Ознакомительный фрагмент
Нелепое предложение стать телеведущей пришлось как нельзя кстати. Я решила, что меня ждет веселое приключение, и, ни с кем не посоветовавшись, подмахнула договор, предвкушая реакцию домашних. На мой взгляд, жизнь начала складываться позитивным образом. Теперь нежелание выйти замуж за Бурдюка я могу объяснить стремлением звездить на экране. Счастливый брак – помеха успешной телекарьере. Чтобы вскарабкаться на Олимп прайм-тайма, нужно пахать с утра до ночи. Ну какому мужу понравится, что его супруга редко бывает дома? А еще мне хотелось услышать от Зайки, которая давно маячит на российском телеэкране, а сейчас пробивается и на французский: «С ума сойти! Я теперь не единственная знаменитость в семье».
Я рассчитывала увидеть изумление на лице Аркадия, восторг в глазах Маши. И, кстати, зарплата мне совсем не помешает! В предвкушении денег и славы я украсила все страницы договора своим автографом и уже на следующий день очутилась в студии. Продюсер Сергей забыл упомянуть при встрече, что я отныне стану запчастью мясорубки. Нет, неверно. Мне отведена роль фарша, который перемалывает кухонный механизм. Простой зритель даже не догадывается, как трудна и неказиста жизнь звезды телеэкрана. Я марионетка, которой управляет огромное количество людей. Не верите? Думаете, что ведущий на съемочной площадке главный? Вот и я пребывала в этой наивной уверенности до начала работы. Действительность оказалась диаметрально противоположной.
Дверь гримерки распахнулась, влетела веселая Танечка и выдернула меня из грустных размышлений.
– Перечесываемся на новую программу, – застрекотала она, – накладываем грим.
Я покорно кивнула. Шоу еще не показывали в эфире, премьера намечена на апрель. Сейчас февраль, но работа кипит, съемки идут подряд на протяжении десяти дней, потом перерыв на пару суток и опять рывок. Зрителю положено думать, что программа транслируется в прямом эфире, поэтому ведущей постоянно делают другую прическу, переодевают в новую одежду. Моему коллеге Дмитрию намного легче, он врач, всегда сидит в белом халате, да и его «ежик» никак по-иному не оформить. А вот я постоянно попадаю в умелые руки Тани и оказываюсь то кудрявым барашком, то училкой с накладным пучком на затылке, то красоткой со строгим каре. Из-за ярких прожекторов на площадке, несмотря на мороз за окнами, стоит африканская жара. Поэтому Татьяна накладывает на мое лицо килограммы тонального крема и покрывает щеки, лоб, нос таким же количеством пудры. Макияжа столько, что вечером я его не смываю, а сколупываю.
Гримерка приоткрылась, в комнату, сопя, вошла костюмер Аня.
– Во! – потрясла она вешалкой. – Суперприкид.
Я взглянула на коротенькое платьице с ядовито-розовыми пайетками и спросила:
– Мне ЭТО надевать?
– Угу, – кивнула Аня и грохнула на пол пару темно-зеленых лодочек на каблуках, которые не уступали высотой Эйфелевой башне. Я окинула «котурны» оценивающим взглядом.
– Упаду и сломаю себе шею.
– Ты сидишь в кресле, – возразила Аня, – до площадки дочапаешь в тапках, там нацепишь туфли.
– Платьишко очень короткое, – робко сказала я.
Аня вытащила из кармана колготки.
– Ерунда! Можешь не беспокоиться, картинка получится шикарная. Веселая.
– Пайетки, – заикнулась я, – они...
– Барахло от спонсора! – Аня пресекла мои робкие попытки поспорить. – Олег велел его надеть.
Олег – это режиссер, спорить с ним бесполезно. Вообще-то постановкой шоу занимаются две милые девушки, сестры Тата и Ксюша, они руководят всеми процессами на площадке. Но три дня назад им в спешном порядке велели снимать праздничный вечер одной певицы, а «Истории Айболита» временно передали Олегу, который незамедлительно почуял запах власти и из тихого, вежливого дядечки превратился в деспота. Впрочем, по поводу платья лучше не спорить. Одежду для ведущей бесплатно предоставляет неизвестная мне фирма, которая взамен получает рекламу. В конце каждого шоу на экранах телевизоров непременно возникает бегущая строка «Одежда ведущим предоставлена бутиком «Мисс Пигс»[5]. Поэтому я должна безропотно натянуть «шедевр» китайской швейной промышленности и в образе московской Барби ковылять в студию.
– Тань, прервись на секунду, – попросила Аня, – одень Дашу.
Гримерша отошла от кресла. Хотите совет? Если вас когда-нибудь пригласят в телепрограмму, возьмите с собой спонжи и прочие атрибуты для накладывания грима, иначе вас обработают общей кистью и вы либо получите конъюнктивит, либо покроетесь прыщами неизвестной этиологии.
