– Поэтому вы решили сделать так, чтобы я досталась вам?
Он лениво изогнул бровь и ответил:
– В то время как вы использовали меня, чтобы отделаться от моего брата.
– А как насчет того, что вы использовали меня, чтобы разозлить его… заставить ревновать?
Он не собирался ничего отрицать, поскольку это был его первоначальный план. Сладкий вкус мщения… возможность отплатить за все годы злонамеренной жестокости от человека, кого общество называло его братом… Он увидел возможность помешать Маркусу и воспользовался этим. А сейчас кажется, что судьба вручила ему более сильный аргумент для мести… и, возможно, даже способ заставить отца наконец обратить на него внимание.
И способ заполучить эту женщину себе в постель, пока плотский голод, который подобно фосфору пылает между ними, не иссякнет.
– Полагаю, что мы оба использовали друг друга, – произнес он, пожав плечом.
Элис это потрясло. Его равнодушие, холодность и черствость – все говорило о том, что она для него – ничто, лишь средство против его брата.
– Надеюсь, вы получили удовольствие? – бросила ему она, тряхнув головой, отчего волосы упали ей на лицо, и она откинула их назад. – Было занятно? Вам понравилось?
– Не настолько, как я рассчитывал… – Дарио не договорил. – Элис… – Он сдвинул брови и поймал ее руку.
– Что?
Жемчужная сережка выпала из ее руки на плитки пола, но Элис смотрела не туда, а на свою ладонь, на то место, где сережка, которую она крепко сжимала, порезала ей кожу до крови.
– Ой! – вырвалось у нее.
– Подождите… дайте мне…
Он взял ее руку в свою, вытащил из кармана платок, смял в комок, приложил к ладони и согнул ей пальцы.
Он дотрагивался до нее нежно и осторожно. Крови почти не было, но у Элис кружилась голова и она чувствовала дурноту. Темноволосая голова склонилась к ее руке, его запах пьянил. Одно легкое движение, и она могла коснуться Дарио. Он так близко, что наверняка слышит, как громко стучит у нее сердце, видит частое биение голубой жилки на запястье.
– Дарио… – вырвалось у Элис.
– Элис… – прозвучало в ответ. Он прижал рот к тому месту, где бился пульс, а она покачнулась и всем телом подалась к нему.
Она не в силах сопротивляться… Она запуталась в своих чувствах. Ей хотелось провести рукой по его небритой щеке.
И хотелось не только этого.
– Элис!
Ее имя прозвучало пронзительно и раздраженно. Звук шел сверху и долетел до холла, где они с Дарио стояли.
– Элис!
– Мама… – Она повернулась к лестнице.
Дарио стиснул ей кисть. Элис хотела выдернуть руку, но он ее не отпускал, а заглянул прямо ей в лицо. Глаза у него потемнели, покрылись дымкой. Его желание так же неодолимо, как и ее, они оба в ловушке своей страсти.
– Я должна идти! – шепотом – почему-то злым – произнесла Элис. – Мама зовет. Я ей нужна! Нужна!
– Не уходите…
Если бы он только знал, что делает с ней его густой хрипловатый голос, повелительный и влекущий одновременно! Желание боролось с чувством долга… и отчаяния.
– Я должна узнать, что ей нужно. Должна… Все остальное исправить я не могу.
Он отпустил ее руку. Синие глаза сделались непроницаемыми и холодными. Что он чувствует? Он сообщил ей подробности плана Маркуса: либо она выходит за него, либо ее отец отправляется в тюрьму. А сейчас он оставляет ее прямо в пасти льва.
– Что я могу сделать? Мне нечем противостоять Маркусу.
Веки у Дарио дрогнули, он тяжело вздохнул.
– Есть чем, – глухо произнес он. – Это я.
Элис ничего не понимала. Глаза отчаянно искали объяснения на его лице. Что он имеет в виду? Если помощь, то какую? Ей нужна помощь, очень нужна. Но мысль об этом страшит. Потому что она знает: то, что он предложит, будет дорого стоить.
Такие люди, как Дарио, не предлагают помощь без выгоды для себя.
Элис разрывалась на части, поэтому для нее стал облегчением новый крик матери: «Элис!», еще более требовательный.
Она вырвала руку из руки Дарио и быстро взбежала по лестнице. Задохнувшись, она остановилась на повороте и посмотрела вниз в холл – Дарио стоял, подняв к ней лицо. И ждал. Ждал от нее вопроса.
– Что… Каким образом… – проглотив ком в горле, произнесла она.
Губы у него дрогнули. Элис поняла: он ждал, что она спросит. Он ей необходим, ей не к кому больше обратиться.
– Завтра, – как бы между прочим сказал он. – Завтра приходите ко мне, и я все вам расскажу.
И с едва заметной, но довольной улыбкой он развернулся и вышел из двери.
Глава 5
Элис не донесла бокал до рта и со стуком опустила на полированную поверхность обеденного стола.
– Не может быть! Вы шутите.
– Не шучу.
Дарио теребил ножку бокала, и, казалось, мысли его были где-то далеко, но Элис чувствовала, что это притворство. Он сделал ей предложение и теперь ждал, чтобы она успокоилась, прежде чем он обсудит с ней детали.
Но как она может успокоиться, когда он предложил ей… такое?
– Я сказал, что помогу вам, на моих условиях.
А вот от этих-то условий у нее голова пошла кругом.
– Я не понимаю… Зачем нам жениться?
– Вы произнесли это как смертный приговор.
«Это почти то же самое», – подумала Элис. За исключением того, что казнь может быть безотлагательной и кончается очень быстро.
– Это – пожизненный приговор.
– Да? – Он бросил на нее скептический взгляд. – Я предложил брак, а не связь и привязанность на всю жизнь.
Понятно. Если она когда-то грезила о кольцах, цветах и счастье, то эта фантазия разлетелась вдребезги. Но о каких мечтах может идти речь? Это шанс выйти из того кошмара, куда она угодила. Она еще не опомнилась от его слов, что он ей поможет, а тут такое… К этому она была совершенно не готова.
– Разве брак не подразумевает того и другого… или, по крайней мере, стремления к этому?
– Если вы в это верите, то у вас на глазах розовые очки. О, возможно, какие-то романтические олухи клянутся соблюдать свои обещания. Мы хотя бы будем знать, что к чему: это брак по расчету и даст нам обоим то, чего мы хотим.
– Просто брак по расчету.
Она очень старалась произнести это спокойно и уверенно. Надо быть сумасшедшей, чтобы представить кольца, цветы и счастье с этим человеком, но в душе у нее все перевернулось, когда он описал ей брак, который ее ждет. Она, конечно, надеялась, что когда-нибудь встретит мужчину, который полюбит ее так, как отец любил мать, любил больше всего на свете. Разве не все женщины мечтают о такой любви?
– Брак с предсказуемым концом, – продолжал Дарио, – чтобы не было ни ошибок, ни иллюзий и чтобы никто не мог заявить, что вступил в этот брак вслепую.
– Понятно. – Гладкое пространство блестящего дерева между ними стало похоже на широкую безводную пустыню. Нетронутая еда стыла перед ней на тарелке. – Вы даже ничем не приукрасили ваше предложение.