В дверях стояла тетя Альма.
- Я не могла... - сбивчиво начала она. - Я была вынуждена... сразу же!
- Что? - произнесла фрекен Бергстрём. Ее голос звучал уже не раздраженно, а скорее выжидательно.
- Война закончилась! - воскликнула тетя Альма. - Немцы капитулировали. Нелли, сердечко мое, война закончилась!
Фрекен Бергстрём освободила класс от занятий на весь день. Но сначала она с девочками вышла во двор и подняла флаг. Так поступили все жители острова, у кого был флагшток. Отыскали норвежский флаг и подняли его.
Тетя Альма пригласила домой Соню и еще двух подруг Нелли. Она испекла корж и намазала его прошлогодним ежевичным вареньем. Сливок не нашлось, но тетя Альма сварила ванильный крем и смазала им торт.
Стол накрыли в саду. Для начала мая день был очень теплым. Четвероклассница Эльза, дочка тети Альмы, тоже вернулась из школы. Все семеро сели за стол: тетя Альма, пять девочек и Йон, младший брат Эльзы. Все болтали и смеялись.
- Больше никаких талонов! - воскликнула Улла-Бритт.
- Никакой светомаскировки! - подхватила Анни.
- И никаких мин, - сказала тетя Альма.
- Как вы думаете, Штеффи знает, что война закончилась? - спросила Нелли.
- Конечно, - ответила тетя Альма. - В городе обо всем узнают раньше, чем у нас. Да и по радио объявляли.
- Может, она приедет?
Но тетя Альма не успела ответить, потому что Соня стала рассказывать о том, как обрадовалась ее мама, ведь она так беспокоилась за папу и братьев, когда они выходили в море за рыбой.
Ближе к вечеру пришла тетя Марта, и они с тетей Альмой стали пить кофе. Нелли тихо сидела и слушала их беседу.
- Тетя Марта, вы разговаривали со Штеффи? - наконец спросила она.
-Нет, - ответила та. - Наверняка она сейчас где-то празднует.
Нелли не была уверена, но ей показалось, что в голосе тети Марты прозвучали слабые нотки разочарования. Такое же разочарование испытывала она сама.
Неужели Штеффи трудно позвонить?
- А не съездить ли нам в город? - предложила тетя Альма. - Фрекен Хольм на почте сказала, что завтра вечером в городе будет праздник. С фейерверком и речами. Кстати, Йону нужно купить новые ботинки. У девочек не будет занятий, мы переночуем у Хильды и вернемся домой утренним рейсом.
- А что, - поддержала ее тетя Марта, - давайте съездим. Заодно навестим Штеффи.
Нелли промолчала. Как решат, так и будет. Если тетушки захотят ехать, то поедут. А упрашивать не имеет смысла.
Но почему все-таки не звонит Штеффи?
Глава 3
Штеффи сидела за круглым столиком напротив Свена. Это была та самая кондитерская, куда они ходили несколько лет назад, - мебель обита красным бархатом, зеркала в золоченой оправе. В тот раз она пила горячий шоколад со взбитыми сливками и ела пирожное «Наполеон» с розовой глазурью. Каким ребенком она, должно быть, казалась Свену!
- Мне только кофе, - сказала Штеффи.
- Больше ничего?
Она покачала головой.
- Давай я тебя чем-нибудь угощу, - предложил Свен. - Наконец-то мы снова встретились.
Он сказал «наконец-то». Но разве ее было трудно найти? Даже если он не знал ее адреса в Гётеборге, он знал номер телефона тети Марты.
- Может, миндальное пирожное?
Официантка в аккуратном белом переднике нетерпеливо смотрела на них. В кондитерской было полным-полно людей.
- Да, спасибо.
Свен тоже заказал миндальное пирожное и кофе, и официантка исчезла.
Он не изменился. По подсчетам Штеффи, ему уже должно было исполниться двадцать три, а он все еще казался мальчишкой: глаза горят, непослушная челка, как прежде, спадает на лоб.
Штеффи чувствовала себя неловко. Нужно срочно что-то сказать, иначе Свен подумает, что она глупа или безнадежно застенчива.
- Слышала, ты учишься на врача, - начала Штеффи и тут же прикусила язык. Теперь он спросит, от кого она это узнала. Но встреча с Ирьей была совсем неподходящей темой для разговора.
Свен, однако, не услышал ее слов, потому что одновременно с ней спросил:
- Шапочка выпускника? Не рано ли?
Значит, он тоже посчитал ее возраст.
- Я через класс в гимназии перескочила, - объяснила Штеффи.
Свен тихо присвистнул, а официантка, только что принявшая заказ, посмотрела на него неодобрительно. «Свистят в пивных. А это приличное заведение», - читалось в ее взгляде.
Пивная. Ирья. Ирья и Свен. Не думать сейчас об этом.
- Да ты прямо звезда, - сказал Свен. - Хотя я это и раньше знал. Тебе учеба всегда легко давалась?
