16 октября 1914
2
Под лаской плюшевого пледаВчерашний вызываю сон.Что это было? – Чья победа? —Кто побежден?Все передумываю снова,Всем перемучиваюсь вновь.В том, для чего не знаю слова,Была ль любовь?
Кто был охотник? – Кто – добыча?Все дьявольски-наоборот!Что понял, длительно мурлыча,Сибирский кот?
В том поединке своеволийКто, в чьей руке был только мяч?Чье сердце – Ваше ли, мое лиЛетело вскачь?
И все-таки – что ж это было?Чего так хочется и жаль?Так и не знаю: победила ль?Побеждена ль?
23 октября 1914
3
Вам одеваться было леньИ было лень вставать из кресел.– А каждый Ваш грядущий деньМоим весельем был бы весел!Особенно смущало ВасИдти так поздно в ночь и холод.– А каждый Ваш грядущий часМоим весельем был бы молод!
Вы это сделали без зла,Невинно и непоправимо.– Я Вашей юностью была,Которая проходит мимо.
25 октября 1914
4
Сини подмосковные холмы,В воздухе чуть теплом – пыль и деготь.Сплю весь день, весь день смеюсь, —должно быть,Выздоравливаю от зимы.Я иду домой возможно тише.Ненаписанных стихов – не жаль!Стук колес и жареный миндальМне дороже всех четверостиший.
Голова до прелести пуста,Оттого что сердце – слишком полно!Дни мои, как маленькие волны,На которые гляжу с моста.
Чьи-то взгляды слишком уж нежныВ нежном воздухе, едва нагретом…– Я уже заболеваю летом,Еле выздоровев от зимы.
13 марта 1915
5
Есть имена, как душные цветы,И взгляды есть, как пляшущее пламя…Есть темные извилистые ртыС глубокими и влажными углами.Есть женщины. – Их волосы, как шлем,Их веер пахнет гибельно и тонко.Им тридцать лет. – Зачем тебе, зачемМоя душа спартанского ребенка?
Вознесение, 1915
6
Хочу у зеркала, где мутьИ сон туманящий,Я выпытать – куда Вам путьИ где пристанище.Я вижу: мачта корабля,И Вы – на палубе…Вы – в дыме поезда… ПоляВ вечерней жалобе…
Вечерние поля в росе,Над ними – во́роны…– Благословляю Вас на все́Четыре стороны!
3 мая 1915
«Мне нравится, что Вы больны не мной…»
Мне нравится, что Вы больны не мной,Мне нравится, что я больна не Вами,Что никогда тяжелый шар земнойНе уплывет под нашими ногами.Мне нравится, что можно быть смешной —Распущенной – и не играть словами,И не краснеть удушливой волной,Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что Вы при мнеСпокойно обнимаете другую,Не прочите мне в адовом огнеГореть за то, что я не Вас целую.Что имя нежное мое, мой нежный, неУпоминаете ни днем, ни ночью – всуе…Что никогда в церковной тишинеНе пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо Вам и сердцем и рукойЗа то, что Вы меня – не зная сами! —Так любите: за мой ночной покой,За редкость встреч закатными часами,За наши не-гулянья под луной,За солнце, не у нас над головами, —За то, что Вы больны – увы! – не мной,За то, что я больна – увы! – не Вами!
3 мая 1915
«Какой-нибудь предок мой был – скрипач…»
Какой-нибудь предок мой был – скрипач,Наездник и вор при этом.Не потому ли мой нрав бродячИ волосы пахнут ветром?
Не он ли, смуглый, крадет с арбыРукой моей – абрикосы,Виновник страстной моей судьбы,Курчавый и горбоносый?
Дивясь на пахаря за сохой,Вертел между губ – шиповник.Плохой товарищ он был, – лихойИ ласковый был любовник!
Любитель трубки, луны и бусИ всех молодых соседок…Еще мне думается, что – трусБыл мой желтоглазый предок.
Что, душу чёрту продав за грош,Он в полночь не шел кладби́щем.Еще мне думается, что ножНосил он за голенищем,
Что не однажды из-за углаОн прыгал, – как кошка гибкий…И почему-то я поняла,Что он – не играл на скрипке!
И было всё ему нипочем,Как снег прошлогодний – летом!Таким мой предок был скрипачом.Я стала – таким поэтом.
23 июня 1915
«Я знаю правду! Все́ прежние правды – прочь!..»
