— Ничего себе... — пробормотала Джейн, сажая Руди на колени. — Я вот только с пяти лет себя помню, и то плохо. Ты не расстроился?
Руди помотал головой.
— Нет, — спокойно сказал он. — Я просто понял. Это очень хорошо!
— Что хорошо?
— Что у меня есть мама и папа. — Руди сосредоточенно смотрел куда-то в пространство. — А родная мама где?
— Никто не знает, — вздохнула Джейн. — Тебя подбросили на крыльцо приюта. Не было ни записки с именем, ничего, только деньги.
— А Гарри тоже подбросили на крыльцо, — сказал вдруг он.
— Какого Гарри? — нахмурилась женщина.
— Как это — какого? — удивленно спросил Руди. — Из четвертого дома. Ты разве не знаешь?
— Погоди, в четвертом доме живут Дурсли, а их сына зовут Дадли!
— Мама, — совершенно взрослым тоном произнес он. — Там есть еще Гарри! Ты забыла? Племянник миссис Дурсль!
"А я и правда забыла! — с изумлением подумала Джейн. — Стоп! Когда мы везли Руди домой, я ведь об этом думала, и еще сказала Юджину, что мальчики ровесники и смогут играть вместе, когда вырастут... А что со мной потом случилось? Почему я никогда не замечала этого Гарри?"
— Чудеса, — сказала она вслух. — Руди, а откуда ты знаешь? Я слышала только, что родители Гарри погибли, а тетя взяла его к себе...
— Я слышал, как миссис Дурсль ругалась, — обстоятельно ответил тот. — Говорила, что Гарри подкинули ночью, а она с ним теперь мучается. Вот.
— Ничего не понимаю, — встряхнула головой Джейн. — Может, зайти к ней, поговорить?
— Не ходи, мам, — серьезно сказал Руди. — А то она его опять побьет.
— Что?!
— Его всегда бьют, — пояснил он. — Дадли не трогают, а Гарри в синяках. Я видел.
— А почему ты раньше-то мне не сказал?
— Он очень просил молчать, — ответил Руди. — Ну... если соседи узнают, что тетя его бьет, то заявят в полицию. И будет скандал. А тогда она его вообще убьет.
— Знаешь, что! — вскипела Джейн. — Вот теперь я точно заявлю в полицию! Хотя нет, стоп... Сперва мне надо посмотреть на этого Гарри... Руди, он на детскую площадку ходит?
— Нет, — помотал тот головой.
— А как ты с ним познакомился?
— Через забор, — удивленно посмотрел на нее мальчик. — Ты остановилась поговорить с миссис Льюис, а мне стало скучно. Я посмотрел вокруг — а за забором мальчик. Он клумбу полол. Мы и познакомились. Только он очень боялся, что тетя заметит, как он бездельничает. А еще я ему свое яблоко и шоколадку отдал, — добавил Руди невпопад. — У меня же еще дома было. А у него вообще ничего.
Джейн сжала пальцами виски, вспоминая ухоженный палисадник миссис Дурсль, мимо которого ходила минимум два раза в день. Замечала она там когда-нибудь какого-то мальчика, кроме шумного упитанного отпрыска хозяйки? Положим, за тисовой живой изгородью много не увидишь, тут нужно быть ростом с Руди, чтобы заглянуть под нее... Но вроде бы все же замечала. И — как странно! — скользила по нему взглядом, быть может, удивлялась мимолетно, но тут же забывала.
— Надо посоветоваться с Юджином, — решила она наконец. — И расспросить прочих соседей. Не мог же никто не видеть еще одного ребенка в доме у Дурслей!
— Мама, а почему вы именно меня решили взять? — спросил Руди, возвращаясь к первоначальной теме беседы. Вдобавок к упрямству он обладал еще и страшной цепкостью, ни за что не давал себя отвлечь, с чудовищным упорством возвращаясь к интересующему его вопросу.
— Случайно, — честно ответила она. — Просто увидели тебя и поняли — вот наш мальчик...
— Ну и хорошо, — серьезно сказал он.
— И ты не огорчился, что настоящие родители тебя бросили?
— Так это вы с папой мои настоящие родители, — удивленно ответил Руди. — А раз те бросили, значит, я им не нужен. Я вам нужен, да?
— Еще как, — улыбнулась Джейн и совершенно позабыла о загадке дома номер четыре по Тисовой улице.
*
Бывают такие дни, в которые все идет наперекосяк.
Для начала сломалась стиральная машина и залила всю ванную. Пока Джейн ликвидировала потоп, выкипел суп, и загаженную плиту нужно было отдирать чуть ли не стамеской. Затем оборвалась бельевая веревка, и свежеразвешенное белье полетело на мокрую после дождя, грязную траву.
Одним словом, когда Джейн вдобавок стукнула током кофеварка, она решила посидеть полчаса в гостиной и передохнуть от этих невзгод, а в итоге зацепила край скатерти, и ее любимая вазочка, доставшаяся еще от прабабушки, упала на пол и разлетелась вдребезги. Словом, Джейн не выдержала и попросту разрыдалась.
