- Все тебе расскажи, - хмыкнул он. - Не перебьешься?
- Не перебьюсь, - твердо ответила я. - Я должна понимать, кого благодарить за свое спасение.
- Да толку-то с твоей благодарности! - задребезжал Никотин. - Ты мне и Севке Огородникову вон уж сколько времени плов обещаешь, и все никак. Ну скажу я тебе, кто денег дал ребятам заплатить, и что ты с этим делать будешь? Целую очередь на свой плов выстроишь?
- Я просто буду каждый день благодарить этого человека и думать, как хорошо, что он есть на свете. И желать ему здоровья и благополучия. А если представится возможность, то сделаю для него что-нибудь приятное или полезное Не томите, дядя Назар. Кто дал денег?
- Ладно, детка, повезло тебе, не будет на твой плов никакой очереди. Хозяин твой дал деньги. А ты его пловом и так раз в неделю кормишь.
- Павел Николаевич? И за ОМОН заплатил, и за больницу?
- Ну да. Что, не ожидала? Думала, он полный тюфяк?
- Думала, - призналась я. - Теперь вижу, что ошибалась. Ой, дядя Назар, как же часто я ошибалась в последнее время!
- Ничего, ты смотри, самую главную ошибку-то не сделай, а это все мелочи жизни, с каждым бывает.
И снова я пропустила его слова мимо ушей. А напрасно.
Сегодня, в пятницу, за три дня до выписки, Никотин, как обычно по средам, пятницам и воскресеньям, пришел навестить меня. Глаза у него хитро посверкивали.
- Детка, я придумал совершенно гениальный ход!
- Какой?
- Я только что говорил с Юркой, тебя выписывают в понедельник, но это так, для порядка, на самом деле ты уже вполне годишься для нормальной жизни. Так вот, в воскресенье устраиваем у меня дома зажатый тобой плов. Как тебе идея?
- Грандиозная! - восхитилась я. - А как мы это сделаем?
- Юрка привезет тебя на машине, продукты я куплю, ты только скажи, что нужно. Казан у меня есть, настоящий, еще от деда остался. Позовем Севку с его бухгалтершей и Алешу, мы с Юркой да ты, вот и считай, сколько продуктов нужно на шестерых.
- А… Юрий Назарович тоже будет? - на всякий случай уточнила я.
- Ну а как без него-то? - возмутился Никотин. - Он же доктор. А ты пока еще больная. А вдруг с тобой что не так?
- Я сама доктор, - брякнула я. - И я уже вполне здорова.
- Была бы ты здорова, тебя бы не выписывали на домашний режим. Юрка сказал, тебе работать в полную силу еще два месяца нельзя.
- Но не в полную-то можно, - возразила я. - Мне тяжести поднимать нельзя, это верно, а на все остальное ограничений нет.
- Так я не понял, - Никотин посмотрел на меня пристально и как-то разочарованно и даже печально, - ты что, против, что я Юрку своего на плов позвал? Не хочешь, чтобы он с нами был?
И только тут до меня дошло.
Сознание было в полной боевой готовности и тут же услужливо подкинуло мне вырванную из воспоминаний фразу, произнесенную Никотином: "Тебе нужен такой мужчина, как я. Только лучше". Я тогда не поняла смысла этих слов, поэтому не обратила на них внимания и тут же забыла. Вот, оказывается, что он имел в виду… Своего сына. Ах, черт возьми, старый сводник! Как же он, зная меня всего несколько дней, догадался, что именно он, именно этот врач, мой ровесник с глазами победителя, должен стать моим мужчиной? И ведь не ошибся старый хитрый опер Никотин. Не знаю, бывает ли любовь с первого взгляда, у меня никогда не было, но мгновенное распознавание объекта, сопровождающееся уколом где-то в области сердца, бывает. И оно у меня произошло, это самое распознавание, когда я еще только от наркоза отходила. Вот только непонятно, что по этому поводу думает сам доктор Бычков Юрий Назарович. Я всегда радовалась, когда он заходил в мою палату, мне хотелось выглядеть получше, и я с новой остротой начала ощущать свою неухоженность, плохую стрижку, отсутствие маникюра и дешевое белье. Он заходил каждый день по несколько раз, и иногда мне казалось, что он сидит у меня чуть дольше, чем положено сидеть у обычного рядового больного.
А вечером, перед уходом домой, он заходил ко мне якобы попрощаться, под каким-то предлогом опускался в кресло, и мы трепались, наверное, по часу. В те же дни, когда он дежурил, мы проводили вместе практически целые вечера. Но я, будучи человеком, несклонным к излишнему романтизму, объясняла это себе тем, что я не обычная больная, а хорошая знакомая папеньки доктора Бычкова, то есть почти что родственница, и, кроме того, я врач, то есть вроде как коллега.
