Действительно, прошлой ночью произошел военный переворот, но он совершался не в расчете на полковника Боби и не от его имени.
– А кто же имелся в виду в таком случае?
– Генерал.
– Какой генерал?
Шеннон назвал ему имя. У Эндина от ужаса отвисла челюсть.
– Только не он. Его разбили, он в изгнании.
– В данный момент да. Но не навечно же. Эти иммигранты-рабочие – его люди. Их прозвали «африканскими евреями». Полтора миллиона их рассеяно по африканскому континенту. Во многих странах они выполняют основную работу и определяют умственный потенциал. Здесь, в Зангаро, они живут в бараках за Кларенсом.
– Этот болван, безумный идеалист, кретин-мечтатель...
– Осторожнее, – предупредил Шеннон.
– Это еще почему?
Шеннон кивнул головой в сторону, за плечо.
– Они тоже солдаты генерала.
Эндин повернулся и взглянул на три непроницаемых лица над дулами «шмайссеров».
– Не может быть, чтобы они настолько хорошо понимали по-английски.
– Тот, что посередине, – мягко сказал Шеннон, – в былые времена был аптекарем. Он стал солдатом, когда его жену и четверых детей раздавил английский бронетранспортер. Их выпускает фирма «Алвис» из Ковентри, вы же знаете. С тех пор он не любит людей, имеющих к этому отношение.
Эндин замолк еще на несколько миль пути.
– Что будет теперь?
– Власть переходит к Комитету Национального Согласия, – сказал Шеннон. – Четверо человек от Винду, четверо от Кайа и двое представителей от иммигрантов. Но армия будет набрана из тех людей, что сидят позади вас. Эта страна будет использована, как военная база и штаб командования. Отсюда прошедшие подготовку новобранцы в один прекрасный день вернутся на родину, чтобы отомстить за то, что с ними сделали. Возможно, что генерал переедет сюда сам и устроит здесь свою резиденцию, фактически взяв в руки управление страной.
– И вы надеетесь, что вам это сойдет с рук?
– Вы собирались поставить во главе страны эту слюнявую обезьяну-полковника Боби, и надеялись, что все будет шито-крыто. По крайней мере, новое правительство будет сравнительно умеренным. Кстати, о месторождении, насколько мне известно платиновом, где-то в недрах Хрустальной горы.
Несомненно, что новое правительство его обнаружит. И займется разработкой. Но если вы точите на него зубы, то придется платить. Настоящую, рыночную цену. Так и передайте сэру Джеймсу, когда вернетесь домой.
Впереди, за поворотом, показался пограничный пропускной пункт. Новости в Африке распространяются быстро, даже в отсутствие телефонов. Пограничников Винду на посту не было.
Шеннон остановил машину и указал рукой вперед.
– Отсюда дойдете пешком, – сказал он.
Эндин выбрался из кабины. Он посмотрел на Шеннона с нескрываемой ненавистью.
– Вы так и не сказали, почему, – произнес он. – Вы объяснили что и как, но почему?
Шеннон посмотрел вперед на дорогу.
– Почти целых два года, – сказал он задумчиво, – я наблюдал, как гибнут от голода малые дети. Около миллиона детей погибли на моих глазах, благодаря таким людям, как вы и Мэнсон. И происходило это оттого, что вы и вам подобные стремились получить все большие доходы, опираясь на жестокие и совершенно продажные диктатуры. И при этом все творилось якобы во имя закона и порядка, легально, на конституционных основаниях. Пусть я солдат, пусть я убийца, но я не садист, черт возьми! Я давно понял, как это делается, зачем и кто стоит за всем этим. На виду обычно оказываются несколько политиков и служащих Форин Офис, но они всего лишь свора кривляющихся обезьян, не видящих дальше своих междепартаментских стычек и проблем собственного переизбрания на следующий срок. За их спинами всегда прятались невидимки-мошенники вроде вашего дражайшего Джеймса Мэнсона. Вот почему я это сделал. Расскажите Мэнсону, когда вернетесь. Я хочу, чтобы он знал. Передайте от меня. Лично. А теперь вперед!
Пройдя десять ярдов, Эндин обернулся.
– Не советую тебе возвращаться в Лондон, Шеннон, – крикнул он. – Мы знаем, как найти управу на таких, как ты.
– Не вернусь, – прокричал в ответ Шеннон. И тихо добавил: – Мне это больше ни к чему. – Потом развернул грузовик и направился в сторону полуострова, к Кларенсу.
