Оли. Раз, два… «Наука и Природа» (Заговорщически.) Вопрос. «Какой у человека самый сильный мускул?»
Сильвия. (Тоже заговорщически.) До или после?
Рене. А ты до сих пор Филлу деньги посылаешь?
Оли. Да нет, но…
Сильвия. Посылает, посылает.
Оли. Ну, всего пару сотен, пока он на ноги не встанет…
Рене. Он уже второй год в таком положении. Так что не волнуйся — пока ты ему помогаешь, он точно не встанет.
Оли. Да я все понимаю, но как только слышу его голос, так рука сама к чековой книжке тянется.
Рене. Гениальный мужик. Сразу разобрался, из кого получится идеальная бывшая жена!
Оли. Хрен с ним, давайте лучше про мускулы.
Сильвия. Хрен — это подсказка?
Рене. Самый сильный мускул — это язык.
Оли. Правильно.
Рене. Только не спрашивайте, откуда я это знаю.
Раздаётся телефонный звонок.
Оли. Это мой мобильный — я его опять куда-то задевала.
Рене. Так, когда ты видела его в последний раз?
Оли. Когда бутерброды проверяла.
Сильвия (открывает бутерброд и достаёт из него маленький телефон). А я-то думаю, почему салат такой твердый?
Оли (берет телефон). Алло? Что? Говорите громче, вас плохо слышно! Секундочку. Ой, у меня майонез в ухе. Алло? Филин? Представляешь, я только что о тебе говорила.
Сильвия. Прячем чековую книжку.
Оли. Как дела? Голос у тебя вполне… Что? Устал? Да, звучишь ты немножко простуженно… да? Не можешь спать? (Прикрывает рукой трубку.) Хнычет. Сейчас мне это обойдётся в копеечку.
Сильвия. Это он обойдётся. Совершенно спокойно обойдётся без твоих денег!
Оли (в трубку). А чем ты занимаешься? Думаешь? Это полезно. Обо мне? (Прикрывает трубку.) Похоже, я солидно налетела. (В трубку.) Куда? В пропасть? Ты не ушибся? А, финансовую…
Сильвия. Сейчас я шнур перережу.
Оли (машет на Сильвию рукой). Что? Квартира? За сколько месяцев? И много получается?
Рене. Пол-лимона и три корочки хлеба.
Оли. Филин, ну пойми, я только что заплатила налоги.
Сильвия. Гриф-стервятник он, а не филин. Жалко не на ту стерву напал — я бы ему показала!
Оли. Я знаю, как тебе тяжело просить, но мне отказывать ещё тяжелее.
Рене. Вешай трубку, а то он сейчас заплачет.
Оли. Филин, почему у тебя дрожит голос? Пожалуйста, не надо… Хорошо, я пошлю чек на 300. А? Почему ты кашляешь? Ты заболел? Тогда и нечего кашлять, это на меня не действует. Я тебе пошлю 500 и точка.
Рене. Держу пари, меньше чем за 650 он не отстанет.
Оли. Да, годовщина, конечно помню. Спасибо, я тебя тоже. Да, ладно, 650. Пока… (Она кладёт трубку очень притихшая и смущенная.) Я ничего не могла сделать, у него был такой голос… (Взрывается.) Отстаньте вы от меня! Что вам всем от меня нужно!
Рене. Ты отслюнявила своему бывшему 650, а нас кормишь дарами мёртвого моря?
Оли. Бросайте в меня камни, плюйте мне в спину и не ешьте мои бутерброды, но я ничего не могу с собой сделать. Моя очередь? (Берет первую попавшуюся карточку и читает.) «Какой самый древний овощ на земле»?
Сильвия. Ты!
Рене. Я не знаю, как овощ, но фрукт ты тот ещё. Кроме Филла, на свете есть ещё и другие особи, совершенно противоположного пола. И не все из них плачут у нас на груди и заглядывают к нам в кошелёк.
Оли (выписывает чек). А ты думаешь, я не в курсе? У меня в подъезде живут два абсолютно сумасшедших испанца. Ну, в смысле — я от них с ума схожу. Красивы, как боги. Наверное, я и правда тронулась — ну почему я посылаю этому пройдохе Филину 700 долларов?
Сильвия. Вот я и говорю, что ты самый древний овощ на земле!
Оли. Неправильно, это горох.
Сильвия. Значит ты следующая по списку. (Берет новую карточку.) Роман Хемингуэя, написанный в 1940 году… Ой, девчонки, я сейчас умру… (Смеется.) Помните, что Джеки Блэки ответил в десятом классе на литературе, когда ему достался этот вопрос?
