– Мне наркотики кололи, Тимофей Егорович, по приказу Александра Тимофеевича, – жестко заметил Варяг.
– Да, да, знаю… Словом, когда попал я в этот дом ветеранов – а поместили меня сюда сразу после смерти Сашки моего, я попросился поближе к нему – он же тут на Васильеостровском кладбище похоронен… Словом, начал я справки наводить о смотрящем России. Но это оказалось непросто. Окольными путями, через своих старых знакомых – отставных ментов питерских, вышел на службу безопасности здешнего пахана Филата… Как раз прошлой зимой. А мне от него ответ: нет, мол, Владислава Игнатова, он исчез. Так я уж думал: все, пропадет мой общак. Потому как, кроме тебя, никому я бы его не доверил. А тут на прошлой неделе мне звонок – нашелся Варяг! Ну что, обещаешь, что похоронишь меня в Североуральске на том кладбище?
– Обещаю, – кивнул Владислав.
– Не потеряй планчик. Синий крестик. Безымянная могилка… – прошептал старик. – А теперь принеси-ка мне попить. Только не из-под крана – «боржомчику» дай.
Но в холодильнике «Боржоми» не оказалось. Варяг сходил в буфет в главный корпус и, купив там пару бутылок, вернулся в палату к Беспалому.
– Вот, Тимофей Егорович! – Он подошел с наполненным стаканом к тахте. Но старик не шевельнулся. – Тимофей Егорович! Попейте!
Он тронул старика за руку. Рука была холодная как лед.
ЭПИЛОГ
– Товарищ Фильчиков? – строго уточнил высокий лейтенант, вглядываясь в удостоверение и сверяя наклеенную фотографию с лицом стоящего перед ним высокого мужчины лет сорока в черном костюме и черном галстуке.
– Да, Фильчиков Иван Степанович, сотрудник управления МВД по Свердловской области, – хмуро отозвался тот. – Сопровождаю гроб с телом покойного полковника Беспалого.
Лейтенант скорбно поджал губы и кивнул.
– Все в порядке. Можете следовать.
Владислав обернулся вполоборота и взглядом пригласил своих людей идти за ним.
Знакомые в Екатеринбурге за один день выправили ему фальшивую ксиву на имя подполковника Фильчикова и доставили вчера вечерним рейсом в Петербург Главврач дома ветеранов МВД Виктор Петрович Бармин ничуть не удивился тому, как внезапно деловитый «племянник» Беспалого вдруг преобразился в подполковника МВД взявшего на себя хлопоты по захоронению умершего. Тугая пачка долларов, которую «племянник» тренированным движением вдвинул в руку Бармина, поспособствовала усердию Виктора Петровича, который очень быстро договорился с кем надо о выдаче трупа сослуживцам покойного для транспортировки на родину и погребения.
И вот сейчас Варяг при поддержке трех крепких ребят из личной охраны Филата занимался оформлением скорбного груза через линейный отдел МВД в аэропорту Пулково.
Формальности заняли полчаса, не больше. И уже в двенадцать ноль-ноль они сидели в салоне Ту-154 в ожидании разрешения на взлет.
А еще через четыре с половиной часа фургон «газель», куда погрузили закрытый гроб, мчался по шоссе от Екатеринбурга к северным предгорьям Урала. В Североуральск прибыли за полночь и заночевали в городской гостинице – бывшем доме охотника. На кладбище «подполковника Фильчикова» уже ждали: накануне предупрежденный заведующий кладбищенской конторой сидел с перепуганным лицом в покосившейся бытовке. Увидев яркие печати и размашистые подписи на бланке дома ветеранов работников МВД, он немного успокоился и с готовностью поспешил показать гостям могилу Антонины Сергеевны Беспалой. Яма для нового гроба уже была вырыта. Варяг невольно усмехнулся, подивившись расторопности провинциальных гробокопателей.
Он достал из кармана план, переданный ему Беспалым, и огляделся.
Кладбище представляло собой большой пустырь с равномерно расположенными холмиками, над которыми торчали вперемежку обелиски со звездами и кресты.
Владислав тихо отдал распоряжение сопровождающим и пошел искать место, отмеченное на плане синим крестиком. Искать пришлось недолго. На потемневшем и рассохшемся восьмиконечном кресте была прибита жестяная табличка. Ветры и дожди стерли надпись. По-видимому, это и была та самая безымянная могила, о которой говорил Беспалый.