Эпилог
Новое правительство было должным образом приведено к присяге и с первых шагов своего правления подтвердило данные народу обещания. В европейских газетах о перевороте почти не упомянули, только в «Ле Монд» появилась маленькая заметка, где говорилось, что мятежные подразделения зангарийской армии свергли президента накануне Дня Независимости и власть временно, до всеобщих выборов, перешла в руки правящего совета. В газете ни словом не обмолвились о том, что советской геологической партии было отказано в проведении разведки в республике и что предпринимаются шаги к организации экспедиции своими силами.
Большого Жанни Дюпре и Крошку Марка Вламинка похоронили на берегу океана, под пальмами, где со стороны залива дует свежий ветерок. По просьбе Шеннона могилы оставили безымянными. Тело Джонни забрали соплеменники, которые оплакали его и погребли по своим обычаям.
Саймон Эндин и сэр Джеймс Мэнсон помалкивали о своей причастности к этим событиям. Им совершенно нечего было открыто сказать по этому поводу.
Шеннон вручил Жану-Батисту Лангаротти 5000 фунтов, оставшихся у него от денег, выданных на операцию, и корсиканец отбыл обратно в Европу. Последний раз о нем слышали, когда он направлялся в Бурунди, где собирался заняться военной подготовкой партизан Хуту, пытающихся выступать против марионеточного правительства диктатора Микомберо. Как тогда, когда они расставались на берегу, он сказал Шеннону: «Дело не в деньгах. Деньги здесь вообще ни при чем». Шеннон написал синьору Понти в Геную от имени Кейта Брауна и велел разделить контрольный пакет акций компании, владеющей «Тосканой», поровну капитану Вальденбергу и Курту Земмлеру. Год спустя Земмлер продал свою долю акций Вальденбергу, которому пришлось залезть в долги, чтобы выкупить ее. А Земмлер отправился на очередную войну. Погиб он в Южном Судане, когда вместе с Роном Грегори и Гипом Кирби минировал дорогу, по которой должны были проехать суданские бронетранспортеры. Мина внезапно взорвалась. Кирби был убит на месте, Земмлер и Грегори тяжело ранены. Грегори удалось через британское посольство в Эфиопии добраться до дома, а Земмлер умер в пустыне.
Последнее, чем занялся Шеннон, касалось банка в Швейцарии, куда он отправил распоряжения через Лангаротти.
Он велел перевести 5000 фунтов родителям Жанни Дюпре в Перль, провинция Кап, Южная Африка, и еще такую же сумму женщине по имени Анна, владелице бара на Кляйнстраат, в районе красных фонарей города Остенде.
Он умер через месяц после переворота так, как хотел умереть, говоря об этом Джули: с пистолетом в руке, кровью во рту и пулей в груди. Но пуля была из его собственного пистолета. Его погубили не риск и не смертельная опасность боя, а маленькие бумажные трубочки с фильтром на конце. Так ему сказал когда-то доктор Дюнуа в парижской клинике. Год, если не волноваться, менее шести месяцев, если не щадить себя. А последний месяц будет самым трудным. Поэтому, когда кашель стал усиливаться, он отправился в джунгли один, прихватив с собой лишь пистолет и пухлую папку с бумагами, напечатанными на машинке, которые несколько недель спустя переслали его другу журналисту в Лондон.
Местные жители, видевшие, как он один зашел в лес, и потом доставившие его тело в город, сказали, что он был весел и даже насвистывал что-то. Простые крестьяне, всю жизнь выращивающие тапиоку и батат, не могли знать, что это за мелодия. Это был «Испанский Гарлем».
Примечания
1
Здравствуй, приятель.
2
Здравствуй, ты африканер?
3
Куда направляешься? (африкаанс.)
4
ФО – Форин Офис (Министерство иностранных дел).
5
Паспорт выдается британскому подданному только при выезде в другие страны
6
Лондонский муниципалитет.
7
Более подробно описание этой процедуры, которой пользовался предполагаемый убийца генерала де Голля, содержится в книге «День Шакала» того же автора.
8
«Корзина» – пригородный район Марселя (фр.).
9
Город на Корсике
10
Класс (нем.).
11
Согласен (фр.).
12
«За смерть, войну и за их брата, проклятого наемного солдата.» (фр.).
13
Самоходная яхта
14
Журнал для мужчин
15
Нет (нем.).
16
Мой друг (фр.).
17
Спасибо (исп.).
18
Порт (исп.).