Танечка ловко натянула на меня платье.
– Великовато чуток, – задумчиво произнесла она. – Не беда, ща подколю на спине.
В гримерку без стука ввалился звукооператор Стас с бандажом в руках.
– Давай, замотаю, – приказал он.
Я покорно подняла подол.
– Осторожней, не повреди бисер, – занервничала Таня, – платье надо в целости и сохранности вернуть.
– Не учи ученого, – прокряхтел Стас, затягивая на моей талии упругую ленту. – На, впихни в ухо.
– Ведущую на площадку! – заорали из коридора. – Цигель, ребята, цигель! Времени в обрез.
Дверь в гримерку снова распахнулась, на пороге возник Олег.
– Ну? Чего стоим? Кого ждем?
– Мы готовы, – хором отрапортовали Аня со Стасом и шмыгнули прочь.
– Вечно ты копаешься, – недовольно сказал гримеру режиссер, – возюкай быстрее своей, блин, акварелью.
– Мне не дали сценарий, – пискнула я. – Кто герой, не знаю!
Олег обернулся и заорал так, что у меня из прически выпали все заколки.
– Почему ведущей не принесли текст? Ядвига ...!
Завершив матерную тираду, режиссер исчез.
Худенькая девушка в джинсах влетела в комнату и сунула мне в руки листки.
– Вот здорово! – возмутилась Таня. – Вечно я главное зло. А то, что работать не дают, в это время шмотки натягивают, звук прилаживают, не считается! Иди, дорогая! Если что с макияжем не так, уж не обессудь.
Зажав сценарий под мышкой и держа в руке туфли, я потопала в студию. Короткое платье рискованно задиралось до середины бедра, две железные коробки, прикрепленные к бандажу, мешали как следует вдохнуть. Микрофон, всунутый в ухо, был приклеен к моей голове скотчем. Вот только не надо думать, что в распоряжении Стаса есть специальный аксессуар, разработанный учеными для фиксации наушника. Вовсе нет. Стасик пользуется обычной клейкой лентой, которую потом отдирает вместе с моими волосами. Это немного больно, но мои ощущения съемочную бригаду не волнуют, главное – чтобы ведущая во время съемки не потеряла микрофон: шоу стараются писать почти без остановок.
Я добралась до кресла, села, надела лодочки, отдала тапки молчаливой Ядвиге и заерзала. Пайетки отчаянно кололись.
– Замечательное платье, – отпустил мне комплимент Дима.
– Спасибо, – улыбнулась я.
Врач хорошо воспитан, всегда старается сказать мне приятные слова. Ну не объяснять же ему, что я весьма некомфортно себя чувствую, сидя на колких пайетках, которыми расшит идиотский наряд.
– Дарья, – ожило «ухо», – слышишь меня?
– Ага, – ответила я.
– Что с твоим лицом? Верни улыбку, – приказал Олег, – начинаем. Текст где?
– На столе, – отрапортовала я.
– Супер! Героиню представляет Дима, ты, как всегда, смайл, понимание, удивление, восторг. Работаем! Камера. Мотор. Есть мотор?
– Моторимся, – прозвучал далекий голос.
– Дима, начал, – гаркнул Олег.
– Здравствуйте, – расплылся в улыбке врач, – вы смотрите шоу «Истории Айболита», с вами я, доктор Дмитрий, и наша очаровательная ведущая Даша.
Из темноты послышались два резких хлопка, зрители в студии, повинуясь знаку ассистента режиссера, забили в ладоши.
– Встречайте нашу героиню, – зачастил Дима. – Она перенесла много страданий, была на волосок от смерти, но не сдалась. В студии Вера Орлова!
Я покосилась на текст и тихонечко ойкнула.
– Молодец, – сказал Олег, – натуральное удивление!
Еще бы! В сценарии было напечатано: «Входит герой, Петр Сергеевич Попов». Но сейчас в зале появилась высокая блондинка. Взбалмошная Ядвига перепутала текст. Остается лишь надеяться, что суфлер заряжен правильно. Буду читать свои слова с экрана. Правда, мне не очень-то хорошо он виден, но как-нибудь выкручусь!
– Наша героиня провела пять лет в коме, – сказал Дима и взглянул на меня.
Я прищурилась и спросила:
– Как вы туда попали?
– Даша! – закричал Олег. – Умоляю, внимательней, по тексту, без отсебятины. Что с вами случилось?
– Что с вами случилось? – попугаем повторила я.
Орлова начала рассказ. По мере того как она говорила, у меня отваливалась челюсть. Неужели такое может произойти с человеком? История Веры смахивала на фантастический роман и, тем не менее, была правдой. Редактура тщательно отбирает основных действующих лиц, проверяет их истории. В нашем шоу нет артистов. Но я с огромным трудом верила этой симпатичной женщине.