До двери я добрался раньше лифта и по скрипу половиц за дверью понял, что Александр наблюдает за лестничной площадкой в дверной глазок. Но в квартиру не спешил, предоставлял капитану Сане возможность первой переступить порог. Поиски Надежды Ивановны Тропининой – это ее инициатива.
Я считал, что в этом деле замешан мужчина, хотя и не представлял еще, кого и где надо искать. Но на своем мнении я не настаивал, помалкивал, пока меня не спросили.
Честно говоря, мне не нравилось, что опытные сыскари относились ко мне свысока, как к дилетанту. Я признавал, что таков и есть, но не настолько, чтобы пренебрегать мной и моим мнением. Казалось бы, люди из уголовного розыска уже могли убедиться, что мои соображения по поводу преступления всегда имеют под собой твердую основу. Но профессиональные следаки и опера почему-то думали иначе.
Что мне оставалось делать в такой ситуации? Только заниматься своим делом и, когда меня просят, продолжать блуждания в дебрях преступного и всякого иного мира. Из отставного военного разведчика тоже может получиться вполне качественный Иван Сусанин.
Лифт наконец-то доставил капитана Саню на четвертый этаж в целости и сохранности. Даже трос не оборвался. Номер квартиры она запомнила, сразу шагнула к нужной двери и нажала кнопку звонка.
Замок щелкнул сразу, и я еще раз убедился в том, что за мной наблюдали в дверной глазок. Никто не успел бы подойти на звонок из комнаты. Да и скрип двери был тем же самым. Я его услышал, когда Александр выпускал подружку.
– Вы из полиции? – спросил Александр, приоткрыв дверь, но не снимая цепочку.
Лица его в темноте прихожей видно не было, голос звучал низко и колоритно.
Капитан Саня вытащила свое служебное удостоверение и подержала несколько секунд перед щелью, давая возможность Александру прочитать хоть что-то в полумраке лестничной площадки. С таким же успехом она могла бы показать и абонемент в баню. Мальчик разглядел бы там то же самое, то есть ничего.
Конец ознакомительного фрагмента.