Несколько секунд они не шевелились, тяжело дыша. Ее волосы разметались, упав на его руки, сжимавшие ее в объятиях. Тиффани не хотелось двигаться. Это была удивительно удобная поза на таком неудобном стуле.
Пока она не осознала:
— О Боже, на веранде?
Его смех сотряс ее тело, все еще соединенное с ним.
— Амбар, веранда, какое это имеет значение?
Тиффани положила голову на плечо Хантера и нежно поцеловала его в шею.
— Никакого, но…
— Я слышал это «но» и раньше, — осторожно начал Хантер. — Это не означает «я выйду за тебя замуж»?
Тиффани вздохнула.
— У меня осталось только одно возражение, но существенное.
— Какое?
— Ты говорил, что не хочешь жениться на дочери Уорренов, потому что опасаешься, что чувства, которые испытывал к ним всю жизнь, всегда будут присутствовать в глубине твоей души. И в конечном итоге проявятся, независимо от того, понравлюсь я тебе или нет.
Он криво улыбнулся.
— Это только часть правды. Не то чтобы я так не думал. Думал, конечно, когда искал оправдание, чтобы не жениться на той, которую не люблю. Но в другие моменты я смотрел на ситуацию не так мрачно: кто знает, вдруг я буду обожать ее? Я даже покупал вещи в расчете на нее. Точнее, заказывал по каталогам, которые доходят до наших краев. Я выбирал вещи, которые, как мне казалось, понравятся девушке с востока. Не смейся, но моя комната заставлена ящиками с английским фарфором, вазами, симпатичными безделушками, расписными чашками, хотя я даже не знал, пьет ли она чай. В общем, сегодня я мог предаваться мечтам, а на следующий день подумывать о том, чтобы швырнуть все это в огонь. Ты сводила меня с ума еще до того, как мы встретились.
Тиффани усмехнулась.
— Какая ирония, что некоторые из этих ящиков прибыли одновременно со мной.
Хантер отстранил ее от себя и обхватил лицо ладонями.
— Ты не хочешь спросить, почему я поделился этими опасениями с тобой?
— Почему?
— Потому что уже думал о тебе всерьез и не хотел, чтобы ты считала, будто разрушаешь что то решенное. Настоящая ирония заключается в том, что наша встреча действительно была предрешенной, просто мы не знали об этом. Вернее, это я не знал. А ты схитрила и познакомилась со мной намного раньше, чем я с тобой.
— Ты когда-нибудь перестанешь попрекать меня этим?
— Так и быть, замолкаю, но только на сегодня.
Тиффани рассмеялась, но Хантер, скорчив удрученную гримасу, добавил:
— Неопределенность убивает меня, Рыжик. Мы поженимся завтра или нет?
Она поцеловала его в щеку.
— Моя мама все таки сшила для меня свадебное платье. — Она поцеловала его в другую щеку. — Я просто отказалась брать его с собой, поскольку не имела ни малейшего намерения выходить за тебя замуж. — Она поцеловала его в губы. — Понадобится по меньшей мере неделя, чтобы доставить его сюда.
Он приник к ее губам в долгом крепком поцелуе, прежде чем сказать:
— Значит, в следующее воскресенье?
— «Следующее воскресенье» звучит замечательно.
— Тебе придется поставить для меня кровать на веранде. — Тиффани закатила глаза, но Хантер добавил: — Я не шучу. Но следующее воскресенье меня вполне устраивает. Мы можем за это время даже достроить дом.
— Не говори глупостей. Как можно…
— Ты удивишься, но это вполне реально. У нас есть плотники, каменщики и другие умельцы, которые охотно примут участие в строительстве. За день можно построить амбар, а за несколько дней отличный дом. И ты можешь спроектировать его в соответствии со своими вкусами, если, конечно, собираешься здесь жить.
На его лице мелькнуло беспокойство, но Тиффани успокоила его, сказав:
— Думаю, можно съездить в Нью-Йорк, после того как дом будет закончен. Мы могли бы выбрать там мебель. И я показала бы тебе места, где выросла, познакомила бы с друзьями…
— И уговорила бы остаться? Знаешь, я останусь, если это то, чего ты хочешь. Мне все равно, где жить, лишь бы с тобой.
— Ты сделаешь это для меня?
— Я сделаю для тебя все.
Тиффани не слишком удивилась его готовности пожертвовать ради нее собственными интересами. Это было частью обаяния Хантера, одной из причин, почему она влюбилась в него.
— К счастью для тебя, я полюбила местные закаты, — пошутила она. — Среди прочего. Думаю, мы найдем в этом доме свободную постель для тебя.
Плененная его внешностью, очарованная обаянием, она отдала ему свое сердце. Похоже, ее внуки все-таки будут ковбоями. При этой мысли Тиффани ослепительно улыбнулась.