— Мама, ты что? — тут же примчался из детской Руди. — Мама?
Он посмотрел на всхлипывающую Джейн, на разбросанные по полу цветы и осколки вазы и все понял. Для своих пяти лет Руди прекрасно разбирался в поведении взрослых.
— Мама, ты не плачь, — заговорил он, собирая осколки. — Я сейчас все уберу. А потом склею. Помнишь, папа клей для моделек принес? Он очень хороший, даже следов не останется... Воду только наливать нельзя будет, а ты поставь вазу в шкафчик...
— Руди, не порежься! — спохватилась Джейн.
— Не порежусь, мам, я осторожно, — мотнул он головой, и тут...
Потом Джейн так и не смогла внятно описать Юджину, что именно увидела. Кажется, Руди удивленно моргнул, а осколки в его руке вдруг соединились... Мгновение — и вот он уже держит целехонькую вазочку и недоуменно глядит то на нее, то на мать. И было еще странное ощущение — будто на мгновение заложило уши, как в самолете.
Они смотрели друг на друга, и Джейн понимала, что если сейчас испугается и закричит, то может потерять Руди навсегда. Да, она была простой домохозяйкой, любительницей телепередач, но чутья ей было не занимать.
— Как это ты так? — спокойно (как ей казалось) спросила Джейн.
— Я и не знаю, — задумчиво ответил Руди, разглядывая вазочку. — Гляди, мам, она совсем целая, ни одной трещинки! Держи, а я цветы соберу и тряпку принесу, а то лужа...
Джейн повертела вещицу в руках. И правда, ни единой трещинки, даже той, давнишней — еще она сама уронила вазочку, хорошо, на ковер...
Руди возился с тряпкой, он был мальчишкой деловым, помогал матери, чем мог, безо всяких просьб и напоминаний.
"Скорее бы приехал Юджин, — подумала она, осторожно поставив безделушку в шкаф за стекло. — Вместе мы придумаем, как быть. Непременно придумаем!"
...— Вот, значит, как, — задумчиво сказал Юджин, потерев подбородок. Что жена с сыном его не разыгрывают, он прекрасно понимал: у Руди не хватило бы на подобное фантазии, мал еще, а Джейн слишком явно напугана. — Скажи-ка, сынок, а раньше с тобой что-то похожее приключалось?
Тот подумал и помотал головой.
— Нет, пап.
— А в этот раз ты что-то необычное ощущал?
Руди надолго задумался.
— Да, — сказал он наконец. — У меня всю неделю было такое странное чувство... Как будто хочется кашлянуть, но никак не выходит. И это был не кашель, я не простужался. А тут я увидел, как мама плачет, и что-то вдруг полезло наружу... А потом — раз! — и вазочка целая. Я сам не понял, как это вышло.
Джейн с Юджином переглянулись. Оба были людьми современными, телевизор смотрели, а потому были наслышаны о паранормальных явлениях. И о том, чем чревато обладание подобными способностями, тоже.
— Руди, послушай меня, — серьезно сказал Юджин. — То, что ты сделал... необычно. Не подумай, бога ради, что мы тебя ругаем, но... Не вздумай никому и никогда рассказывать об этом, понял? Мы, конечно, не в Средние века живем, на костре не сожгут, но может быть и кое-что похуже...
— Руди, молчи, умоляю! — насмерть перепугалась Джейн, поняв, к чему клонит муж. — Не то тебя у нас отнимут и станут опыты проводить!
— А я будто собирался болтать, — буркнул мальчик. — Только... Что делать, если оно опять само?..
Юджин почесал в затылке.
— Ты сказал, это как кашель, да? И ты это чувствовал заранее?
— Ага...
— Ну, если поймешь, что уже вот-вот "кашлянешь", постарайся оказаться подальше от людей, — серьезно произнес отец, припоминая все, читанное на эту тему. — Лишь бы не заметил никто. В школе... ты же в приготовительный идешь... Ну, в туалет отпросишься. И сбрось это... ну я не знаю, в воду, в землю, в воздух, только не в людей! А если что-то странное случится рядом с чужими, сделай вид, что ты так же напуган и удивлен, как все остальные. Не то...
— Я понял. На опыты я не хочу, — вздохнул Руди, что-то обдумывая. — Пап, мама, вы простите меня...
— За что? — поразилась Джейн.
— Вы хотели нормального сына, а я какой-то урод оказался, — ответил он серьезно.
— Я тебе... я тебя сейчас!.. — вскрикнула она и снова заплакала. — Юу-уджин, ну скажи ему!
— Я тебя выпорю, — мрачно произнес отец. — Прекрати мать доводить! Ты наш сын, и все тут, понял? Подумаешь, посуду он взглядом склеивает! Ты вот клеем так склей, чтоб следов не найти было! Ведь не сумеешь, а?
И только тогда Руди улыбнулся. Улыбнулся и сказал:
— Так ты же научишь, папа! И это... мам, не плачь. А то маленькая волнуется.
— Что? — вытаращились на него родители.
— А вы что, еще не знаете? — удивился Руди и прищурился. — Чур, я имя придумываю!