Ширли ахнула, а Митч схватил ее за руку. Донна была бледная от шока и злости, ужас признания Эстель поразил их обеих.
― Я не ребенок! ― закричал Себастьян. ― Я сам слежу за собой с тех пор, как мне исполнилось восемь, потому что ты всегда была слишком пьяной, чтобы ухаживать за своим собственным ребенком. Как много раз я помогал тебе подняться по лестнице, потому что ты была не в состоянии идти, мам? Как много раз незнакомцы бросали тебя у двери, потому что ты даже была не в состоянии вызвать такси? И как отец, ты просто гребаный шут. Всем здесь известно, что он просто жалкий охотник до дырок с алкоголичкой-шлюхой вместо жены. Каро ― это лучшее, что было в моей жизни, мы уедем вместе, и вы никогда не увидите нас снова.
Себастьян с триумфом уставился на своих родителей. Эстель выглядела загнанной в ловушку и посмотрела на Дональда.
― Нет, ты этого не сделаешь, ― сказал отец Себастьяна холодно. ― Ты никуда не поедешь с этой шлюхой.
― Ты достаточно раз повторил это, приятель, ― прервал Митч угрожающим тоном. ― Нет необходимости повторять это снова. И ты тоже успокойся, Себ.
― Не суй свой нос не в свое дело, сержант! ― рявкнул Дональд. ― Ты ни хрена не имеешь право лезть в это дело. Зависай со своей семьей лузеров, которая начала все это. Он мой сын, и будет так, как я скажу. Поэтому слушай внимательно, парень, если ты куда-нибудь отправишься с этой сукой, я позвоню в полицию, и ее арестуют.
Себастьян пытался броситься на Дональда, но Митч и Чес держали его за запястья, а Ширли обернула руки вокруг его талии, пытаясь успокоить.
Донна ахнула.
― Дональд, нет! Подумай о скандале!
Дональд улыбнулся и повернулся ко мне.
― Если ты свяжешься с моим сыном любым способом: электронная почта, смс, письмо, гребаная голубиная почта, мы будем преследовать тебя в судебном порядке. Это уголовное преступление, и ты отправишься в тюрьму. Или, по крайней мере, ты попадешь в реестре сексуальных преступников на остаток своей гребаной жизни ― ты никогда не найдешь работу. И то же самое касается этого гребаного придурка, который зовется моим сыном, если он попытается связаться с тобой. ― Он повернулся к Себастьяну. ― Хоть раз.
Себастьян выкрикивал оскорбления, пытаясь добраться до своего отца. Митч, Ширли и Чес отчаянно сдерживали его.
― А что касается тебя, сын, ― продолжил Дональд, ― ты можешь поцеловать в задницу любую мысль о колледже, я не потрачу ни одного пенни на тебя. ― Но скажу тебе, что ты сделаешь, ― как только тебе исполнится восемнадцать, ты поступишь на военную службу. Ты сделаешь это, или твоя сука получит тюремное заключение.
Я все еще сидела на диване с бледным лицом, шокированная, тело дрожало, я едва могла осмыслить все это.
Донна сказала дрожащим голосом.
― Дональд, хватит! В этом нет необходимости. Уверена, если Кэролайн пообещает уехать тихо, мы не должны никому об этом рассказывать. Себастьяну будет восемнадцать через несколько месяцев и...
― Ты такая гребаная лицемерка, Донна. Ты правда сделаешь что угодно для репутации этой дерьмовой Базы?
Рот Донны открылся и закрылся несколько раз, казалось, она больше не могла говорить.
― И еще одно, ты, гребаная шлюха, ― сказал Дональд, смотря на меня. ― Срок давности три года. Ты окажешься рядом с моим сыном за это время, и ты знаешь, что случится с тобой. То же самое, если он свяжется с тобой. Я узнаю! Я прослежу, что ты получишь по заслугам!
Три года. О, боже.
Я повернулась к Себастьяну, любовь и чувство потери наполнили меня, когда мои глаза начали заполнять слёзы.
― Не слушай его, Каро! ― ахнул Себастьян в отчаянии. ― Он не сделает этого, не сделает! Он не заботиться обо мне настолько, чтобы беспокоиться. Не слушай его!
― Ты прав, маленький кусок дерьма, ― усмехнулся Дональд, снова потирая свое ребро. ― Мне совершенно плевать на тебя, но поверь мне, это доставит мне огромное удовольствие ― отправить твою маленькую суку в тюрьму, если только это сотрет самодовольный взгляд с твоего лица.