Оли. А то? Его потом так и дразнили — «По чём звонит колокол»…
Все смеются.
Рене. С таким телом, как у него, можно быть полным идиотом. Когда я танцевала с ним на выпускном, он постоянно твёрдил — ты не подумай — это у меня две пачки сигарет в кармане. Я потом ещё неделю краснела, как рак.
Сильвия. Но самым обалденным мужиком во всей школе был наш мистер Шварцман.
Оли. Семнадцать мне всегда казался самым дурацким возрастом. Пока мне не стукнуло тридцать пять…
Рене и Сильвия вздыхают. Наступает тишина, и звонит телефон. Никто не реагирует. Телефон звонит ещё раз, и О л и берет трубку.
Оли. Общество редких, но не полных идиоток. Говорите. (Слушает, загадочно улыбается, отворачивается и говорит томным голосом.) Дорогой, ведь я же просила не звонить мне сегодня вечером. Я знаю, милый, но сейчас я никак… Хорошо, любимый, минуточку… Рене, возьми трубку, это твой муж.
Рене. Я бы не возражала, если бы у тебя действительно с ним был роман — он бы тогда оставил меня в покое. (В трубку.) Стэнли, душа моя неуёмная, что случилось?
Оли (имитируя мужской голос). Ну когда уже ты пойдёшь домой? (Женским голосом, имитируя Рене.) Я не знаю, ну в двенадцать, или в полпервого.
Рене. Я не знаю, ну в двенадцать, или в полпервого. Ты уже поужинал? А что ты ел? Молодец, хороший мальчик.
Сильвия. Ого, он уже сам готовит?
Рене (прикрывает трубку). Нет, но может всё, что угодно залить яйцом. (В трубку.) Кто? Нет, её сегодня не было. Ты шутишь? Хорошо, договорились, пока. (Вешает трубку.) Ну, что я вам говорила? Флора пропала.
Сильвия. Это я говорила.
Оли. Что значит — пропала?
Рене. Весь день её не было дома, она отменила косметолога, педика…
Сильвия. Кого?
Рене. Ну, педикюр. Потом, она не появилась на йоге, а вечером звонили из общества охраны вредителей — её и там не было.
Сильвия. Каких вредителей?
Рене. Это я их так называю. Общество охраны природы, куда Флора все время взносы собирает. У них ещё название такое смешное… «Берегите флору!» называется.
Сильвия (вздыхает). Не уберегли…
Оли. Да подождите вы, один день ничего не значит.
Рене. Это правда. У нас в полиции считается, что ты должна пропадать больше 48 часов, чтобы считаться пропавшей, а пока ты еще не считаешься пропавшей, ты ещё не пропала…
Оли. Да она в кино может пошла, или в музей какой-нибудь. Она же любит шататься по музеям.
Сильвия. В музее можно надолго застрять. Я однажды больше часа болтала с усатым охранником из музея восковых фигур. А потом оказалось, что это и не охранник вовсе, а Иосиф Сталин в праздничном мундире.
Рене. Может, с ней произошёл несчастный случай?
Сильвия. Да, может она лежит где-нибудь в канаве?
Оли. У неё 100 кредитных карточек из 100 разных магазинов. Если она за 8 часов ничего не купит — весь Нью-Йорк переполошится.
Рене. Мне кажется, что с ней не всё в порядке.
Оли. Слушайте, что мы гадаем? Надо позвонить её мужу, и все выяснить.
Рене. Не надо торопиться. То, что мы не знаем, где она, ещё не значит, что никто не знает где она. Может быть, она встречается с кем-нибудь на стороне?
Сильвия. Ты что, думаешь, что у всех есть кто-нибудь на стороне?
Рене. Конечно у всех, кроме тебя и Оли. Хотя у Оли, скорее всего кто-нибудь есть.
Сильвия. Оли не считается. Она в разводе. Это не на стороне, это посередине.
Оли. Нет, у Флоры на стороне никого нет и быть не может. Флора, наверное, толком и не знает, где она, эта сторона.
Сильвия (глядя на Рене). Ей и невдомек, почему это некоторых все время шатает из стороны в сторону.
Оли. Давайте не будем терять время. Сейчас я позвоню Сиду и все узнаю. (Набирает номер.)
Сильвия. Честно говоря, мне казалось, что всю последнюю неделю Флора была как на иголках. Рене, тебе не казалось, что всю последнюю неделю она была как на иголках?
Рене. Нет, не казалось. Честно говоря, мне казалось, что всю последнюю неделю ты была как на иголках.