Варяг вернулся. Гроб уже опустили в яму, присыпали землей. Никто не проронил ни слова. На свеженасыпанном холме появилась открытая бутылка водки и несколько пластиковых стаканчиков. Варяг разлил водку по стаканчикам и произнес:
– Пусть земля тебе будет пухом, Тимофей Егорович. Ты много нагрешил в жизни, но надеюсь, что покаянием очистил душу. – И опрокинул стаканчик в глотку. Водка горячим ручейком обожгла нутро.
Поздно вечером того же дня питерские гости вновь наведались на погост. К счастью, унылое кладбище Североуральска не охранялось, и они, никем не замеченные, проникли за ограду. Варяг уверенно шел между могил. В ночной тьме он сразу заметил покосившийся темный крест с пустой табличкой.
– Здесь! – негромко сказал он. – Давайте, пацаны, за работу.
Три лопаты с хрустом стали вгрызаться в затверделый грунт. Через полчаса под одним стальным языком что-то хрустнуло.
– Есть! – раздался возбужденный шепот.
– Отойдите все! – Варяг спрыгнул в образовавшуюся яму и, вооружившись саперной лопаткой, начал разгребать землю. Это была полуистлевшая крышка гроба. Трухлявые доски не пришлось даже поднимать – Варяг без труда раздвинул их лезвием лопатки. Под досками показался чемодан. Внутри лежал большой сверток, обернутый в старую клеенку. Варяг, волнуясь, торопливо развернул клеенку, отшвырнул ее в сторону и положил сверток на землю.
– Посвети-ка! – глухо приказал он одному из пацанов. Яркий луч фонаря вырвал из тьмы пачки денег. Это были советские сторублевки. И еще – свернутая в трубочку промасленная ветошка, из которой торчал длинный стальной ключ…
– Твою мать! – сквозь зубы выругался Владислав. – И ради этого стоило сюда переть…
Он вспомнил, что Беспалый говорил о золоте, ювелирке, валюте, И где же все это добро?
– Уберите пустой гроб, ребята, – мрачно проговорил Варяг. – Давайте еще копнем поглубже.
Стальные зубья вновь впились в слежавшуюся землю. Пацаны уже стояли по пояс в яме, когда чья-то лопата звякнула о металл.
На сей раз из-под земли показался массивный стальной сейф – старомодный несгораемый шкаф вроде тех, какие Владислав видел только в советских фильмах. Он подергал ручку – дверца не открылась. И тут он вспомнил о стальном ключе, найденном в промасленной тряпке. Ключ легко вошел в замок и дважды повернулся. Варяг нажал на ручку и распахнул дверцу. Стоящие по краю разрытой могилы пацаны охнули в один голос.
Это была «черная касса» начальника колонии: россыпь золотых колец и браслетов, царские десятирублевки, ожерелья, кулоны, масса серебряных безделушек, пачки долларов и фунтов. Все в точности как описал Тимофей Егорович…
Он захлопнул дверцу сейфа и, дважды повернув ключ в замке, спрятал его в нагрудном кармане пиджака. Варяг подумал, что судьба выделывает странные загогулины. Мог ли предположить полковник МВД, когда закладывал сюда этот клад, что наворованные им за долгие годы воровские «голды» и «брюлики» опять же в воровскую казну и вернутся? В этом был знак некой высшей справедливости. И сознание этой справедливости придало Варягу уверенность в том, что его поиски большого общака непременно увенчаются успехом. Иначе и быть не могло.
Черный «ауди» повернул направо, к Шереметьево-1. Вскоре показалась низкая коробка здания аэропорта. Машина мягко подкатила к подъезду Центра деловой авиации.
Варяг держал в руке легкий портплед – сегодня он решил не обременять себя излишним багажом. Ему предстояло лететь частным чартерным рейсом в Барселону. В кармане у него лежал паспорт и билет на имя Сергея Петровича Сучкова, менеджера нефтяного концерна «Севкавказнефть». Настоящий Сергей Петрович в это время отдыхал в Красной Поляне, куда ему порекомендовал отправиться на пару недель старый партнер по нефтяному бизнесу, и вряд ли подозревал о предстоящем путешествии своего «двойника».
Предъявив паспорт и билет охраннику при входе в специальный зал бизнес-рейсов, Владислав прошел внутрь. До регистрации его рейса оставалось полчаса у него было достаточно времени, чтобы выпить чашку кофе или заглянуть в магазин беспошлинной торговли. Он положил портплед на белый кожаный диван и подошел к стойке бара.