Самое время для творения.
Вили, Ве и Один поглядели друг на друга и заговорили о том, что нужно сделать – там, в бездне Гиннунгагап. И сказали они о вселенной, о жизни и о будущем.
А потом пошли и сделали то, без чего было не обойтись. Да, Один, Вили и Ве убили великана Имира. Но никак иначе нельзя было сотворить миры. С этого все и началось: одна смерть положила начало всей жизни.
Итак, они закололи великого великана. Кровь хлынула из тела могучим потоком – и кто бы мог подумать, что ее окажется так много! Реки крови, соленой, как море, и серой, как океан, затопили все вокруг так внезапно, разлились так мощно и так глубоко, что всех остальных великанов смыло, и они утонули. (Только двое из них спаслись: Бергельмир, внук Имира, с женой: они забрались в деревянный ящик, который носил их по волнам, будто лодка. Все великаны, которых мы встречаем и которых боимся ныне, произошли от них.)
Один и его братья сделали почву из плоти Имира. Из костей они нагромоздили утесы и горы. Камни, булыжники, галька, песок и гравий – все это зубы Имира и осколки его костей, что Один, Вили и Ве сломали и размозжили в битве с первым великаном.
Моря, что опоясывают все миры, – это все кровь Имира и пот.
Поглядите на небо – вы увидите свод его черепа. Ночные звезды, планеты, кометы и метеоры – все это искры от огней Муспелльхейма. А что же облака, видные дневною порой? Когда-то они были мозгом Имира, и кто знает, что за мысли в них бродят… даже сейчас.
III
Мир – это плоский диск, и море окружает его со всех сторон. Великаны обитают на окраинах, по берегам самых глубоких морей.
Чтобы не подпускать их близко, Один, Вили и Ве выстроили стену из ресниц Имира и оградили ею середину мира. И той земле, что внутри стены, они дали имя: Мидгард.
Мидгард стоял пустой. Прекрасна была земля, но никто не гулял среди лугов, не ловил рыбу в прозрачных реках. Никто не покорял скалистые горы и не вперял взор в облака.
Один, Вили и Ве понимали, что мир никуда не годится, пока в нем никто не живет. Везде и всюду искали они людей, но так никого и не нашли.
Но вот однажды на каменистом морском берегу им попались два бревна – плавник, качавшийся на волнах. Приливы прибили его к земле и выбросили на галечный пляж.
Первое бревно было из ясеня. Ясень живуч и хорош собой; корни его уходят глубоко в землю. Древесину его удобно резать – она не трескается и не щепится. Рукоятки орудий выходят отличные, а еще – древки копий.
Второе бревно, лежавшее рядом с первым, совсем близко, было из вяза. Вяз – дерево изящное, но древесина его прочна: из нее выходят самые крепкие доски и балки. Прекрасный дом можно выстроить из вяза – дом или чертог для пиров.
Взяли боги оба бревна и поставили их торчком на песок, так что стали они в человеческий рост. И обнял их Один, и вдохнул в них жизнь – в одно за другим. Теперь это были уже не просто мертвые бревна на берегу: нет, теперь они стали живые.
Вили дал им волю, разум и стремление. Теперь они могли двигаться, теперь могли желать.
Ве придал им облик людей: вырезал им уши, чтобы они слышали, глаза – чтобы видели, уста – чтобы те отверзлись и говорили.
И вот уже не два бревна стояли на морском берегу, а двое нагих людей. Одному из них Ве вырезал мужское естество, а другому – женское.
И сделали три брата одежды для людей, чтоб те могли покрыть себя и согреться – там, на краю мира, где в воздухе висела взвесь из ледяных морских брызг.
И, наконец, дали они сотворенным людям имена: мужчину назвали Аск, или Ясень, а женщину – Эмбла, Вяз.
Аск и Эмбла стали отцом и матерью нам всем: всякий человек обязан жизнью своим родителям, и их родителям, и родителям тех, кто породил их родителей, и так далее. Но если углубиться в прошлое достаточно далеко, любой род на свете придет к Аску и Эмбле.
Эмбла и Аск остались в Мидгарде, надежно укрытые за стенами, которые боги сделали из Имировых ресниц. В Мидгарде первые люди выстроили себе жилище, защищенное от великанов, чудовищ и всех опасностей, таящихся в диких землях. В Мидгарде растили они своих детей в покое и мире.
Вот потому-то Одина и зовут Всеотцом – он не только стал родителем богов, но и вдохнул жизнь в прадедов прадедов наших дедов. И будь мы хоть боги, хоть люди, Один все равно нам отец.
Иггдрасиль и девять миров
Иггдрасиль – могучий ясень, самое совершенное и прекрасное из деревьев. А еще – самое большое. Он растет меж девяти миров и соединяет их все вместе, один с другим. Нет на свете дерева огромнее и славнее Иггдрасиля. Ветви его – выше небес.