Сама с собой я не лукавила, я точно знала, что Юрий Назарович мне нравится, но дальше этого знания дело не заходило. Юрий Назарович о своих симпатиях мне не говорил, со мной не заигрывал и не флиртовал. Я даже не очень понимала, каково его матримониальное положение. Никотин сказал, что Юрий давно в разводе, но я отдаю себе отчет в том, что разведенные мужчины одинокими не бывают, у них всегда кто-нибудь есть.
И эта фраза Никотина, на которую я не обратила внимания своевременно: дескать, у него есть стимул приезжать в больницу. Какой стимул - ясно какой: контролировать процесс моего сближения с сыном, быть в курсе событий, держать руку на пульсе. Ну, старый сводник!
А еще одна его фразочка, которая тоже дорогого стоит: мол, не сделай, Ника, самую большую ошибку в своей жизни. Иными словами, не упусти своего счастья.
- Дядя Назар, - со свойственным мне нахальством спросила я, - вы что, меня за своего сына сватаете?
- А ты против? - тут же откликнулся он.
- Да нет, я не против, но хорошо бы все-таки у него самого спросить. Может, у него есть женщина, которую он любит, а вы тут какие-то планы строите.
- Может, и есть, нынешние сыновья отцам-то не больно докладываются. Но только я тебе так скажу, детка: счастье куется собственными руками, а не чужими. Я хочу, чтобы ты стала моей невесткой. Тебе это понятно?
- Понятно. А ваш сын чего хочет?
- Откуда я знаю, чего этот оболтус хочет? Я знаю одно: тебе нужен такой парень, как мой Юрка. А Юрке нужна такая жена, как ты. И ты должна его в себя влюбить. Любыми средствами, любыми способами, любыми путями. Если какая помощь нужна - только скажи, все сделаю. Но цель я перед тобой поставил.
- Дядя Назар, ну кого я могу в себя влюбить, вы сами подумайте! - взмолилась я. - Посмотрите на меня!
Я что, Лоллобриджида или, может, Синди Кроуфорд?
Нищая, бездомная, без приличных документов, работаю прислугой. Вы в своем уме? Да и вообще, я привыкла, что мужчины в меня сами влюбляются. Влюблять в себя я не умею и не буду. Это знаете как называется?
- Ну и как?
- Заарканивать. Мужчины потом это очень хорошо понимают и этого не прощают.
- Ничего не знаю. - Он решительно двинулся к двери. - Глупости какие-то говоришь. Я тебе задачу поставил, думай, как ее выполнять.
И ушел. Вот тебе и Никотин! Такого я от него не ожидала.
Настроение у меня испортилось, я даже всплакнула.
Вечером, перед уходом, как обычно, зашел Юрий.
- Отец сказал, что вы согласились в воскресенье угостить нас пловом. Это правда?
- Правда, - понуро подтвердила я.
- Вы достаточно хорошо себя чувствуете? Слабости нет?
- Да нет, я вполне справлюсь.
- Ника, а вы…, вы не согласились бы мне помочь?
- Вам? Помочь? Господи, да о чем речь! Конечно! А что нужно?
- Видите ли, я недавно закончил ремонт в своей квартире, теперь надо кое-что купить, а я один не могу, у меня воображения не хватает. Шторы выбрать, скатерти там всякие, в общем, такое, для чего женский глаз нужен.
Я совершенно не умею это выбирать и покупать. Мы бы с вами завтра подъехали на машине в магазин, и вы бы мне помогли, а?
Я слушала его, раскрыв рот и растопырив глаза. Ему нужен женский глаз! Значит ли это, что на сегодняшний день с ним рядом нет женщины? А вдруг это означает, что ему нужен не любой женский глаз, а именно мой?
А вдруг я ему нравлюсь так же сильно, как он мне?
- Конечно, Юра, я поеду с вами. Скажите, а занавеска для ванной у вас уже есть?
- Нет, ее тоже нужно выбрать. Знаете, я уже присмотрел одну, она мне очень понравилась, но я не понимаю, подойдет она к моей ванной или нет. Такая, знаете, бирюзовая, а на ней рыбки красненькие и зеленые водоросли. Как вы считаете, это не очень аляписто? Не безвкусно?
- Нет, - уверенно ответила я. - Я знаю эту занавеску. Это самая лучшая занавеска на свете.
Я еще успела подумать, что это не могло быть происками хитрого опера Никотина, потому что про мою бирюзовую занавесочку я никогда ему не рассказывала. Он не мог знать о моей мечте и предупредить сына. Значит, это просто совпадение…
Больше я не успела подумать ничего, потому что совершенно неожиданно для себя начала реветь. Кажется, Юра меня гладил по голове, потом целовал, но это я уже помню не очень отчетливо…
Я никогда не думала, что можно так горько плакать и одновременно быть такой счастливой.
Март - июль 2003 г.