– Знаете, Уотсон, существует множество запутанных судебных разбирательств, которые можно привести к логическому завершению буквально не выходя из дома, – быстро переключился Холмс на свою излюбленную тему – криминалистику.
– И что, вам в своей практике приходилось выручать присяжных, зашедших в тупик?
– И не раз. Взять хотя бы дело Дэвида Тивертона, тяжба по которому длилась почти год, хотя все было ясно с самого начала.
Этот молодой человек двадцати трех лет от роду сильно пострадал, катаясь на лошади недалеко от своего имения. Доктора сделали все возможное, чтобы вытянуть его с того света, но сломанный позвоночник, боюсь, навсегда приковал его к инвалидной коляске. Спустя полгода, выйдя из больницы, Тивертон подал иск против своего соседа, который, по его мнению, якобы являлся косвенным виновником столь серьезной травмы. Его версия событий была такой: он всегда гонял здесь на лошади, а в этот раз она споткнулась о скрытую проволоку.
Ответчик, Джон Капелли, отвергает обвинения, мотивируя это тем, что участок, где произошла трагедия, является его частной собственностью и он имел полное право перегородить тропинку колючей проволокой, чтобы остановить проникновение в свои владения всадников, которые стали нарушать границы довольно-таки часто. Чтобы люди не пострадали, он привязал к проволоке цветные ленточки.
Я послал на место происшествия Леону Грейс, волонтера из Департамента полиции, наказав ей записывать все более-менее заслуживающее внимания. Вот ее подробный отчет о поездке. – Холмс придвинул к Уотсону несколько исписанных листков бумаги, которые достал из папки.
«…Стояла необычно прохладная погода для последней недели июля, так что, выйдя из двуколки, мне пришлось надеть куртку. Но пока я добиралась до цели своего путешествия, мне стало жарко, и я сняла ее. Узкая грунтовая дорога на краю парка была обсажена толстыми кленами и дубами настолько плотно, что холодный ветер их не продувал.
Место происшествия представляло собой неглубокий овраг, почти идеально круглый. Примостившись на открытом корне гигантского клена, я стала тщательно осматриваться. Где-то здесь упал Дэвид. Мы были с ним знакомы. Дэвид являлся завсегдатаем клуба любителей тенниса, который посещает моя сестра. Я подумала, что овраг чем-то напоминает гигантскую супницу, и мне стало смешно от этой мысли. Он был не слишком велик: я оценила его в два, может быть, в три теннисных корта.
Да, именно здесь девять месяцев назад Тивертон наткнулся на колючую проволоку, протянутую Капелли. Узкая дорожка сбоку шла вниз и вдоль нижней части оврага. Она уже начала зарастать сорняками, возвращаясь к своему естественному состоянию. Тивертон был, вероятно, последним, кто здесь ехал.
Я изучила проволоку, натянутую поперек дорожки примерно на уровне середины икры. Один конец проволоки был прикручен скобами к молодому дубу. Другой – намотан вокруг… не знаю, как называется этот дикий кустарник, но вся конструкция оказалась вполне прочной – даже лошадь не смогла ее оборвать. Видно все это было очень хорошо, даже с большого расстояния. Кроме того, Капелли, оправдывая свои действия, заявил в суде, что отметил проволоку яркими оранжевыми лентами, заметными издалека. Я насчитала шесть таких ленточек…»
– Так что, Холмс, получается, что обвинения против Капелли необоснованны и мальчик сам виноват в том, что с ним случилось? – произнес Уотсон, отложив отчет Леоны Грейс на край стола.
– Почему же? По-моему, абсолютно ясно: Тивертон никак не мог увидеть проволоку. И после моего вмешательства Капелли уже выплатил ему изрядную сумму.
Вопрос доктора Уотсона
– Хм, на каком же основании вы сделали такие заключения, дорогой друг?
Холмс, как всегда, на высоте, но так ли уж невозможно потягаться с его быстрым умом?
Ответ Шерлока Холмса ищите на с. 153.
Задача 8Эта головоломка для особо сообразительных. Внимание! Во внутренних кружках расставьте цифры от 1 до 7 так, чтобы их сумма по каждой из окружностей и на каждой прямой равнялась 12. Какое число должно стоять в центре? Постарайтесь найти его расчетом, а не подбором.
Задача 9В одной веселой деревушке стоят пять разных домиков: в горошек, черный, белый, в полоску и в клетку. В каждом доме живет человек определенной национальности: немец, швед, датчанин, норвежец и англичанин. Каждый из них пьет один вид напитков, курит одну марку сигарет и держит одно домашнее животное. Напиток, марка сигарет и домашнее животное не повторяются!
