Даже письмо ей отправил, чтобы немедленно вернулась.
Как же король мог мстить тому, кто был в полном неведении?! И я выиграл, отец. Я выиграл!
— Господи, Джеми! — восхитился Патрик. — Какая у тебя твердая рука!
— Я сам продумал каждый шаг этого побега, — с гордостью продолжал молодой граф. — Поехала также Сюзан со своей младшей сестрой. А еще — пятьдесят молодых гленкеркцев, искавших приключений.
— Она счастлива, Джеми?
На миг глаза сына потеплели. Глянув на отца, он подумал: «Ты глупец, что потерял ее».
— Да, — просто ответил он. — Очень счастлива.
Патрик вздохнул.
— Надо было сразу отпустить ее с Френсисом, когда тот уезжал. Но упрямец король решил, что раз леди Лесли не досталась ему самому, то пусть не достанется его заклятому врагу и сопернику. Это почти разбило ей сердце. И если бы не ребенок, которого твоя мать тогда носила, ей было бы не выжить. — Он умолк, погрузившись в воспоминания, а потом спросил:
— Как мои дети?
Джеймс улыбнулся:
— Прежде чем покинуть нас, мать позаботилась обо всех. Я женился на Белле Гордон, вы это устроили еще вместе. Бесс замужем за ее братом Генри. У меня двое мальчиков, а у нее — мальчик и девочка. Умер сын у дядюшки Грейхевена, и Колин женится там на старшей дочери. Ясное дело, унаследует фамилию. А Робби возьмет младшую. Мать переписала на него доход и усадьбу, так что и он будет независим. Аманда станет следующей графиней Сайтен, свадьба в декабре. А малышка Мораг пойдет за Малькольма, младшего сына Хантли, у нее отличное приданое, которое включает и собственный дом.
Патрик кивнул. — О старших детях твоя мать позаботилась хорошо. А как с младшими?
— Когда все успокоилось и Джеймс Стюарт решил забыть, я отослал их к родителям.
Патрик промолчал. А потом все-таки спросил:
— Ты что же, подразумеваешь, будто Иану и Джейн я не отец? Что они тоже от Ботвелла?
— Да. Так мне сказала мать. Я бы все равно их оставил и вырастил как Лесли, но как только в Италии все устроилось, супруги захотели забрать своих детей.
Патрик совсем опечалился, а Джеми добавил:
— Ты потерял ее уже давно, отец. И я не могу мать в душе никак осуждать. Ты сам убил ее любовь. Что же теперь жаловаться?
Четвертый граф снова помолчал.
— Ты знаешь все, что тогда случилось?
— Да, хотя когда она мне это рассказывала, то только и делала, что оправдывала тебя.
Несколько минут мужчины сидели молча.
— Тебя не было пять лет, отец. Ты что же, в самом деле рассчитывал, что приедешь — а ничего не изменилось? Где ты был, откуда не мог вернуться раньше, и как же тебе это в конце концов удалось?
Патрик протянул свой бокал.
— Плесни-ка сюда виски, парень. Вот уж чего мне так не хватало в Новом Свете!
Джеми подлил, отец со смаком потянул напиток и начал свой рассказ.
— Наш корабль отплыл из Ли двадцать седьмого августа 1601 года. Мы быстро пересекли Северное море, миновали Ла-Манш и очутились в Атлантике. Несколько недель мы шли на запад-северо-запад при свежем ветре, ясных небесах и спокойном море. Затем внезапно, ниоткуда налетела буря. Я за свою жизнь видывал много жестоких бурь, Джеми, но никогда ничего подобного! Один Бог знает, как нам удавалось еще управлять кораблем. Раз бушующая ледяная стихия обрушила на судно громадную волну, настоящую зеленую гору. Мне удалось ухватиться за веревку, обвязанную вокруг мачты, но тот убийственный вал смыл за борт половину из тех матросов, что были на палубе.
Когда шторм наконец утих, мы обнаружили, что нас отнесло далеко с курса, хотя несколько дней я еще не знал, насколько корабль или то, что от него осталось, был жестоко поврежден. Мы бы там и погибли, если бы нам не встретилось одно испанское судно.
Сначала они приняли нас за еретиков-англичан и готовы были уже пустить ко дну. К счастью, мой испанский — чистый кастильский. Пусть это послужит тебе уроком, Джеми. Если ты не забываешь языки, то в трудную минуту всегда сумеешь вывернуться.
Я объяснил капитану этого судна, что мы не англичане, а шотландцы и не протестанты, а католики. Помнится, я даже поведал ему про своего дядюшку — аббата Чарлза и дядюшку Френсиса, который ныне секретарем у самого папы. Это произвело весьма сильное впечатление на капитана Веласкеса.
А когда он рассмотрел медальоны у нас на шеях, то и вовсе нам поверил.
— Но где же вы очутились, отец?
— Буря отнесла нас далеко к югу, Джеми, на самый кончик материка, к месту, которое испанцы называют Флорида. Нас доставили в маленький городок, именуемый Сан-Августин, и много месяцев держали там.
Потом я узнал, что испанцы быстро установили мою личность, отправив депешу своему послу в Эдинбурге.
Кузен Джеми, однако, в ответ написал тамошнему испанскому губернатору, что хотя мне не следовало причинять вреда, но задержать в Сан-Августине желательно было по возможности дольше. Думаю, он надеялся покрепче привязать к себе Кат, а когда я вернулся бы, у нас не осталось бы другого выхода, как примириться с его волей.
Патрика передернуло.
— Ублюдок, — выругался он, а потом продолжил:
— Хоть мы и были пленниками, обращались с нами по-королевски. У меня имелся собственный дом, да и те несколько человек команды, что остались в живых, не бедствовали. А потом, видя, какой я непоседливый, мои захватчики разрешили мне выезжать вместе с ними верхом. Боже, Джеми! Что за страна этот Новый Свет! Земля тянется до бесконечности, а какое разнообразие! Горы и пустыни, леса и реки. То богатейшая земля, сын мой!
— И именно поэтому ты не вернулся раньше, отец?
— Что?
— Пять лет, отец. Тебя не было пять лет!
Казалось, Патрик слегка смутился.
— Время улетело так быстро, — тихо сказал он. — Ах, Джеми! Что это за дивная страна! Тебе надо ее увидеть.
— Возможно, отец. Однако ты вернулся домой. Приехал в Гленкерк. Что ты теперь будешь делать?
— Я не собираюсь оставаться здесь, сын. В том обширном и богатом Новом Свете я вкусил настоящей свободы. Зачем же мне оставаться в этом бедном и старом?
Там человек может сам себе построить империю и не должен пресмыкаться ни перед одним королем. Там вообще нет никаких королей. Я вернулся, — продолжил Патрик негромко, — чтобы увидеться с матерью и с женой. Теперь я вижу, что Мэг умерла, а Кат давно уехала.
— Учитывая, при каких обстоятельствах ты исчез, — заметил Джеми, — неужели ты и в самом деле думал, что мать будет ждать? Если бы ты только видел короля рядом с ней! Ему никак не терпелось заполучить ее в свою высочайшую собственность. И что, я буду просто стоять и смотреть, как ее позорят?.. Некоторые считают, что быть любовницей короля — большая честь, но мы, Лесли, — нет! Я был не в состоянии защитить мать, и я знал, что она никогда не переставала любить лорда Ботвелла. И уже поэтому заслуживала всяческого счастья, какое могла обрести с ним.