Я знаю правду! Все́ прежние правды – прочь!Не надо людям с людьми на земле бороться!Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.О чем – поэты, любовники, полководцы?
Уж ветер стелется, уже земля в росе,Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,И под землею скоро уснем мы все,Кто на земле не давали уснуть друг другу.
3 октября 1915
«Два солнца стынут – о Господи, пощади!..»
Два солнца стынут – о Господи, пощади! —Одно – на небе, другое – в моей груди.
Как эти солнца – прощу ли себе сама? —Как эти солнца сводили меня с ума!
И оба стынут – не больно от их лучей!И то остынет первым, что горячей.
5 октября 1915
«Цветок к груди приколот…»
Цветок к груди приколот,Кто приколол – не помню.Ненасытим мой голодНа грусть, на страсть, на смерть.
Виолончелью, скрипомДверей и звоном рюмок,И лязгом шпор, и крикомВечерних поездов,
Выстрелом на охотеИ бубенцами троек —Зовете вы, зоветеНелюбленные мной!
Но есть еще услада:Я жду того, кто первыйПоймет меня, как надо —И выстрелит в упор.
22 октября 1915
«Цыганская страсть разлуки!..»
Цыганская страсть разлуки!Чуть встретишь – уж рвешься прочь.Я лоб уронила в рукиИ думаю, глядя в ночь:
Никто, в наших письмах роясь,Не понял до глубины,Как мы вероломны, то есть —Как сами себе верны.
Октябрь 1915
«Никто ничего не отнял…»
Никто ничего не отнял —Мне сладостно, что мы врозь!Целую Вас через сотниРазъединяющих верст.
Я знаю: наш дар – неравен.Мой голос впервые – тих.Что Ва́м, молодой Державин,Мой невоспитанный стих!
На страшный полет крещу Вас:– Лети, молодой орел!Ты солнце стерпел, не щурясь, —Юный ли взгляд мой тяжел?
Нежней и бесповоротнейНикто не глядел Вам вслед…Целую Вас – через сотниРазъединяющих лет.
12 февраля 1916
«Ты запрокидываешь голову…»
Ты запрокидываешь голову —Затем, что ты гордец и враль.Какого спутника веселогоПривел мне нынешний февраль!
Позвякивая карбованцамиИ медленно пуская дым,Торжественными чужестранцамиПроходим городом родным.
Чьи руки бережные трогалиТвои ресницы, красота,Когда, и как, и кем, и много лиЦелованы твои уста —
Не спрашиваю. Дух мой алчущийПереборол сию мечту.В тебе божественного мальчика —Десятилетнего я чту.
Помедлим у реки, полощущейЦветные бусы фонарей.Я доведу тебя до площади,Видавшей отроков-царей…
Мальчишескую боль высвистывайИ сердце зажимай в горсти́…– Мой хладнокровный, мой неистовыйВольноотпущенник – прости!
18 февраля 1916
«Откуда такая нежность?…»
Откуда такая нежность?Не первые – эти кудриРазглаживаю, и губыЗнавала – темней твоих.
Всходили и гасли звезды(Откуда такая нежность?),Всходили и гасли очиУ самых моих очей.
Еще не такие песниЯ слушала ночью темной(Откуда такая нежность?) —На самой груди певца.
Откуда такая нежность?И что́ с нею делать, отрокЛукавый, певец захожий,С ресницами – нет длинней?
18 февраля 1916
«Люди на ду́шу мою льстятся…»
Люди на ду́шу мою льстятся,Нежных имен у меня – святцы.
А восприе́мников за душой —Цельный, поди, монастырь мужской!
Уж и священники эти льстивы!Каждый-то день у меня крестины!
Этот – орлицей, синицей – тот, —Всяк по-иному меня зовет.
У тяжелейшей из всех преступниц —Сколько заступников и заступниц!
Лягут со мною на вечный сонНежные святцы моих имен.
Звали – равно́, называли – разно,Все́ называли, никто не на́звал.
6 апреля 1916
Из цикла «Бессонница»
1
Руки люблюЦеловать, и люблюИмена раздавать,И еще – раскрыватьДвери!– Настежь – в темную ночь!Голову сжав,Слушать, как тяжкий шагГде-то легчает,Как ветер качаетСонный, бессонныйЛес.
Ах, ночь!Где-то бегут ключи,Ко сну – клонит.Сплю почти.Где-то в ночиЧеловек тонет.
27 мая 1916