Он усмехнулся:
— Скорее уж шелковистой паутиной и нежным шепотом! Леди, я давным-давно стал вашим пленником.
— Тристан, как я люблю тебя!
— И я тебя, Женевьева.
— Домой… — мечтательно протянула она, радуясь тому, что не чувствует запаха гари. Под домом она подразумевала не только сам замок, но и бурное море, и утесы, и обитателей Иденби. Теперь все это станет городом — благодаря Тристану. — Придется перестроить замок.
— Да.
— Чтобы он стал просторнее. А еще… Тристан, мне так понравился Бедфорд-Хит! Нельзя ли и здесь сделать такие же чудесные окна?
— Все, что пожелаешь, дорогая.
— И повсюду постелить мягкие ковры, особенно в детской. А еще мне понадобится классная комната. И теплые, уютные комнаты для гостей — чтобы ученые всего мира съезжались к нам в гости. Не только ученые, но и лучшие музыканты! И…
— Классная комната?
— Да! Анна должна научиться не только рукоделию, да и Кэтрин не помешает образование. А к тому времени у Джона и Эдвины родится сын, и у нас…
Он крепче обнял ее. Женевьева рассмеялась.
— Скверный мальчишка! Ты уже все знаешь!
— Да, Эдвина сказала об этом… Но я надеялся услышать радостную новость от тебя.
— На этот раз у нас родится сын, — прошептала Женевьева.
— Возможно. — Тристан остановил Пая, крепко обнял жену и прильнул к ее губам в продолжительном нежном поцелуе. Наконец он отстранился, и они вновь посмотрели друг другу в глаза. При пожаре замок пострадал, но каменные стены остались величественными и гордыми. Небо над Иденби постепенно светлело.
— Тристан, смотри, как лучи солнца играют на парапетах! — шепнула Женевьева. — Знаешь, я безумно счастлива… может, напрасно?
— Нет, любимая. Счастьем надо дорожить. Что касается меня, леди Иденби, то и я безумно счастлив. О таком счастье я даже не мечтал. Леди, вы не устаете радовать меня.
— Скверный мальчишка! — со смехом повторила она.
— Нет, влюбленный, околдованный и почтительный муж. Алая роза Ланкастеров жаждет сплестись с белой розой Йорков. Англия объединилась… теперь у нас один дом.
— Это правда? — взволнованно прошептала Женевьева. — Неужели война наконец-то кончилась?
— Наша война — да, любимая. Наш дом стал общим.
Женевьева удовлетворенно улыбнулась.
— О лорд из стана Ланкастеров! Не забывайте, что у белой розы есть шипы!
Тристан усмехнулся и пришпорил Пая, направляясь к воротам и шепча жене на ухо:
— Идем, любимая. Где бы нам ни пришлось спать сегодня, у нас будет ложе из роз, благоуханных и шелковистых, без единого шипа.
Солнце поднималось над скалами и над стенами Иденби. Небо переливалось всеми оттенками золотого и малинового цветов, радуясь началу нового дня!!!