Ширли ахнула, а на лице Донны было отвращение.
Дэвид выглядел потерянным и разбитым, его взгляд блуждал по комнате, как будто он не мог никого узнать.
Но я не могла оторвать взгляд от лица Себастьяна. Вся борьба ушла из него, и он осел в руках Митча.
Я сделала это. Я сделала это с ним. Все мои оправдания, которые я повторяла столько раз, улетучились: я презирала себя. И пришло время отпустить его.
― Нет, Каро! ― выдохнул Себастьян, когда прочитал решение на моем лице. ― Не позволяй ему выиграть.
Как будто отправляясь на Судный день, я встала.
Митч опустил свои руки, отпуская его, и Себастьян оказался в моих объятиях последний раз. Он вцепился в меня так крепко и зарылся своим лицом в мои волосы, что я едва могла дышать.
― Я должна уйти сейчас, tesoro, ― сказала я нежно, погладив его по щеке.
Его хватка вокруг меня усилилась.
― Нет! ― он ахнул, как будто испытывал ужасную боль.
― Да, Себастьян, послушай меня. Я хочу, чтобы у тебя была хорошая жизнь, tesoro, насыщенная жизнь. Я хочу, чтобы ты был счастлив, влюбился...
― Нет, боже, нет, Каро! Не делай этого!
― Да! Сделай это ради меня!
― Я всегда буду любить тебя Каро. Не отказывайся от нас. Пожалуйста, не отказывайся. Я буду ждать тебя. Это всего три года. Я люблю тебя!
Но ведь это были не просто три года, да? Сейчас я понимала это.
― Я тоже люблю тебя, ― прошептала я так тихо, что даже не поняла, услышал ли он меня. ― Ti amo tanto, Себастьян, sempre e per sempre. (прим. с ит. Я люблю тебя, Себастьян, всегда и навсегда).
Я пыталась отцепить его руки от своего тела, но он не позволял мне.
― Нет! ― кричал он снова и снова. ― Нет!
― Ох, ради всего святого! ― в отвращении фыркнул Дональд.
Каким-то образом Митчу и Чесу удалось оттащить Себастьяна, он пытался бороться с ними, но его дух был сломлен.
Я повернулась к Ширли и Донне. На их лицах была жалость.
― Присматривайте за ним, ― сказала я тихо. ― Чес, я... просто будь его другом.
Чес кивнул, не в состоянии говорить.
― Ох, мое дорогое-дорогое дитя, ― сказала Донна со слезами на глазах.
Я посмотрела на своего мужа, чье молчание было красноречивее, чем тысяча слов.
― Прощай, Дэвид, ― прошептала я. ― Мне жаль...
Он уставился на меня безучастно, затем опустил голову на руки.
Я повернулась, чтобы уйти, мои глаза скользнули по злобе Эстель, замешательству Дэвида, триумфу Дональда, печали во взглядах Ширли и Донны и злобы, что исказила лица Чеса и Митча.
Затем мой взгляд переместился на мужчину, которого я любила, на мужчину, которого я поклялась никогда не видеть снова, потому что ему и так причинили много боли ― я причинила.
― Каро, нет, ― закричал он снова, слезы катились по его лицу, смешиваясь с кровью.
― Я люблю тебя, Себастьян. Так сильно, tesoro.
И затем я ушла, оставляя позади все хорошее и прекрасное, что когда-либо знала в своей жизни.
Несмотря на то, что случилось в тот день, несмотря на то, что случилось после, я не сожалела о событиях того лета, потому что Себастьян научил меня любить.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ…
Заметки
[
←1
]
La traviata «падшая», «заблудшая», опера Джузеппе Верди
[
←2
]
Aida опера Джузеппе Верди
[
←3
]
Rigoletto — опера в трёх актах Джузеппе Верди
[
←4
]
закуска — «антипасто» перед основными приемами блюд для «поднятия аппетита»
[
←5
]
Док Уотсон — американский гитарист, композитор и певец, исполнитель блюграсса, фолка, кантри, блюза и госпела.
[
←6
]
дрожжевой хлеб, в виде лепешки без каких-либо начинок на поверхности),
[
←7
]
копченая говядина
[
←8
]
Полента итальянская каша из кукурузной муки.