Пузыри то вскипали на волнах, то пропадали. Казалось, воздух вытравливался из корпуса лодки небольшими, порциями. Что там с ними происходит? И почему нет масла на воде? Обязательно должно появиться пятно… Может быть, дать еще одну бомбу для верности?
— Малый вперед!
Когда охотник застопорил машины над тем местом, где появлялись и исчезали пузыри, Корнби опустил руку на рычаг бомбосбрасывателя, но не нажал его.
— На гидрофоне? — спросил он.
— Тихо, — отозвался акустик. — Усилитель на полной мощности.
— Подождем, — сказал Корнби.
Тишина висела над морем, глухая тишина, которая наступает обычно после короткого напряжения боя.
Насторожились уши гидрофонов, прислушиваясь к тому, что происходило в свинцовой глубине моря.
Замерли на постах матросы. Умолк даже ветер.
Но на этот раз Корнби пропустил момент.
Лодка всплыла в полукабельтове по носу.
Снова вынырнула узкая труба перископа, и следом за ней медленно поднялась над водой желто-серая полосатая рубка, похожая на выщербленный волнами риф.
— Вон!.. Да смотрите же!.. Там!.. — вдруг дико крикнул сигнальщик, показывая пальцем направление. И тогда ее увидели все.
— Пушка! — холодея, закричал Корнби, но артиллеристы уже сообразили, как близок конец.
Ствол носовой установки резко прыгнул назад, треск разорванного воздуха оглушил палубную команду, и рядом с черно-желтым рифом встала белая водяная свеча. Не успела она оплыть, как немного поодаль взвилась вторая и в кипящем ее основании багрово вспыхнул разрыв.
Пушка работала с непостижимой быстротой, выбрасывая на палубу раскаленные гильзы. А Корнби, оцепенев, смотрел на белые смерчи, смутно понимая, что происходит. В голове его был звон и хаос, и, плохо соображая, для чего это нужно, он на ощупь переложил машинный телеграф на «полный вперед», бросив охотник на сближение с У-81.
А потом он увидел залп.
Лодка стреляла сразу тремя аппаратами — двумя носовыми и кормовым. Из надводного положения. Будто стремясь поскорее избавиться от страшного смертного груза, о котором англичане не имели ни малейшего представления.
Торпеды почти одновременно вылетели из-под воды, пронеслись, как чудовищные фантастические снаряды, над верхушками волн и, подняв фонтаны брызг, плюхнулись в море и ушли к серой линии горизонта.
Странный, бессмысленный залп в никуда.
Пушка охотника все продолжала в лохмотья рвать воздух, и гильзы, окутанные паром, катились по палубе, и свечи вставали то у самой лодочной рубки, то далеко впереди, опадая и превращаясь в пенистые бугры.
Потом рубка стала стремительно укорачиваться, уходить в воду, утягивая за собой тонкую трубу перископа, и, когда волны закрыли ее, на мир вновь обрушилась тишина.
Не думая, машинально, Корнби дернул ручку телеграфа на «Стоп».
Через несколько секунд ход погас.
И тогда вдруг бешено заклокотала вода за кормой охотника, а потом, сглаживая скачки волн, над банкой Аутер-Силвер-Пит расплылось тяжелое масляное пятно.
— Боже мой, — пробормотал Корнби, медленно приходя в себя. — Ведь это моя четвертая…
А торпеды с гидростатами, поставленными на боевое заглубление, продолжали идти к горизонту, неся в головках своих ампулы с ботюлинумом, самым страшным порождением инженерной человеческой мысли.
«В трех случаях из двухсот восьмидесяти кораблекрушений, происходящих в год, причину катастрофы установить не удается…»
(Из статистического бюллетеня ЮНЕСКО.)Примечания
1
Баз — хлев.
2
«Астория» — гостиница в Ленинграде.
3
Шпрее — река в Германии.
4
Рассказ напечатан с небольшими сокращениями.
5
Орехами на кодовом военном языке назывались патроны.
6
Настоящая фамилия Гитлера.
7
Абвер — контрразведка.
8
Средняя часть корпуса, в которой находится обычно машинное отделение.
9
Траверз — положение какого-нибудь предмета, перпендикулярное курсу судна.