Валентина на минуту задумалась.
– Вообще-то инициатором развода, как ты понимаешь, была я. В нынешнем году Николай несколько раз мне звонил, предлагал встретиться, вспомнить старое где-нибудь в ресторанчике. Наверное, думал, что я вернусь, а тут хороший повод.
– Странно, ищет повод, а сам тут же уплывает на рыбалку. А если мы с Димой были более кобелеватыми? Что б тогда? Да и ты, судя по всему, без комплексов.
Валентина заплакала, метнулась за купальником и стала одеваться.
– Извини, Валя, я не хотел тебя обидеть…
– Да нет, ты прав. Я, действительно, без комплексов. Такой меня Николай сделал, а может быть, от природы заложено было. Ты думаешь, я от Николая ушла, потому что он какую-то малолетнюю шлюху в камере предварительного заключения отодрал. Господи, какие мелочи! Ты бы видел, что тут на катамаране творилось. Как перепьются, так один разговор: давай махнемся женами на ночь. Пару раз так и было. Он мне всегда говорил, что между мужем и женой должны быть партнерские отношения, а это так, мелочи жизни. А может, он по-другому уже и жить с бабами не мог, может, он кайф ловил от того, что вот он рыбку ловит, а ты или Димка его бывшую бабу трахает. Слушай, Виктор, пошли в каюту. Я вчера кокетничала. Мне все равно, где этим заниматься.
– Погоди, Валя. А Ольга здесь при чем? Чего он ее пригласил?
– Ольга – его старый проверенный конь. Если для меня секс – это приложение к этому вот морю, к вкусному обеду, или вот, как с тобой, к интересному человеку…
– …Спасибо…
– …то для Ольги секс – это все, цель жизни. Она тут во время наших прежних гулянок из каюты не вылезала. Хотя, заметь, я ее и проституткой назвать не могу. Это как любовь к искусству.
– Что-то я не заметил.
– А вы вообще с Димой – не от мира сего. Вокруг вас, я уверена, десятки баб вьются, а вы их не замечаете. Если бы я тебя вчера не соблазнила, ты бы и сейчас мне ручку погладить не решился.
– Значит, надо полагать, Ольга поняла, что в палатке ловить нечего, вылезла из нее, увидела катамаран и пошла к Николаю. А у него был в это время я.
– Не совсем так. Первой на катамаран пришла я.
Виктор изумленно посмотрел на Валентину.
16
– Димка сразу заснул и похрапывал. Ольга или лежала молча, или тоже спала. Я решила вылезти из палатки и попросить у нашего сторожа, то есть у тебя, сигаретку. А может быть и еще о чем-то подумала, но тебе не скажу. Вообще-то ты мне еще в школе нравился, но такой серьезный был, никого рядом не замечал. Ну, это я к слову. Вышла из палатки и сразу увидела катамаран на протоке. Я его чувствую, как живое существо. Тогда я сразу же рассвирепела. Вот, думаю, сволочь, Николай, вернулся и исподтишка шпионит: кто с кем по кустам пошел. Он ведь, да и я, остров знаем как свои пять пальцев. Много раз на нем отдыхали. И про курган я сразу вспомнила, но вам не сказала – интересно было, как ты из ситуации с «всемирным потопом» выкарабкаешься. Стою на кургане. Ты в это время в траншее копался, как теперь понимаю, со своим кладом. Слушай, дай мне сигарету. – Валентина закурила.
– Я решила пойти на катамаран и поговорить с Николаем начистоту. Чего он добивается. Зачем он Димку и тебя в свои игры втягивает. Пошла через луг. Вода уже почти спала, по щиколотку. И вдруг в лесочке возле протоки меня окликают. Николай. Стоит возле лошади и кормит ее хлебом. Лошади – его страсть. Он же деревенский парень. Когда в школе учился вместе с нами, у своей городской тетки жил.
«Это хорошо, говорит Николай, что ты сама пришла. А я уж думал, что ты с этим калекой кувыркаешься. Значит, помнишь. Пошли на лодку». Мы пошли.
– Можешь дальше не рассказывать, – хрипло сказал Виктор.
– Да нет, ты меня не понял, чего мне его бояться, тем более спать с ним. Была бурная сцена. Я сказала, что если он что-то замыслил насчет тебя и Дмитрия, я расскажу вам все о том, какая он мразь. Николай начал мне угрожать, даже достал пистолет. Когда-то из облавы по притонам Николай принес пистолет. Видимо, кто-то выкинул во время обыска, он подобрал и не сдал. Пистолет всегда лежал в тайнике, том самом, где ты нашел бортжурнал. И тогда там был.
– И что же дальше?
– А ничего. Не совсем же он дурак, чтобы стрелять. Я сказала, что я его не боюсь, вышла на палубу и спрыгнула с катамарана на берег. Когда возвращалась, видела Ольгу, идущую через луг. Меня она не заметила.
