— Вижу, что тебе лучше.
— Да, — проворчал Дэвис. — Похоже на то. Как Дженна?
— Вчера ходила на каратэ, выглядела просто жутко в своем кимоно и без волос. Похожа на статиста из очень дешевого фильма Джеки Чана.
Дэвис опять заворчал, но теперь в голосе уже сквозил намек на улыбку.
— Грейс Джонс — берегись! — сказал он, потом посерьезнел. — Как Келли?
— Ее выписали из больницы под наблюдение психотерапевта. Родители хотят переехать в другой город. Начать жизнь заново.
— Иногда это помогает, — заметил Дэвис.
— Ты в Сиэтл возвращаться собираешься?
Дэвис улыбнулся.
— А ты хочешь, чтобы я остался? — Но сказано это было без злобы.
— Если честно, нет. Но если останешься, знай — ты в моем доме всегда желанный гость.
Дэвис засмеялся.
— Знай, что я тебя недолюбливаю, — проворчал он. — Я хочу украсть твою женщину, а ты приглашаешь меня на ужин.
Стивен приподнял бровь.
— Я слышал, что в Сиэтле в это время года очень красиво.
Дэвис покачал головой.
— Если честно, я подумывал о том, чтобы податься во Флориду. Там у моего брата лодка, он приглашал меня помочь с организацией рыболовных экскурсий.
— Лучшего места для поправки здоровья и не придумаешь, — сказал Стивен.
Оба целую минуту молчали, потом Стивен протянул Дэвису купленную газету.
— Насколько я понимаю, ты уже все знаешь.
— Да, видел в новостях. «МАТЬ СЕРИЙНОГО УБИЙЦЫ УНИЧТОЖИЛА ВСЮ СЕМЬЮ И ЗАСТРЕЛИЛАСЬ САМА», — прочел Дэвис, поднял голову. — Драма в суде, от которой кровь в жилах стынет, — сухо прокомментировал он. — Жаль, что я это пропустил.
— Нора спрятала иглу в тюбике помады. Она, видимо, пошла в дамскую комнату перед предъявлением обвинения и собрала шприц. Когда судья ударил молотком, она вскочила, закатила истерику. Начала кидаться к Джошу на шею. Через десять секунд Джош упал, началось столпотворение. Она вонзила иглу ему прямо в сердце и нажала на поршень. Патологоанатом сказал, что в шприце было столько транквилизатора, что и слона свалило бы. — Он вздохнул. — Пристав попытался поднять Джоша — он не сразу понял, что тот уже мертв. Нора выхватила у пристава пистолет. Засунула себе в рот. И конец.
— И они жили долго и счастливо, — сухо добавил Дэвис.
— В аду.
Дэвис глянул в газету.
— Двух остальных она застрелила перед тем, как выйти из дому.
Стивен потер шею. Зрелище было пренеприятное.
— Руди обнаружили в постели. Похоже, он умер сразу. Мужа нашли не где-нибудь, а в туалете. — Стивен подумал о том, что Виктору Лютцу выстрелили в пах — наверное, за его многолетние измены, — в голову, в сердце. — Думаю, он мучился. Еще как.
— С хорошим парнем этого не произошло бы.
— С этим я вынужден согласиться.
— Мужа я еще могу понять, но детей… — удивился Дэвис. — Зачем она это сделала?
— Нора оставила записку. Написала, что для нее невыносима мысль о том, что ее сынок окажется в тюрьме, ведь он болен, ему необходима помощь и так далее, и так далее. Если ему не могут оказать помощь, мальчику лучше умереть, чем до конца жизни гнить в тюрьме. Без Джоша она жизни не представляет и не хочет, чтобы Руди пришлось жить без них. После ареста Руди в Сиэтле она отвела Джоша к психиатру, ничего не сказав Виктору. Она подозревала, что во всех убийствах виновен не Руди, а Джош. Скорее всего, застала Джоша за очень неприглядными вещами, которые он вытворял с соседской собакой, и поняла, что ее сын не вполне нормален. Как бы там ни было, она заплатила, чтобы подпортить тебе доказательства, а потом психиатры накололи Джоша лекарствами. Чтобы контролировать его. Вчера мне звонил врач Джоша, когда услышал о его гибели. Сказал, что после смерти пациента больше не обязан соблюдать врачебную тайну, и восполнил некоторые пробелы в истории. Он сказал, что Джош и Руди — близнецы, однако Нора забрала Джоша на год из школы, чтобы он прошел лечение. Именно поэтому он учился классом младше Руди. — Уголок рта Стивена дернулся вверх. — Сказал, что он как врач считает Джоша Лютца больным ублюдком, но полагает, что Нора — намного хуже.
Дэвис свернул газету.
— Яблочко от яблоньки недалеко падает.
Стивен отстранился от стены, на которую опирался.