Так велик этот ясень, что корни его простираются в три мира, и три источника питают их.
Первый корень, уходящий глубже всех, тянется в нижний мир, в Нифльхейм, – в ту сумрачную страну, что была прежде всего на свете. В центре этого темного мира бьет вечно кипящий ключ, Хвергельмир, громогласный, как ревущий котел. Дракон Нидхегг обитает в этих водах и вечно гложет корень тот снизу.
Второй корень уходит в царство инеистых великанов, к источнику, хозяин которого зовется Мимир.
Есть орел, восседающий на самых верхних ветвях мирового древа, – много всего он знает; между глаз у него примостился ястреб.
Белка Рататоск живет средь ветвей. Она переносит сплетни и послания от Нидхегга, ужасного пожирателя трупов, к орлу и обратно. Белка врет им обоим и радуется, сея раздоры и пробуждая гнев.
Четверо оленей кормятся на громадных ветвях мирового древа, поедая листву и кору. Бесчисленные змеи у основанья вгрызаются в корни.
На мировое древо можно взобраться. Это на нем повесился Один, принеся себя в жертву, и древо стало виселицей, орудием казни, а сам Один – богом повешенных.
Впрочем, боги по мировому древу не лазают – они путешествуют между мирами по радужному мосту, который зовется Биврёст. Одним лишь богам дано разъезжать по радуге: она обожжет ноги любому инеистому великану или троллю, что осмелится ступить на нее в попытке добраться до Асгарда.
Что же до девяти миров, то они таковы:
Асгард, дом асов. Там царствует Один, там его дом.
Альвхейм, где обитают светлые альвы. Прекрасны они, будто солнце и звезды.
Нидавеллир, именуемый иногда Свартальвхеймом, где карлики (которых еще называют темными альвами) живут под горами и мастерят свои невиданные творения.
Мидгард – мир смертных мужей и жен, где наш с вами дом.
Йотунхейм, где живут и рыщут инеистые и горные великаны, – там их чертоги.
Ванахейм, оттуда родом ваны. Ваны – тоже боги: когда-то они заключили с асами мир, и теперь многие из них живут в Асгарде.
Нифльхейм – темный, туманный мир.
Муспелльхейм – мир огня, где ждет Сурт.
И есть еще место, названное именем своей владычицы – Хель. Туда отправляются мертвые – те, что не пали с отвагою в битве.
Последний корень мирового древа уходит к источнику в доме богов, в Асгарде, где обитают асы. Каждый день боги держат совет у этого источника и там соберутся в последние дни мира, прежде чем выйти на последний бой в Рагнарёк. Он зовется источником Урд.
Три сестры есть, норны, мудрые девы. Они стерегут источник и омывают корни Иггдрасиля водой и целебным илом. Хозяйка источника – Урд; она – судьба, она – предначертание. Она – твое прошлое. Вторая сестра – Верданди, чье имя значит «становление», и ей принадлежит настоящее; третья же – Скульд, «то, что грядет», и ее царство – будущее.
Норны решают, чему быть в твоей жизни. Есть и другие норны, помимо этих трех. Норны великанов и норны альвов, карликов и ванов, добрые норны и злые, – и это они решают участь каждого, кто живет на свете. Одни норны дают людям добрую жизнь, другие – тяжкую, или короткую, или полную нежданных поворотов и странностей.
Они лепят твою участь – там, у источника Урд.
Голова Мимира и глаз Одина
В Йотунхейме, стране великанов, есть источник Мимира. Бурля, вырывается он из недр земли и питает Иггдрасиль, мировое древо. Мимир многомудрый, хранитель памяти, знает многие тайны. Его источник – сама мудрость, и когда мир был совсем молод, Мимир пил ее каждое утро, погружая в воды рог именем Гьяллархорн и осушая его до дна.
Давным-давно, когда все миры еще не состарились, Один надел свою шляпу и плащ и в обличье простого путника прошел через всю страну великанов, рискуя жизнью на каждом шагу, – и все это только для того, чтобы добраться до Мимира и найти мудрость.
– Один только раз испить воды из твоего источника, дядюшка Мимир, – сказал ему Один, – вот и все, о чем я прошу.
Тот покачал головой. Никому не дано пить из источника Мимира, кроме самого Мимира. Ничего не ответил он Одину, ибо тот, кто молчит, редко совершает ошибки.
– Я – твой племянник, – напомнил ему Один. – Моя матушка, Бестла, приходилась тебе сестрой.
– Этого недостаточно, – молвил, наконец, Мимир.
– Всего один глоток, – настаивал Один. – Испив воды из твоего источника, Мимир, я стану мудр. Назови свою цену.