Прежде всего надо спрятаться. Пожалуй, это нетрудно на таком большом судне. Но, к несчастью, он не имел понятия о внутренней планировке «Санта-Анны». Малейшая неосторожность — и напорешься на кого-нибудь из команды. Самое лучшее — поискать трюм, вряд ли туда кто заглядывает, пока судно движется.
Чувствуя себя почти взломщиком, Джонни отправился на поиски и вскоре совсем заблудился. Казалось, он прошел уже много километров по тускло освещенным коридорам и проходам, то поднимаясь по винтовым лестницам, то спускаясь по отвесным трапам, то пробираясь мимо люков и металлических дверей с таинственными надписями. Раз, не в силах устоять перед обаянием надписи «Главные двигатели», он тихонько приоткрыл одну из них. Внизу он увидел обширное помещение, где теснились турбины и компрессоры. Огромные воздухопроводы, толщиной со здоровенного мужчину, спускались с потолка и уходили в пол. В ушах Джонни опять завыла, засвистела буря. Дальнюю стену машинного отделения занимали контрольные приборы. Трое людей рассматривали эти приборы и были так заняты своим делом, что Джонни чувствовал себя в полной безопасности. К тому же их и Джонни разделяло не меньше пятнадцати метров, вряд ли кто-нибудь из них заметит, что дверь приоткрылась на несколько сантиметров.
Люди о чем-то совещались — преимущественно жестами: говорить в таком грохоте было бессмысленно. Впрочем, Джонни вскоре понял, что они, пожалуй, не совещаются, а спорят между собой, яростно рубя ладонями воздух, тыча пальцами в шкалы приборов и пожимая плечами. Наконец один из людей сделал жест, как бы желая сказать: «Я умываю руки», и вышел из машинного отделения. Джонни подумал, что на «Санта-Анне» не все благополучно.
Несколько минут спустя он нашел место, где можно было спрятаться, — небольшую кладовую, заваленную грузами и багажом. Багаж был адресован в различные пункты Австралии, и Джонни решил, что ему еще долго ничто не будет грозить. Вряд ли кто-нибудь зайдет в кладовую, раньше чем судно пересечет Тихий океан и окажется на другом конце земли. Он, Джонни, очутится далеко, далеко от дома.
Мальчик расчистил себе местечко среди ящиков и тюков и со вздохом облегчения уселся, опершись спиной о большой ящик с надписью: «П-ое средство Химической Компании Бундаберг». Он задумался над тем, что означает таинственное «П-ое», и, так и не додумавшись до слова «Патентованное», уснул, сраженный усталостью, на твердом металлическом полу.
Когда он проснулся, судно стояло; Джонни сразу понял это по тишине и отсутствию вибрации. Он глянул на часы и увидел, что провел на борту уже пять часов. За это время «Санта-Анна» могла пройти тысячу миль, разумеется, если ей не пришлось делать новых остановок. Вероятно, она стоит в одном из крупных внутренних портов Тихоокеанского побережья и выйдет в море, как только закончится погрузка.
Джонни думал, что, если его сейчас обнаружат, приключению конец. Лучше не вылезать, пока судно не окажется далеко в океане. Не станут же поворачивать назад, чтобы высадить шестнадцатилетнего зайца. Но ему хотелось есть и пить; раньше или позже придется раздобывать пищу и воду. Может случиться, что «Санта-Анна» простоит здесь несколько дней, и тогда голод выгонит его из потайного убежища…
Он решил не думать о еде, хотя это было нелегко, так как наступило время завтрака. Но Джонни твердо сказал себе: великие искатели приключений и исследователи терпели и не такие лишения.
По счастью, «Санта-Анна» оставалась в неведомом порту не более часа. С величайшим облегчением Джонни почувствовал, как пол под ним задрожал, раздался приглушенный рев дюз. Джонни придавило книзу, когда судно приподнялось над землей, а когда оно рванулось вперед, его отбросило назад. Часа через два, если его расчеты правильны и это последняя остановка на суше, Джонни окажется далеко в открытом море.
Он терпеливо прождал эти два часа, а затем решил, что может сдаться в плен, ничем не рискуя. Немножко волнуясь, Джонни отправился на поиски команды и — на что он очень надеялся — какой-нибудь еды.
Но скоро он убедился, что сдаться не так легко, как он предполагал: если снаружи «Санта-Анна» выглядела большой, то внутри она казалась просто громадной. Голод стал невыносимым, а Джонни все еще никого не нашел.
Кое-что, однако, его подбодрило. Он набрел на маленький иллюминатор, через который впервые увидел окружающий судно мир. Обзор был не очень широкий, но все же достаточный. Перед ним, насколько хватал глаз, беспокойно катились сероватые волны. Никаких признаков земли, только пустынный океан, проносившийся внизу с огромной быстротой.
Море Джонни видел впервые. Всю свою жизнь он провел в глубине материка среди гидропонных ферм Аризонской пустыни или молодых лесов Оклахомы. Зрелище безбрежного, неукротимого океана было замечательным и немного пугающим.
Он долго смотрел в иллюминатор, стараясь убедить себя, что и вправду удаляется от родины и держит путь в страну, о которой ничего не знает. Но теперь-то передумать нельзя!
Совершенно неожиданно разрешилась продовольственная проблема. Джонни наткнулся на спасательный катер. Это был восьмиметровый палубный баркас, он был вдвинут под одну из секций корпуса, открывавшуюся, как огромное окно. Катер висел на двух шлюпбалках, которые при надобности спускали его прямо в море.
Джонни не устоял перед искушением влезть в катер, и первое, на что он наткнулся, был сундук с надписью: «Аварийный запас». Борьба с совестью продолжалась недолго; уже через полминуты он жевал сухари и что-то похожее на сушеное мясо. Порядком прогорклая вода из бачка утолила его жажду, и вскоре он почувствовал себя гораздо лучше. Конечно, такое плавание не увеселительная прогулка, но перенести его теперь будет легче.
Открытие заставило Джонни пересмотреть свои планы. Сдаваться незачем; он может прятаться до конца путешествия, а в случае удачи даже сойти незамеченным на берег. Он не имел представления о том, что будет делать потом, но Австралия большая страна и что-нибудь — в этом Джонни был уверен — подвернется.
Возвратившись в свое потайное убежище с запасом пищи часов на двадцать — а дольше плавание, очевидно, и не продлится, — Джонни дал себе отдых. Он то дремал, то поглядывал на часы, пытаясь угадать, где находится «Санта-Анна». Сделает ли она остановку на Гавайях или других островах Тихого океана? Он надеялся, что такой остановки не будет. Ему хотелось начать новую жизнь как можно скорее.
Раз или два он вспомнил тетю Марту. Огорчится ли она, узнав, что он убежал? Едва ли. А двоюродные братья, несомненно, будут только рады от него избавиться. Придет день, когда, богатый и преуспевающий, он снова предстанет перед ними лишь для того, чтобы доставить себе удовольствие поглядеть, какую они при этом скорчат мину. Встретится он и со своими одноклассниками — прежде всего с теми, кто смеялся над его маленьким ростом и звал Коротышкой.