– А где был я?
– Все там же, возле траншеи. Надо было подойти, но ты уж извини, игривое настроение после общения с этим подонком у меня пропало.
– Почему ты не рассказала об этом следователю.
– Кто бы ни убил Николая, он это заслужил.
– Валя, а на катамаране есть еще другие тайники?
Валентина замерла. Потом расплылась в улыбке.
– Витька, ты гений. Похоже, мы скоро станем богаче на кругленькую сумму. Наверняка, он здесь, на катамаране хранил все накопленное для отъезда в края далекие.
Поиски продолжались около часа. Еще два тайника в носовых отсеках корпусов, куда Николай прятал от рыбоохраны свой браконьерский улов, Валентина знала, но они были пусты. Пришлось досконально обследовать все судно. Иначе, чем в трехслойных конструкциях переборок и моста катамарана – снаружи фанерные листы, внутри пенопласт – тайник расположить было негде. И они все же нашли тайник – все там же, в штурманской каюте. Выяснилось, что круглый барометр, врезанный в переборку, установлен без всякого крепления. Когда его вытащили, осмотрели отверстие. С трех сторон переборки был пенопласт, но внизу утеплителя не было. От щитка управления яхтой здесь были проложены провода, очевидно, к аккумулятору. Понадобилось вытащить всего один гвоздь, и фанерный лист переборки можно было сдвинуть в сторону. Виктор потянул лист на себя. Из паза посыпались какие – то грязные вещицы.
– Что это? – спросила Валентина.
– Пропавшее скифское золото.
Долларов Провоторова в тайнике не было. Их не было нигде на катамаране.
17
Они опять ночевали на палубе. Здесь было холодно, но не душно. Впрочем, холода они не ощущали. Во втором часу ночи Валентина попросила сигарету.
– Да, – мечтательно сказала она. – Побольше бы таких инвалидов, как ты. Жизнь была бы лучше. Намного лучше.
Виктор захохотал:
– Не думай, что я Геракл, Валюха. Это от воздержания. Последней у меня была одна знакомая из числа коллег. Она не прошла в новый состав Думы.
Валентина мгновенно вычислила:
– Получается, батюшки мои, семь месяцев. Ты прямо святой!
– Больше, Валя, больше. Слушай, меня все время мучает один вопрос. Если на борту был пистолет…
…то убила его Ольга. Ты это хочешь сказать?
– Да.
– Ну и что из этого следует? Пойдешь закладывать ее в милицию? Она сучка, но вполне хороший человек. Даже если она взяла баксы Николая, она тысячу раз их отработала своим передком.
– Не все так просто, Валя. Возможно, властям выгодно сейчас притушить дело, чтобы потом, в нужный момент выложить карты на стол. Вот, скажут, Самсонов, вы знали про некоторые детали преступления, но скрывали от правосудия. Делайте то, что вам говорят.
– А что они знают? Мы сказали, мы сразу об этом договорились, пока Димка вызывал милицейский вертолет, что после наводнения хотели согреться, много выпили, не рассчитали свои силы и ничего не помним. Может и вылезли из палатки пописать или, извини меня, поблевать, но ничего не помним. Вот и все. Откуда им знать, – засмеялась Валентина, – что в Ольгу надо литр водки влить, чтобы свалить с ног.
– И все-таки надо поговорить с Ольгой.
Валентина в полутьме закрыла ему ладонью рот.
– Почему бы и нет. Но не сейчас. Ольга далеко, а мне кажется, ты еще на что-то способен.
– Советские не сдаются, – согласился Виктор.
18
В воскресенье они болтались в море под парусом до полудня, а потом Виктор включил дизель.
– Возвращаемся. В среду мне надо уже быть в Москве. Слушай, ну-ка подержи штурвал.
Виктор принес из каюты бинокль и начал что-то рассматривать на берегу. Валентина ревниво спросила:
– Хорошую девочку заприметил?
– Мне кажется, что этот голубой жигуль на берегу я видел и вчера, и позавчера.
– У тебя развивается шпиономания.
– Нет, на самом деле.
В яхт-клуб они пришли часа в три дня. На причале стоял Федор Семенович. Он приветливо поздоровался с обоими.
– Я рад за тебя, Валя.
Валентина густо покраснела.
– Ну что вы, Федор Семенович. Вы не так поняли.
– Все равно рад.
19
Они собирались в понедельник сходить к Ольге в гости, но Валентина, которая должна была с той договориться о встрече еще с вечера, позвонила Виктору и сказала, что Ольга арестована.
В понедельник утром Самсонов пришел к Пашкову.
– Чем обязан?
– Я узнал, что арестована моя одноклассница.
– А с чем вы не согласны? Она призналась в совершении убийства.
– Сама?
– Можете послушать запись допроса. Только извините, не с начала. Тайна следствия.
Пашков прослушал на наушники запись и, найдя нужное место, переключил на громкоговоритель.