— Как я уже говорил, трудно найти менее симпатичную семейку… — Он повернулся к двери, поколебался, обернулся. — Нейл, спасибо.
Дэвис отвернулся.
— Я все равно тебя ненавижу.
Стивен неловко усмехнулся.
— Значит, мы квиты. Заезжай к нам, перед тем как отправишься на юг. Я знаю, что Джен захочет попрощаться.
Он направился к двери, когда услышал:
— Тэтчер!
Не оглядываясь, Стивен спросил:
— Что?
— Пожалуйста, не облажайся больше, а то в следующий раз я буду уже не так великодушен.
Стивен втянул щеки.
— Ты настоящий рыцарь, Дэвис. Пока.
Он уверенной, пружинистой походкой дошел до конца больничного коридора, нажал на кнопку вызова лифта.
Сегодня у него свидание с Дженной. Пиво с крылышками. И он собирается быть очень, очень счастливым.
Эпилог
Воскресенье, 25 декабря, 10.30
— Это всегда так? — спросила Дженна уставшим от смеха голосом. Они со Стивеном сидели на диване и смотрели на горы оберточной бумаги в гостиной.
Стивен обнял ее за плечи и притянул к себе, наслаждаясь запахом кокоса и прикосновением ее груди.
— Конечно. Все было очень по-домашнему, разве нет?
Из кухни в гостиную ворвалась Синди-Лу, повсюду разбрасывая оберточную бумагу. За ней бежал Ники, а за ним по пятам — Джим и Жан-Люк. Его сын был счастлив, он смеялся. И спал всю ночь напролет в своей новой кровати в форме машины.
Брэд разослал заявления в университеты, и теперь у него была только одна причина хмурить брови: надо было выбрать какой-то из них, когда его примут.
Мэтт… остался Мэттом. И Стивен был этому чрезвычайно рад. Никаких срывов, никаких изменений — только на рождественскую вечеринку, которую они устраивали неделю назад, Мэтт привел девочку. Очень робко.
Дженна уютно устроилась рядом со Стивеном.
— Я видела открытку, которую прислала Хелен.
— Ту, с голыми аборигенами? — усмехнулся Стивен.
Дженна задохнулась от смеха.
— Нет. Я видела открытку с грузовичком в парке Серенгети. — Она взглянула на него с озорной улыбкой. — Куда ты спрятал открытку с голыми аборигенами?
— Приберег для тебя. — Он поцеловал ее, и Дженна растаяла. — Тебе понравились подарки?
Ее взгляд потеплел.
— Я думала, что распла́чусь.
Она вспомнила о том, что подарил ей Ники. За это она полюбила его еще больше. Кто придет в восторг от сделанной семилетним ребенком книги сказок, где живут целующиеся ламы, поющие йодлем носороги и кенгуру, которые едят икру?
Мать — вот кто! Она наклонилась, взяла книгу, лежащую на стопке подарков, и в очередной раз открыла ее на последней странице, где малыш фиолетовым карандашом написал: «Дженне от Ники». И ниже маленькими буквами: «Я тебя люблю». Она провела кончиком пальца по трем коротким словам и зашмыгала носом.
Стивен прижал ее к себе крепче, поцеловал в макушку, где уже отросли волосы — вполне достаточно, чтобы прическа казалась очень стильной.
— Если бы я знал, что тебе так легко угодить, я бы сам карандашом нарисовал билеты на самолет.
Она взглянула на Стивена, ее глаза заблестели.
— Поверить не могу. Неужели ты действительно взял целых две недели отпуска, чтобы полететь со мной на Гавайи?
«Я сделал это ради тебя», — подумал он.
— Угу. Но здесь есть подвох.
Она сощурила фиалковые глаза.
— Какой подвох? Кент и Гарри не едут?
Он вздохнул, потом выпалил:
— Я хочу, чтобы это было наше свадебное путешествие.
— Спецагент Тэтчер, логика, похоже, начала вас подводить, — весело сказала Дженна. — Мы не можем поехать в свадебное путешествие — ведь свадьбы у нас еще не было.
Он не отрываясь смотрел на нее, пока через два долгих удара сердца ее веселье не улетучилось. Теперь глаза у нее загорелись.
— Дженна, выходи за меня замуж. Будь моей женой.
— Да, — прошептала она. — О большем я и не мечтала. Мне нужен только ты. Я люблю тебя.
Он порылся в кармане, достал простое, но элегантное кольцо с бриллиантом, которое все утро жгло ему руку, надел ей на палец.
— Я тоже тебя люблю.
Но Дженна смотрела не на кольцо — она не отрывала взгляда от его глаз, как будто не могла насмотреться. И Стивен знал, что в этот раз, с этой женщиной, он все сделал правильно.
eNoBEVww7v_l4-YW-f0M2uKy2uep2tyo23IDDNg,