По данным Министерства здравоохранения США, наркотики и алкоголь ежегодно наносят стране ущерб в размере $294 млрд, причем ущерб от алкоголизма составляет львиную долю этой суммы – $185 млрд. По крайней мере, 1,4 тыс. учащихся колледжей США ежегодно погибают в результате инцидентов, связанных с неумеренным потреблением алкоголя. Также алкоголь является причиной 500 тыс. различного рода травм и 70 тыс. актов сексуального насилия, фиксируемых каждый год. По данным Администрации безопасности дорожного движения, в 2002 году из-за злоупотребления спиртным на дорогах США погибли более 17,4 тыс. человек – 41 % от общего числа погибших в ДТП. Примерно 40 % всех преступлений в США совершаются людьми, находящимися в состоянии подпития. Кроме того, ежегодно более 26 тыс. человек погибают от хронических болезней печени, в основном вызванных неумеренным потреблением спиртного.
В 1998 году в Соединенных Штатах производство марихуаны по величине принесенной прибыли заняло среди других сельскохозяйственных культур четвертое место после производства зерновых, соевых бобов и заготовки сена и было самым быстрорастущим в некоторых штатах.
Сексуальных маньяков на сто тысяч жителей в США в десять раз больше, чем в остальном мире. Причем исключительно среди белого населения. Американские ученые установили, что генетическую предрасположенность к такому поведению имеют все мужчины всех рас и народов в равной степени. Но только в Америке все потенциальные маньяки становятся таковыми.
В течение прошедших 10 лет во всем мире две трети приговоренных к смертной казни несовершеннолетних преступников оказались в США.
Средний взрослый американец смотрит телевизор 5 часов в день. Если откинуть время сна и 8-часового рабочего дня плюс время на дорогу, то он проводит у телевизора практически все оставшееся время. Современный средний житель США тратит не более 20–30 % своего дохода на необходимое, в 3–5 раз больше – на удовольствия и «положение» в обществе.
Пьянство и прочее обусловлено потерей цели жизни для тех, кто далек от денег и не может их добывать.
Раньше такие люди не впадали в пороки под страхом Бога, под страхом попасть в ад, а сейчас двери в порочный мир открыты без последствий не только в этой, но и в той жизни.
Риски социально-экономической жизни
Американцы живут в долг. У них это принято. Они практически ничего не покупают сразу. Только в рассрочку. В долг жить здорово, но не дай бог потерять работу или просрочить хоть один платеж. В США на каждого жителя ведется так называемая кредитная история. Первый же случай любой невыплаты вносится в эту самую кредитную историю. И все. В дальнейшем получить какой-либо кредит или рассрочку практически невозможно. Американцы имеют в собственности дом, машину и яхту, которые им не принадлежат. Дом взят в кредит. С банком заключается договор на покупку дома сроком на 10–20 лет. Банк покупает вам этот дом, а вы ему каждый месяц за это платите деньги за дом, пока у вас есть работа. Как только вы ее потеряете и пропустите хотя бы один платеж, банк попросту выкинет вас из дома, заберет его и выставит на продажу. Причем неважно, сколько вы к тому времени уже выплатите за дом. То же с машиной. Американцы не покупают машины. Они их берут в лизинг. В принципе это удобно. Заключается контракт, и на протяжении трех лет можно ездить на новой машине, при этом платить ежемесячно 300–400 долларов. Все хорошо, но попробуйте не заплатить в срок очередной взнос. Отберут, да еще назначат высокую неустойку.
США – единственная промышленно развитая нация, которая не гарантирует своим гражданам универсальной и всеохватывающей системы медицинского страхования. Большинство людей здесь получает медицинскую страховку от работодателя. Это уникальное положение берет начало в Акте Тафта-Хартли, установившем, что рабочий класс США должен покрывать расходы на здравоохранение, заключая в результате переговоров с работодателями децентрализованные коллективные соглашения. Вот почему рабочие сталелитейной промышленности Балтимора, располагающие сильными профсоюзами, получают вполне приемлемое покрытие медицинских расходов, а служащие местного супермаркета, не имеющие своего профсоюза, или получают очень маленькую страховку, или вообще обходятся без страховки. Но даже работники секторов с самой высокой страховкой, например, рабочие сталелитейной промышленности, могут рассчитывать лишь на суммы, которые намного меньшие выплат их коллегам-рабочим из других развитых капиталистических стран. Более того, в современном антипрофсоюзном климате Соединенных Штатов даже у этих рабочих процент покрытия медицинских расходов страховкой постепенно уменьшается. Например, сегодня рабочие-металлисты оплачивают 32 % медицинских расходов из собственного кармана. Еще пять лет назад эта цифра была вполовину меньше. При этом страховка зависит от работы: если вас уволили, вы теряете не только зарплату, но и медицинское страхование. Вот почему рабочие предпочитают дважды подумать, прежде чем идти на конфликт, поскольку увольнение в Соединенных Штатах обходится человеку гораздо дороже, чем в других странах.
Акт Тафта-Хартли, кроме того, препятствует рабочему классу Соединенных Штатов действовать именно как класс. Он не дает поддерживать забастовки, из-за чего, например, металлисты не могут бастовать в поддержку, скажем, угольщиков. Невозможность начать забастовку ради чьей-то поддержки сильно ослабляет единство рабочих. Надо подчеркнуть, что такого закона нет ни в одной стране мира. Даже премьер-министр Тэтчер оказалась не в состоянии провести такой закон через британский парламент.
Американские рабочие – существа довольно бесправные. Разгоны забастовок и борьба государства с профсоюзами – это очень по-американски. В 2002 году 16,1 млн американцев состояли в профессиональных союза, это 13 % от работающих жителей США, занятых вне сферы сельского хозяйства. Численность американских профсоюзов упала до самого низкого уровня за последние 70 лет. Люди просто боятся туда вступать, так как членов профсоюзов очень неохотно берут на работу. Исследователи из Университета Корнелл (Соrnеll University) проанализировали, как работодатели относились к попыткам создать профсоюз. Было исследовано более 400 подобных случаев, произошедших в 1998 и 1999 годы. Как выяснилось, в 75 % случаев работодатели вели пропаганду, чтобы убедить своих сотрудников не вступать в профсоюз.
В США существует острый жилищный вопрос: проблема заключается в нехватке недорогого жилья. Причем острота этой проблемы нарастает: за последние 25–30 лет количество недорогого жилья (300 долларов в месяц, в ценах 1995 года) оставалось на одном уровне. При том что число арендаторов жилья с низкими доходами (12 тысяч в год, в ценах 1995 года) неуклонно возрастало. Так, в 1970 году спрос на дешевое жилье в стране в целом удовлетворялся практически полностью: на 6,2 млн арендаторов с низким доходом приходилось 6,5 млн единиц жилья для аренды. Спустя 25 лет – в 1995 году – число таких арендаторов возросло до 10,5 млн, а количество дешевого жилья даже незначительно снизилось до 6,1 млн. Такая значительная нехватка дешевого жилья – 4,4 млн единиц – наивысший показатель за всю историю учета этого параметра. 14,4 млн американских семей с низким уровнем дохода крайне нуждаются в улучшении жилищных условий. Как правило, дешевое жилье пребывает в плохом состоянии и оказывается первым в очереди на снос, реконструкцию или приходит в непригодное для жизни состояние. Между 1973 и 1993 годами 2,2 млн единиц дешевого жилья исчезло с рынка. В 1999 году на рынке жилья находилось только 4,9 млн единиц дешевого жилья для 7,7 млн чрезвычайно малообеспеченных семей.
Конец ознакомительного фрагмента.