мир иной. Так что о существовании этого договора вспоминалось лишь изредка, преимущественно, когда требовалось составлять очередной отчет о деятельности лаборатории для вышестоящих. И вот однажды, когда ничто не предвещало неприятностей, нашего героя пригласил на разговор один чиновник из числа тех, которые руководят наукой. Именно пригласил, разумеется, академика нельзя вызвать, как простого смертного. Со всеми политесами – «когда у вас будет свободная минутка…», «если вас не затруднит»… Чиновником оказался этакий вальяжный барин с низким мурлыкающим голосом, в общем большой такой котяра. Разговор он начал издалека:
– Вот вы в своем отчете пишете о сотрудничестве с зарубежными институтами… А это действительно взаимовыгодное сотрудничество? А то бывает, знаете…
Ученые соображают быстро. «Ну, ясное дело, – подумал академик, – решил застраховаться на случай очередного шпионского скандала с учеными, торгующими секретами Родины. Впрочем, зачем сразу подозревать человека в плохом? Может быть, просто решил намекнуть, предупредить об угрозе…» И начал подробно рассказывать о том, как много получает Россия вообще и его лаборатория в частности в результате сотрудничества:
– Вот, например, недавно они переслали нам новую версию своей программы. Эта программа используется не только у нас, мы уже передали ее в восемь других российских научных центров…
– Так-так, – перебил его чиновник, – значит, распространяете их программу. И что, это совершенно… э-э-э… бесплатно?
– Ну да, конечно! – удивился академик. – Это общепринятая практика, да и в договоре прописано. Как же иначе? Общее же дело делаем! В науке всегда так.
– М-да, значит, говорите, бесплатно?.. А если бы эту программу пришлось покупать, сколько бы она стоила?
– Не помню точной цифры, по-моему, когда они передают ее в коммерческие фирмы, они просят NN долларов.
– А вы, значит, бесплатно передаете?
– Ну конечно, в академические институты и научные центры.
Конец ознакомительного фрагмента.