И, правда, чаем-то у нас все позаставлено, а он, глазастый, увидел... Застеснялись мы, конечно, немного, ведь русские как-никак, стыдно... А он нас все ругает, срамит, темпераментный, такой попался.
- А вы в Оптиной пустыни были?
- Нет, не были.
- Ну вот, видите, рядом живете, а ни разу не были! А ну-ка собирайтесь немедленно, поедем в Оптину пустынь!
А я на него гляжу во все глаза... "Аx ты, - думаю, - какой неистовый выискался, прямо протопоп Аввакум!" А мы там действительно ни разу не были, поймал он нас, припечатал и пригвоздил.
Мы и согласились, не выдержали напора. Только спросили:
- Может, завтра поедем? А то уже обед, куда ехать-то, на ночь глядя...
А он уже сам завелся.
- Ничего, там где-нибудь и переночуем, со мной - пустят... - Ну, значит, все у него там схвачено.
Так мы и поехали... Сергей Козлов - знаменитый оратор и ярый поборник православной веры, Леня Беляев - знаменитый прозаик из Новомосковска, Саша Стригалев - знаменитый поэт из Борисова, я - неизвестно кто, а точнее известный никто, а иногда даже и знаменитый... и еще Рашид за нами увязался - казанский поэт и прозаик, тоже знаменитость еще та! Бедовый такой парнишка, ко всем всегда привязывался, никому спуску не давал в общежитии. Я, когда встречал его, бредущего в коридоре, всегда говорил ему что-нибудь веселое, подбадривал: "Рашид - ты пулями прошит" или "Идет Рашид - земля дрожит" - а то он маленький такой был, худенький, глядеть страшно.
А Козлов, когда увидел, что он с нами собрался, сразу всполошился.
- А этот-то, - говорит, - куда собрался? Он же - нерусский!
А мы-то - не против, пусть едет, может, у него необходимость назрела.
- Не русский, да зато в России живет. Сегодня он - мусульманин, а завтра, глядишь, - крещеный станет. Поди плохо. А тебе - лавры, что помог, обратил в православную веру.
- Ну ладно, - говорит Козлов, - пусть едет... - И по лысой голове себя погладил, наверное, лавры потрогал...
А ехать-то - путь неблизкий. И Калугу проехали, и Козельск, который татарам не покорился... А от него уже пешком пошли, километра четыре или пять топать... А я еще на беду туфли новые обул впопыхах, пока шел, все ноги посбивал... И в голове от чая сумбур страшный, кавардак, и, вдобавок, еще трясет и лихорадит, на улице уже холодно было, снег выпал, зима...
В Оптину пустынь пришли часов в одиннадцать вечера, только добрались кое-как... Я говорю:
- Где спать-то будем? Хоть бы согреться немного.
- Какой там спать! - зашумел Козлов. - Сейчас молиться будем.
Привел нас в храм, поставил в каком-то закутке, стал молитвы и псалмы читать... А мы молиться начали с глубокими поклонами и на колени вставать... Чтоб завтра исповедаться и причаститься, а то без подготовки нельзя, а на вечернюю службу мы опоздали... Часа три, наверное, молились и поклоны били... А Рашид нас все это время где-то в храме ожидал. Он же еще - некрещеный, молиться ему нельзя, а уж завтра точно окрестится крещеным станет!
Потом все мы спать легли, кто где, здесь же в храме... А в нем холодно, не очень то и заснешь. Ну и правильно! Чтоб верующий человек не забывал, где он находится. А то привыкли все на печи лежать, бока пролеживать и от жары пухнуть. Попадали мы на пол, подложили под голову кулаки и давай дремать... Один Рашид лучше всех пристроился, он же маленький, нашел на лавочке место и лег спиной к батарее...
Не успели задремать - подъем! - утренняя служба началась...
Семь часов мы стояли...Две литургии - выстояли! Как уж выдержали, не знаю, трудно и физически было, и морально, потому что грехов было много и страшилась душа и трепетала... На колени вставали и поклоны били бессчетное количество раз... Мы с Леней Беляевым все-как надо делали, колени и лбы не жалели, а Саша Стригалев встанет на колени, голову упрет в пол и спит так, дремлет... А уж как только начнет храпеть, тогда мы его в бок толкаем: ты что, сдурел? Ты где находишься! Потом исповедовались и причастились святых даров, сделали все, как полагается...
После службы собрались и Рашида крестить, а Козлов уже с кем надо переговорил... Нашли Рашида.
- Ну, пойдем теперь в православную веру вступать.
Рашид обрадовался.
- Ага, - говорит, - я сейчас только до туалета сбегаю, а то сильно подперло... - и убежал так, скрылся... Нет его из туалета и нет...
И - не нашли... Не стал креститься, себе на уме парнишка оказался, решил мусульманином остаться. Ладно, приедем в общежитие, еще вздрючим его...
