Ознакомительный фрагмент
— Это самый дешёвый, — сказал Рон. — По-моему, он плохо работает. Я стал его привязывать к лапе Стрелки, а он как завертится. Это мой подарок Гарри на день рождения.
— Может, ты делал в этот момент что-то плохое? — предположила Гермиона.
— Да нет! Хотя, впрочем, нельзя было посылать Стрелку… Ну ты же знаешь, ей эти перелёты уже не под силу. Но как я ещё мог отправить Гарри подарок?
Вредноскоп свистел не умолкая.
— Убери его в чемодан, — посоветовал Гарри. — Ещё разбудит нашего соседа.
Он покосился на профессора Люпина. Чтобы заглушить вредноскоп, Рон сунул его в особенно ужасную пару старых носков дяди Вернона и захлопнул чемодан.
— Пойдём в Хогсмид и отдадим его починить. — Рон опять сел к друзьям. — Фред с Джорджем сказали, что купили точно такой в лавке «Дэрвиш и Бэнгз». Там продаются всякие волшебные инструменты.
— А что тебе известно про Хогсмид? — оживилась Гермиона. — Я читала, что это единственный населённый пункт во всей Британии, где не живут маглы.
— По-моему, да, — ответил без энтузиазма Рон. — Но я туда рвусь не поэтому. Мечтаю пойти в магазин «Сладкое королевство».
— «Сладкое королевство»? — удивилась Гермиона.
Лицо Рона расплылось в блаженной улыбке.
— Это кондитерская, там столько всяких сладостей! От перечных чёртиков дым идёт изо рта, а ещё шоколадные шары, полные земляничного мусса и сбитых сливок. А сахарные перья! Сидишь на уроке, посасываешь такое перо, а все думают, что ты размышляешь, что писать дальше…
— Но там очень много интересного, — гнула своё Гермиона. — В «Достопримечательностях исторического волшебства» сказано, что местная гостиница была в тысяча шестьсот двенадцатом году штабом восставших гоблинов, а Визжащая хижина считается самым опасным домом с привидениями во всей Англии…
— …а увесистые шарики мороженого! Лакомишься ими и паришь над землёй, правда не очень высоко, дюймах в пяти, — пропустил мимо ушей Рон все слова Гермионы.
Гермиона посмотрела на Гарри.
— Как это прекрасно! Будем хоть изредка уходить из замка. В Хогсмиде есть что изучать!
— Да, — грустно вздохнул Гарри. — А вернувшись, расскажете мне, что там и как.
— А ты? — спросил Рон.
— Я не пойду. Ни Дурсли, ни Фадж не подписали мне разрешение.
Рон ужаснулся.
— Как так? Постой, можно ведь попросить профессора МакГонагалл или ещё кого, найдём кому подписать…
Гарри рассмеялся. Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора, очень строга, никогда не нарушит правил.
— А в случае чего, спросим Фреда с Джорджем, они знают все тайные выходы из замка…
— Рон! — возмутилась Гермиона. — Гарри нельзя покидать замок, пока Блэк на воле.
— Вот именно это и скажет МакГонагалл, попроси я её подписать разрешение, — усмехнулся Гарри.
— Гарри, но с тобой будем мы! — Глаза у Рона сверкнули. — И никакой Блэк не посмеет…
— Рон, не говори глупости, — возразила Гермиона. — Блэк днём, на людной улице столько человек убил! Неужели он, увидев нас, испугается и оставит Гарри в покое?
Говоря это, она расстёгивала ремни на корзине с Живоглотом.
— Не выпускай! — крикнул Рон, но было поздно.
Живоглот легко выпрыгнул из корзины, потянулся и вскочил ему на колени. Внутренний карман у Рона задрожал, и Рон довольно грубо отшвырнул кота:
— Пошёл вон!
— Как не стыдно, Рон! — возмутилась Гермиона. Рон не остался бы в долгу, если бы профессор Люпин в эту минуту не зашевелился. Все трое замерли, но профессор повернул голову в другую сторону и, слегка приоткрыв рот, продолжал спать.
«Хогвартс-Экспресс» держал курс на север. Погода за окном помрачнела, небо заложило тучами. Реже появлялись поля и фермы. По коридору туда-сюда стали ходить люди. Живоглот обосновался на незанятом месте, повернув курносую морду к Рону, его жёлтые глазки буравили заветный карман.
В час дня пухлая волшебница покатила тележку с едой.
— Как по-вашему, надо его разбудить? — Рон с сомнением кивнул на профессора. — Ему не помешало бы поесть.
Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину.
— Профессор! Простите за беспокойство, профессор!
Профессор не шелохнулся.
— Не волнуйтесь, дорогие мои, — сказала волшебница, протягивая Гарри коробку с пирожными. — Проснётся и захочет есть — я в первом вагоне, рядом с машинистом…
Она закрыла дверь и удалилась. Рон переполошился.
— Он и вправду спит? — шёпотом сказал он. — Уж не помер ли?
— Нет. Нет. Он дышит, — заверила Гермиона, беря протянутое Гарри пирожное.
С попутчиком, конечно, не очень повезло, но была в этом и польза. После полудня зарядил дождь, за окном проплывали расплывчатые очертания холмов, и ребят стало клонить ко сну. В коридоре послышались шаги, у двери шаги смолкли, и сон как рукой сняло. В дверях появилась троица заклятых врагов — Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл.
Драко Малфой и Гарри враждуют с самой первой поездки в Хогвартс. Лицо у Малфоя бледное, заострённое и с вечной ухмылочкой. Учится он в Слизерине. Гарри и Драко в своих командах ловцы. Мощные, мускулистые Крэбб и Гойл — что-то вроде малфоевской свиты. Крэбб повыше, со стрижкой под горшок и очень толстой шеей. У Гойла жёсткие, короткие волосы и длинные, как у гориллы, руки.
— Кого я вижу, — по обыкновению лениво протянул Малфой, шире открыв дверь. — Малявка и Лис!
Крэбб и Гойл дружно заржали.
— Слышал, твой отец в кои-то веки разжился кучей золота, — начал Малфой. — А что, твоя мамочка, случаем, на радостях не померла?
Рон вскочил, уронив на пол корзину Живоглота. Профессор Люпин всхрапнул.
— А это кто такой? — попятился Драко.
— Новый учитель. — Гарри тоже вскочил: вдруг будет нужна помощь. — Что ты сказал, Малфой?
Бесцветные глазки Малфоя сощурились. Драться перед носом учителя? Нашли дурака.
— Идём, — бросил он свите. И раздосадованные враги убрались восвояси.
Гарри с Роном вернулись на место. Рон в бешенстве сжимал кулаки.
— Я больше не намерен терпеть Малфоя! Ещё слово о моей семье, и его поганая башка…
Рон сделал в воздухе яростный выпад.
— Рон, пожалуйста, тише, — прошептала Гермиона, кинув взор на профессора Люпина.
Но профессор спал как ни в чём не бывало.
Дождь усилился, а «Хогвартс-Экспресс» мчал всё дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колёса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину всё нипочём — спит себе и спит.
— Скоро должны приехать. — Рон пытался что-то разглядеть в тёмном окне.
Не успел он закрыть рта, как поезд замедлил ход.
— Прекрасно! — Рон вновь подал голос и, осторожно обойдя профессора, стал вглядываться в темноту за стеклом. — Умираю с голоду. Скорее бы за праздничный стол.
Гермиона посмотрела на часы.
— Но нам ещё далеко ехать, — заметила она.
— А чего же мы останавливаемся?
Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились.
Гарри, находившийся ближе всех к двери, выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные.
Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.
— В чём дело? — раздался позади голос Рона.
— Ой! — вскрикнула Гермиона. — Рон, это моя нога!
Гарри добрался до своего сиденья.
— Может, авария?
— Не знаю…
Что-то зашуршало, и Гарри увидел на фоне окна смутный силуэт Рона, протиравшего запотевшее стекло.
— Там что-то движется, — сказал Рон. — По-моему, к нам спешат люди.
Дверь открылась, и кто-то стал Гарри на ногу.
— Простите! Вы не знаете, что случилось?
— Привет, Невилл! — Гарри протянул в темноте руку и схватил его за мантию.
— Гарри? Это ты? Что случилось?!
— Понятия не имею! Иди к нам, садись.
Раздалось сердитое шипение — Невилл сел на Живоглота.
— Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, — послышался голос Гермионы.
Гарри дал ей пройти. Дверь опять скользнула, звук столкновения, и два голоса вскрикнули:
— Кто это?
— А это кто?
— Джинни?
— Гермиона?
— Что ты делаешь?
— Ищу Рона.
— Иди, садись.
— Не сюда! — предупредил Гарри. — Здесь я.
— Ой! — крикнул Невилл.
— Тихо! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали.
Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.
— Оставайтесь на месте. — Голос был всё ещё сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась.
Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном.