Увы, эти стандарты дурного вкуса не изжиты до сих пор. «Извиняюсь» и «пардон» – такое и сегодня можно услышать сплошь и рядом.
Впрочем, против слова «пардон» возражать не приходится. В беседе с франкоговорящим человеком оно весьма уместно. Но в разговоре двух соотечественников, не владеющих французским?! Это уж, как писал Зощенко: «Что пардон, то пардон!»
Теперь о форме «извиняюсь». Наступил на ногу, сказал «извиняюсь», то есть извинил сам себя, и снова наступил?
Если вы действительно хотите попросить прощения, то лучше сказать «извините!».
К сожалению, практически вышло из нашего языка красивое слово благодарю. Осталось большей частью в поэтической речи.
Благодарю тебя за песенность города,
И откровенного, и тайного.
Благодарю тебя, что всем было холодно,
А ты оттаяла, оттаяла… —
пел Муслим Магомаев.
В обыденной речи это слово сегодня звучит несколько напыщенно, хотя я сама его использую. «Благодарю вас! О, благодарю! Мне было так хорошо!» – этими словами герой фильма «Покровские ворота» Хоботов поблагодарил медсестру Людочку… за курс уколов.
А вот фраза « благодарю покорно !» стала восприниматься с ироническо-саркастическим подтекстом, совсем как: держи карман (шире), дожидайся, как же! дудки, дурака нашёл, жирно будет, играй назад, избавь (избавьте), не согласен, ну уж нет, слуга покорный, так я и дал, уволь (увольте), разбежался, прям сейчас и др.
Это слово произошло от более устаревшей формы – благодарствуйте, которое сегодня можно встретить в произведениях писателей XVIII века либо – что уж совсем большая редкость – в поэзии XX века.
Не бродить путями старыми,
Новых вовсе не торить…
– Благодарствуйте, сударыня, —
Буду нынче говорить.
Всё, что было нам подарено,
Утекает как вода…
– Благодарствуйте, сударыня,
За последние года… —
написал Владимир Солоухин.
А ведь как красиво звучит! И вневременно.
Так что теперь самое время поговорить о времени – простите за тавтологию.
Я уверена, забывшие надеть часы знают, что правильно спросить: «Сколько времени?» или «Который час?». Эти формы абсолютно равноправны. Справедливости ради скажем, что большинство так и задаёт свой вопрос.
Трудности наступают, когда мы хотим узнать время закрытия магазина или любого другого учреждения.
В этом случае, как правило, следует вопрос: «До скольки работает?» Даже и не знаю, как написать это «до скольки?». То ли, как наречие, слитно? То ли раздельно? Но голову ломать не стоит, потому что нет такого слова в русском языке.
Правильно спросить: «До которого часа?» Языковая норма допускает и вопрос «до скольких?» – причём ударение в слове «скольких» всегда падает на первый слог. Оно неподвижное.
Считается возможным спросить и «во сколько закрывается магазин?». Но, например, у Анны Андреевны Ахматовой такая форма вызывала негодование.
Лидия Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой» передаёт её слова: «Я считаю неприличным делать замечания людям, если они неверно говорят. Неприличным и пошлым. Ничего не поправляю. Всё переношу. Но вот «во сколько» вместо «в котором часу» или вместо «когда», – тут она задохнулась от гнева и дальше произнесла по складам, – я вы-нес-ти не мо-гу».
Нельзя не доверять языковому чутью гениального поэта. Наверное, и в самом деле лучше спросить: «В котором часу?» Вопрос «когда?» сейчас чаще подразумевает дату, а не часы и минуты.
Ещё один «спорный» вопрос – «кто последний?» или «кто крайний?».
Как правильно спросить? Люди то и дело поправляют друг друга – хоть в очередь не вставай!
– Вы последний? – спрашивают в очереди.
– Я не последний, – порой обижается какой-нибудь детина, – а крайний!
Также и у подводников из суеверия не бывает последнего погружения – только крайнее, и у лётчиков последнего полёта.
У сторонников вопроса «кто крайний?» есть веский аргумент – слово «последний» люди воспринимают как синоним слов «ничтожный», «плохой». Не зря же англичане после слова «the last» добавляют «but not the least» – «последний, но не худший». И тем не менее бояться слова «последний» – это такой языковой предрассудок, как «нелюбовь» к слову «садиться», которое якобы обязательно вызывает тюремные ассоциации. Вместо «садитесь» мы норовим сказать «присядьте».
Однако правильно спросить «кто последний?» – от слова «след» – то есть по следу кого вам предстоит пройти.
Да и приглашение «садитесь» гораздо вежливее, чем «присядьте». «Присядьте» – это намёк на то, чтобы приглашённый долго не засиживался.
Словечко «присаживайтесь» родом из уголовного сленга.
Следователь подследственному: «Садитесь». Подследственный-»юморист»: «Спасибо, насидеться ещё успею, лучше я присяду».
Как вас теперь называть?
Помните, был фильм с таким названием? Про шпионов и разведчиков. Но у нас речь пойдёт вовсе даже не о них и не о кино.
Богатство русского языка неоспоримо. И всё-таки один пробел в современном «великом и могучем» явно имеется.
Раньше всё было просто: уважительное обращение к собеседнику – господин, госпожа. Но после перевернувших все сферы российской жизни октябрьских событий 1917 года в ответ на это можно было услышать тираду Шарикова и иже с ним: «Господа все в Париже!» ( Булгаков М. Собачье сердце).
Так уж случилось, что после утраты слов господин и госпожа в нашем языке им не нашлось достойной замены. Заимствованные из французского мадам и мадемуазель довольно быстро приобрели саркастический оттенок, превратившись в «медам» и «мамзель». В советское время выручало политически окрашенное, классовое обращение товарищ.
Но не дай бог вам было оказаться за решёткой и крепкими запорами, даже если попали вы туда случайно, по недоразумению или чьей-то некомпетентности. Тогда на обращение «товарищ милиционер» можно было бы услышать возмущённую отповедь:
«Тамбовский волк вам товарищ ! А я для вас – гражданин капитан, ясно!» (из фильма «Дело Румянцева»).
Кто ж это такой, пресловутый «тамбовский волк», что из товарищей превращал людей в граждан ? Учёные считают, что этот фразеологизм появился в XIX веке. Тамбовская губерния была преимущественно сельскохозяйственным краем, и после завершения сезонных работ тысячи мужиков уезжали в соседние города за заработком, берясь за любую низкооплачиваемую работу и перебивая её у местных жителей, которые недовольно ворчали: «Опять тамбовские волки по дворам рыщут, цену сбивают».
Слово товарищ как нельзя лучше подходило как к мужчинам, так и к женщинам, уравнивая их, делая существами бесполыми, «винтиками» в машине государства. А как вам вообще дикое – с точки зрения нормальной логики – сочетание «товарищ женщина»! Но для революционных и постреволюционных лет оно было идеологически правильное, задвигая на второе место половую принадлежность с вытекающей из неё женственностью. И действительно, ну разве ж это женщина, которая и в дождь и в снег с кайлом, лопатой и тяжеленной тачкой? Да ещё в бесформенном ватнике и сапогах. Нет, это человеко-единица, дающая процент плана, «палка» в ведомости на зарплату или трудодни.
Прошло немало времени, чтобы сочетание «товарищ женщина» стало звучать сатирически, иронически, а то и вовсе протестно.
А у вас какие чувства называет стихотворение Юрия Визбора, названное «Товарищ женщина»?
О женщина, начало всех начал,
О песня колыбельная над миром!
Какие ни рождались бы кумиры,
Их дальний путь венчает твой причал.
И солнце – это ты,
И ты – мои мечты.
Растут цветы —
Они тебе обещаны.
И выше имени твоего
Нет в мире ничего,
Сударыня, богиня,
Товарищ женщина…
Спустя полвека и это обращение по меньшей мере стало вызывать улыбку.
«Осторожно, товарищ ! Вы меня забрызгали. Я и так мокрая с ног до головы!» (Раиса Захаровна из фильма «Любовь и голуби»).
Ну, с товарищами мы разобрались. С гражданами было и вовсе проще: обращение к незнакомым людям, посетителям «казённых учреждений» и пр.
« Гражданин , вы отравлены!» ( Ильф И., Петров Е. Золотой телёнок).
«Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы, кто хочет сегодня поработать?» (милиционер из фильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»).
Но и граждане не очень прижились в народной лексике.
Так как же обратиться к незнакомому человеку, при этом его не обидев?
Каких только обращений не услышишь сегодня! Чаще всего к людям в возрасте – мамаша-папаша.
«– Папаша, закурить не найдётся?
– …
– Ты что, глухонемой?
– Да!» (фильм «Бриллиантовая рука»).