- Дело в деньгах, - объяснила Штеффи. - Комитет помощи не мог мне оплачивать еще три года учебы и потребовал, чтобы я прошла программу старших классов за год. А фрекен Бьёрк пообещала, что поможет мне сдать экстерном материал одного года, и уговорила комитет оплатить мне еще два года гимназии.
- Значит, осенью ты будешь учиться на медицинском? И мы будем часто видеться.
Штеффи ковыряла ложкой пирожное. Как унизительно рассказывать Свену, что ее жизнью управляет недостаток денег, необходимость принимать помощь от других.
Впрочем, стыдиться нечего. Если бы не нацисты, у нее, как и у Свена, были бы родители, которые оплатили бы учебу. Да даже если бы она, как Май, родилась в многодетной рабочей семье, и то стыдиться было бы нечего. Даже наоборот.
- Скорее всего, мне придется подождать пару лет, - проговорила она. - Поработаю и накоплю денег. Стипендию получить сложно.
- Деньги, - сказал Свен. - Деньги правят как в крупных делах, так и в малых. Вот и я продался и учусь на врача, за это отец платит мне ежемесячное содержание. Я не способен себя обеспечить.
Он шутил, но в голосе слышалась, горечь. Возле губ появилось несколько морщин, которых Штеффи не замечала раньше. Ей хотелось протянуть руку и смахнуть их с лица Свена. Утешить его, сказать, что, он, конечно, способен себя обеспечить...
Но нужно быть осторожнее. Это опасно. Все было так давно, и все же...
- Стефания, какая ты стала красивая!
Она не ослышалась?
Свен смотрел на нее своими серыми глазами. Все смотрел и смотрел. Штеффи опустила взгляд.
- Я... красивая?
И снова ей захотелось прикусить язык. Свен мог подумать, будто она кокетничает. Но она действительно удивилась. Да, у нее большие и красивые глаза. А в остальном обычная, довольно симпатичная девушка. Вот их мама была красавицей, и Нелли обещает вскоре стать красавицей.
Нелли. Интересно, она знает, что война закончилась?
«Нужно было позвонить ей, - подумала Штеффи. - И тете Марте. Как только отсюда выйду, я им позвоню».
- Неужели тебе никто этого не говорил? Ты еще в детстве была хорошенькой, а теперь...
В детстве. Снова нахлынули воспоминания. Как глупо было надеяться на взаимность. «Еще ребенок... как моя младшая сестра», - сказал он в тот ужасный день четыре года назад.
А затем она заставила его себя поцеловать.
От этих воспоминаний у Штеффи вспыхнули щеки.
- Ты покраснела? - воскликнул Свен. - Наверное, не привыкла к комплиментам. Странно для такой девушки, как ты.
Он флиртует с ней? Это невозможно. Только не Свен. Не он.
Свен заговорил о другом.
- С тобой на площади Гёта была Май? Твоя одноклассница?
- Вот как, ты ее помнишь?
Свен улыбнулся.
- Яркие личности запоминаются. Ты хорошо выбираешь друзей.
- Я живу в ее семье, объяснила Штеффи. - В Сандарне. Я переехала туда весной четыре года назад. Но теперь мне, наверное, придется расстаться с ними.
- Почему?
- Им и так тесно. Семеро детей, малыши подрастают. Никто мне ничего не говорит, но, когда я начну работать, сниму себе отдельное жилье.
- Поговорить с мамой? Комната Карин все еще пустует.
Он рассмеялся, увидев выражение лица Штеффи.
- Успокойся, я пошутил. Я тоже там уже не живу. Отец оплачивает мое холостяцкое логово. Маленькая однушка, комната, совмещенная с кухней, в Юханнеберге.
Теперь разговор пошел легче. Почти как раньше. Штеффи рассказывала о занятиях, о младших братьях и сестрах Май, о тете Марте с дядей Эвертом. Она говорила обо всем, кроме мамы с папой.
Свен поведал о том, что наряду с учебой успевает писать, что посылал свои новеллы в журналы, но пока ничего не опубликовали. Рассказал, как его родители в последний год войны внезапно стали ярыми антифашистами.
- Во всяком случае, при гостях.
Гости. Еще одно воспоминание отозвалось болью.
- Здорово, что я убрался от них, сказал Свен. - Я там просто задыхался. Надеюсь теперь, когда война закончилась, дышать всюду станет легче.
Штеффи узнала прежнего Свена. Того самого, в которого была влюблена. Энергичного, полного жажды перемен.
- Как дела у Путте? - спросила она. - Ты оставил его у родителей или забрал с собой?
Свен мгновенно изменился в лице. Несколько секунд он медлил с ответом.
- Путте нет в живых. Он умер два года назад. Заболел, и ветеринар сказал, что он не выживет. Это случилось в середине лета. Я гостил у друзей в Стокгольме. Родители усыпили его, не дожидаясь моего возвращения.