Вопрос: кто держит рыбку, если
• англичанин живет в доме в горошек;
• швед держит собаку;
• датчанин пьет чай;
• черный дом – налево от белого, и его жилец пьет кофе;
• курильщик «Camel» держит птичку;
• жилец дома, находящегося в середине, пьет молоко;
• жилец дома в полоску курит «Dunhill»;
• норвежец живет в первом доме;
• курильщик «Marlboro» живет рядом с владельцем кота;
• владелец лошади живет рядом с курильщиком Dunhill»;
• курильщик «Kent» пьет пиво;
• дом норвежца – рядом с домом в клетку;
• немец курит «Rothmans»;
• курильщик «Marlboro» живет рядом с тем, кто пьет воду.
Благодарность Норми Грэга
В гостиной на Бейкер-стрит было уютно и тепло. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивался последний луч закатного солнца, в камине полыхали дрова, а два друга – Шерлок Холмс и доктор Уотсон – занимались каждый своим делом.
– Хм, хм, доктор, а занятная информация мне попалась. – Сыщик зашелестел страницами последнего номера «Таймс». – Вот послушайте: «Бывший заключенный Норми Грэг выражает искреннюю благодарность детективу из Скотленд-Ярда Меган Фокс за спасение от вероятности быть ошибочно осужденным. Лондон, сентябрь, 1900 г.»…
Уж не та ли это малышка Меган, которую мы видели на совещании у Лейстреда на прошлой неделе. Помните, такая курносенькая?
– Да-да, она еще уронила под стол какую-то тетрадку, полезла за ней, а выбираясь, стукнулась головой о столешницу, – доктор оторвал глаза от нового каталога галереи Тейт Брайтон, который он с интересом изучал.
– Ха-ха-ха! На глазах у нее выступили слезы, но она сумела их сдержать. А давайте-ка, доктор, пригласим ее к нам. Похоже, история, связанная с этим объявлением, может оказаться весьма любопытной.
Вечером следующего дня молодой детектив Меган Фокс впервые переступила порог квартиры на Бейкер-стрит. Поначалу девушка ужасно стеснялась, но искреннее дружелюбие знаменитого сыщика и обаяние его верного компаньона в конце концов растопили ее сердце. Шерлок Холмс остался крайне доволен этим визитом. «Да, Уотсон, – сказал он, когда за мисс Фокс захлопнулась дверь, – это дело еще раз доказывает, что с помощью дедукции можно не только эффективно очищать мир от злодеев, но и защищать невиновных.
Вот что поведала нашим друзьям их симпатичная гостья, к тому же оказавшаяся прекрасной рассказчицей.
«…Меня предупреждали, что будет истерика, но я, уже не раз имея дело с условно-досрочно освобожденными и их родственниками, давно к этому привыкла. Реальные слезы, театральные слезы, слезы разочарования, крики гнева или негодования, молчаливые слезы – верный признак того, что человек понимает и принимает свое поражение, – все они были вариациями на тему, как повлиять на решение полицейского. Но сейчас слезы казались особенно неуместными, так как я находилась в большой цветочной оранжерее, наполненной светом, радостью жизни и красотой. За спиной хозяйки, Софи Лопаш, располагались сотни, если не тысячи ослепительно-белоснежных свежайших маргариток и благоухающих бархатцев. Позади меня, к двери, через которую я вошла, с одной стороны длинного прохода тянулись ряды ярко-желтых веселых ноготков, с другой – заросли цветущего красного шалфея. Вот такое прекрасное, бодрящее тело место. Совершенно не подходящее для печали. Тем не менее миссис Лопаш рыдала.
– Он был здесь, когда это происходило, я уверена, – говорила она между всхлипами. – Он должен был быть здесь. Вы же видите сами! – Женщина оттерла слезы рукавом своей синей хлопчатобумажной куртки и подняла на меня покрасневшие глаза, в которых полыхала ненависть. – Вы всегда первым делом обвиняете моего брата. И вы, и другие. Каждый раз, когда происходит нечто подобное, вы тащите его в тюрьму, даже не потрудившись поискать кого-то другого!
Хотя я знала, как бессмысленно спорить в такой ситуации, но все же попыталась объяснить свою позицию:
– Полиция делает только то, что должна, миссис Лопаш. Вашего брата, Норми Грэга, четко идентифицировали несколько человек – он был позавчера на пересечении улиц Мейн и Сенеки…
– Ну и что тут удивительного? Там есть табачная лавка! – гнев Софи Лопаш вспыхнул с новой силой. – Вы хотите сказать, что, если человек освобожден условно, он не имеет права купить себе сигарет?