Он упал на навес, под которым стояли бронированный «мерседес» Вронского и джипы охраны.
На широком козырьке застрял зловонный полуразложившийся труп мертвяка — весь в белой пене. Видимо, это был один из той парочки, что пыталась прорваться в кабинет через окно.
Второе «тело», еще вяло шевелящееся, валялось внизу.
Дмитрий спрыгнул на асфальт.
И сразу же закатился под навес. Здесь, по крайней мере, его не достанут из окон. Не сразу достанут, во всяком случае.
Дворовые ворота были вынесены мощным взрывом. Дверь дома — разбита в щепки. Цветочные клумбы — потоптаны и засыпаны обломками.
Возле машин «скорпионов» лежало несколько мертвяков, получивших свою долю «тлена». Здесь были и телохранители Вронского, и бойцы неизвестного Ордена, атаковавшие особняк. И те, и другие исходили белой вонючей пеной.
Выяснять, что за Братство штурмует резиденцию Магистра-олигарха, у Дмитрия не было ни времени, ни возможности, ни желания. Да и зачем? Ему-то лично какое дело до того, кто замешан в нападении? Мертвяки — они и есть мертвяки. К какому бы Ордену ни принадлежали.
На улице, сразу за взорванными воротами, виднелся старенький «ПАЗ» с замызганными занавесками. Раздолбанный провинциальный рейсовый автобус. Ничем не примечательный. Видимо, на нем и приехала штурмовая группа. Причем она умудрилась незамеченной подобраться практически к самой даче Вронского.
Охрана особняка слишком поздно заподозрила неладное: все-таки «ПАЗик» — это не БТР и не кавалькада джипов.
— Он здесь! — раздался крик.
Дмитрия заметили стрелки, поставленные во внешнем оцеплении возле дома и автобуса.
— Феникс здесь!
Не только заметили, но и узнали. Или просто догадались.
— Огонь!
И — незамедлительно начали стрельбу.
Шмоляли гады на поражение — без всякой жалости и без зазрения совести. Тоже, небось, понимают, что Феникса убить нельзя и что пули лишь задержат его.
Кто-то выскочил из дома. Кто-то палил сверху, вслепую, по навесу.
Что примечательно: по Фениксу стреляли не капсулами с «тленом». Только пулями.
Пули дырявили жестяную крышу, звякали по машинам, рикошетили от асфальта. Однако у Дмитрия, укрывшегося за автомобилями «скорпионов» и под широким навесом, была сейчас более выигрышная позиция.
Он открыл ответный огонь из «Каштана».
Дмитрий даже не пытался убивать мертвяков, попадавших в его поле зрения. Чтобы вогнать в «тела» достаточное количество «тлена», требовалось время, которого у него попросту не было.
Да и патронов на всех все равно не хватит.
Дмитрий стрелял по ногам, срезая противников. По рукам — выводя их из строя и выбивая оружие. По глазам… Ослепленный враг не в состоянии целиться и вести эффективный огонь.
Это помогало: на нападавших, похоже, не было магической защиты. Что, впрочем, вполне объяснимо, если они хотели подобраться к особняку Вронского незамеченными.
Взорвалась брошенная кем-то граната. К счастью, броня «мерседеса» прикрыла Дмитрия от осколков.
Сверху раздался грохот: кто-то выпрыгнул из окна кабинета на навес.
Дмитрий дал короткую очередь на звук. С навеса скатился мертвяк. «Тело» упало совсем рядом. И — не очень удачно: Дмитрий расслышал хруст сломавшейся кости. Мертвяк, тем не менее, попытался встать.
Еще одной очередью, пущенной почти в упор, Дмитрий отсек ему руку с автоматом. Потом выпустил несколько пуль в голову и в грудь.
Белая пена хлестала из «тела», как из сломанной стиральной машины. И все же долго удерживать оборону здесь не получится. Нужно было срочно убираться отсюда.
И Дмитрий уже знал, как.
Бронированный «мерс» Вронского не пострадал от обстрела. И водительская дверца — приоткрыта.
В замке зажигания очень кстати торчал оставленный «скорпионами» ключ. Видимо, машина была готова в любой момент увезти своего VIP-пассажира. Но теперь на ней поедет другой. Персона, впрочем, не менее «вэри импотент».
Дикий Феникс…
Дмитрий вскочил в «мерседес» и завел мотор.
* * *Со двора он выезжал под кинжальным огнем. Снаружи часто-часто звякали пули.
Класс «мерседесовской» брони позволял выдерживать прямые попадания из стрелкового оружия. Но вот толстые бронестекла все-таки посыпались. Сначала — заднее…
Потом перед взорванными воротами выскочил, как черт из коробочки, какой-то мертвяк, палящий непрерывными очередями из АК.
Лобовое стекло тоже помутнело, пошло трещинами и раскололось.
Однако Дмитрия пули не задели. Он сбил и переехал стоявшего на пути стрелка.
Дал по газам. Задел «ПАЗик».
Вырвался на поселковую улицу.
Увы, радость оказалась недолгой. Судя по всему, у группы, напавшей на дачу Вронского, имелся резерв и хорошая связь. Уже на выезде из поселка дорогу Дмитрию перекрыли два «Камаза», за которыми укрывались насколько вооруженных человек.
Таранить такую преграду было бы глупо. Даже сидя в бронированной машине.
Дмитрий свернул в лес. Бросил «мерседес» через обочину на зеленку. Вогнал поглубже в густые заросли, а когда тяжелый «мерс» встал вмертвую, выскочил из автомобиля.
И по-бе-жал.
Сзади стреляли и кричали. Кажется, преследовали. Но у него еще была небольшая фора.
А значит — оставалась надежда.
Все-таки спастись в лесу на своих двоих шансов больше, чем в машине на проселках и трассах, которые наверняка уже находятся под контролем мертвяков.
Но Дмитрий прекрасно понимал: даже если сейчас удастся оторваться от погони, Мертвые Братства от него не отстанут. Охота за Диким Фениксом только начинается, и ему придется прятаться до конца жизни.
До конца?
Жизни?
Из груди вырвался нехороший нервный смешок. Фениксы ведь не умирают!
А это значит…
Значит, что ему придется прятаться вечно! Прятаться и вспоминать, кем он был раньше.
Возможно, в разгадке этой тайны и кроется теперь его спасение..