Сходили мы еще в трапезную, покушали там постной, пищи и домой собрались... Поклонились Оптиной пустыни и поехали... Молодец все-таки Козлов, что выдернул нас из Москвы, почет ему за это и уважение.
Вернулись в общежитие, пошли Рашида вздрючивать за обман, а он уже готов, чаю напился, спит в шапке и в сапогах... Ну и хрен с ним! Правильно, что не стали его крестить, зачем он нам такой в православной вере нужен? Пусть в мусульманстве остается.
А к Козлову потом семья приехала: жена и трое детей. Пока он на сессии, пусть в общежитии поживут, а то им жить негде.
А ко мне как раз брат приехал из Томска с богатой томской бизнесменшей... Погулять в Москве, оттянуться, а то им в Томске простору мало. Узнал об этом Козлов, что она бизнесменша, и богатая, сразу к ней подрулил... Мол, то да се, все мы христианские люди и должны друг другу помогать, не могла бы ты мне малую толику денег дать, а я какое-нибудь хорошее богоугодное дело организую, маленький бизнес разведу... А то у меня семья: жена и трое детей, и жить негде... Русские мы люди в конце концов или нет? А раз так, должны друг другу помогать... А деньги я обязательно верну.
Она, по возвращении в Томск, и перевела ему деньги на счет, отвалила сумму порядочную на организацию собственного дела, как раз примерно на стоимость квартиры... Он эти деньги снял - и исчез неизвестно куда, где-то потерялся... Уже много времени прошло, а от него все ни слуху, ни духу... Она потом долго искала его, но не нашла... видимо, где-то крепко он спрятался, в банку с прихлопкой сел... А потом эта бизнесменша прогорела и сама исчезла... Говорят, ее где-то во Франции видели...
А Оптина пустынь для нас теперь навсегда приметным местом стала, духовным ориентиром. Я туда, правда, больше ни разу не ездил. Все собираюсь-собираюсь - и никак не выберусь. Пока терплю, в московские храмы хожу... А Леня Беляев часто ездит... Уедет туда и живет там дней по десять, работает и в храм ходит, службы стоит... А как приедет, расскажет, как съездил, и идет быстро пиво пить, по праздникам пиво можно...
А Саша Стригалев в Минск уехал... В милиции там работает, в пресс-службе... Ноги на стол положит и песни для "Песняров" пишет.
А Рашид трехкомнатную квартиру в Казани продал, хотел в Москве однокомнатную купить, да не успел... Рядом с ним приятели оказались, тоже бедовые парнишки, пронюхали, что он с мешком денег приехал... Долго его от себя не отпускали, с полгода мурыжили... "Ты нам друг, - говорили, - куда мы тебя отпустим!" Кое-как он от них вырвался... А денег уже маловато осталось, только на дом, на домишко, в Подмосковье... Так и купил он себе дом, в Подмосковье. И - правильно. Не захотел в Москве, в чаду оставаться. В деревне-то всяко лучше жить - на природе, полной грудью дышать можно, и все что хочешь хорошее напишешь и в стихах и в прозе. А если в Москве жить, что хорошего-то напишешь? Да ничего, только муть одну.
ЛИСТЬЯ НА ДЕРЕВЬЯХ
Странные и удивительные вещи порой в общежитии происходили...Жизнь иногда вдруг замедлялась... Время как бы скукоживалось, ползло, как черепаха... И люди соответственно - не шли, а ползли...
Но иногда - что случалось гораздо чаще - жизнь вдруг ускорялась.
Время неслось неудержимо, по-сумасшедшему, словно кто его раскрутил... Я тогда уже понял, что со временем тут что-то не так. Хоть все в мире и подвластно ему, но и оно само - тоже подвластно кому-то, что его замедлять и убыстрять можно, наверное, и - останавливать, а может, еще и в обратную сторону раскручивать...
Расскажу об одном удивительном случае, которому сам был свидетель и непосредственный участник. Сели мы как-то с товарищами за стол... Или день рождения у кого-то был, или просто праздничек какой-то грянул? Неважно... Главное, что за стол сели... на дворе осень была... Та пора, когда все птицы уже поразлетелись и собаки поразбежались... Дело к холодам двигалось, к зиме...
А мы за столом сидим, хорошо разговариваем, приятно беседуем. Нам на новые квартиры - не надо, нам и в этих хорошо, в старых. Немного чайком балуемся, не без этого. Под хороший складный разговор - так куда с добром... А у нас много есть о чем поговорить, тем-то разных умных всегда навалом, с три короба у каждого.
Так с чайком и течет беседа, как надо: чинно и благородно, и именно в том русле, в каком надо. Каждый горазд что-нибудь бывалое и небывалое рассказать. А товарищам - все интересно. Ухо - слушает, душа - песни поет, руки и ноги - сами танцуют, а чаек сам в стаканы наливается... И ведь точно помню, что даже спать не прилегли, глаз не сомкнули - только бодрствовали и бдили! Вдруг один товарищ подошел к окну и давай кричать, горло-то луженое: