Ее брали за две ручки и приносили в ней то, что они называли вином. Если модулем архитектурного ордера является отношение диаметра основания колонны к ее высоте, то здесь все определялось по диаметру сосуда к его высоте. Они очень точно и скрупулезно занимались формой. Лучшие произведения были сделаны из глины, которую добывали в Рамосе, недалеко от Афин. И на них всегда было изображено то, что могло стать беседой. Какая это была морока! Вот они начинают описывать изображенный сюжет: кто на нем присутствует, чем они заняты, почему они делают это или что-то иное. Обязательно нужно было произнести строки из Гомера. Не помнишь – сочини сам. Представляете, в каком состоянии были гости, впрочем, как и сам хозяин? И никуда не денешься – это общее дело. Греки были до такой степени садистами по отношению друг к другу! Особенно они изводили друг друга спортом. Посмотрите сюжет на вазе: кто-то бежит, копье бросает, а пипки у них какие!, как соски детские (смех) – это просто ужас! Видали, как бегут? Так вот, во-первых, пирующие должны были сказать, что за игры изображены на вазе, когда они проходили и еще желательно назвать имена победителей.
Студент: А можно было наврать?
Волкова: Да, милая моя, советский вы человек, жертва пропаганды. Вы хотите раз и навсегда быть дисквалифицированы, как гражданин Полиса? Официально – это борьба. Но борьба катастрофическая, потому что надо было знать: кто, кого и за сколько уложил. Очень много сюжетов, где мечут копья или ездят на колесницах. Наврать не получится, потому что, чаще всего, сверху ваз имелись имена. И имена не тех, кто в один забег бегал, а в разные годы и на разных Олимпиадах. И еще надо было знать за сколько пробежал победитель. Я говорю вам правду.
Но согласитесь, сами вазы потрясающей красоты! Они делились на чернофигурные, краснофигурные и белофигурные.
Здесь мы видим с вами чернофигурную.
Она представляет собой такую аппликацию и является более условной и повествовательной. Она не дает полностью развернутую деталями изображение. Краснофигурная имеет больше возможностей и более удобна, и пластична, как по материалу, так и по цвету. И, разумеется, показывает детали. Глядя на нее можно говорить, говорить и говорить. На таких вазах часто показывали мифологические сюжеты, а это полная беда, потому что нужно было очень многое цитировать. Лучшая коллекция ваз находится в Мюнхене. Вот нахапали! Просто жуткое количество. В этом немцы перещеголяли англичан с их Египтом. Вы не представляете какой там музей ваз!
После амфоры приносился сосуд с широким горлом. Приблизительно такого типа. Это называется гидрия и они бывают разными.
Лично мне нравятся большие и выгнутые. Туда наливалась родниковая вода. И затем приносили то, что называют кратер.
В них совершалось главное: смешивали вино с водой, чтобы было более вкусно. А вот эта черпак. Им по киликам разливали вино с водой, из которых они пили.
Поговорили и выпили. Как вы считаете, после многовековых тренировок греки могли стать нацией философов?
Студенты: Да!
Волкова: Они все были философами! Пир тренировал нацию, которая вся поголовно была грамотной! Попробуй не знать Гомера! Кто тебя примет в приличном обществе? Они ненавидели Пиры, но были вынуждены на них ходить. Дело чести. И живопись на вазе являлась основой для: общего дела, разговора о смерти, спорте, богах и героях. Конечно же, они все были философами. Потом стали создаваться философские школы, при которых проходили отдельные философские Пиры.
Греки о себе и сами очень многое рассказали. Через свои рисунки. В античной трагедии женщина является главным персонажем, как у Толстого. Она – узел всего. Античная традиция такова, что когда создавалась семья, и муж приходил к жене, то он приносил с собой посох – такую палку, на которой висело рубище – тряпка с дыркой для головы. И он вешал это рубище в главной комнате. Когда женщина приходила к мужу, то она приносила с собой курильницу для благовоний и еще такое сито с ароматными угольками и ставила все это на женской половине. Дело женщины было воскурять у домашнего очага, чтобы в доме струились благовония. На женской половине воспитывались дети, а на мужской половине устраивались Пиры. И если муж, влюбившись в другую красотку, решал развестись, то этот вопрос даже не обсуждался – он был прописан в законе и свершался следующим образом: жена накрывала курильницу веером, а пепел сыпала у выхода. Муж раздевался догола, надевал рубище и по этому пеплу выходил из дома. Вот и весь развод. Разумеется, дом он оставлял жене и детям. А кто будет ее содержать? Он. И до конца своих дней. А если с ним что-то случилось, то о ней обязан был заботиться его брат.
Студенты: А, если тот был женат?
Волкова: Тогда ее содержала вся семья бывшего мужа. Поэтому, прежде чем развестись, мужчины очень долго думали, иногда, многие годы. Развестись было просто, но последствия были непредсказуемы. Есть целые, почти невероятные саги, в которых описываются разводы.
Вот, послушайте, что Платон рассказывал о последних днях Сократа. Когда того сначала как бы посадили, а потом предложили бежать, не тут-то было! Потому что около него была Ксантиппа – его «главный тренер». Совершенно сумасшедшая тетка, со страшным и мерзким характером. Она стояла с детьми около решетки и орала: «Сукин сын, ты собираешься убежать, как они тебе предлагают?! Ты смотри – не убеги! Я буду горько плакать с ребятишками! Сократ, покажись, чтобы я видела, что ты никуда не убежал!» Но он стойко держался, потому что знал на ком женился. До последней минуты его жизни она гудела и через решетку давала ему указание, как уйти из жизни, чтобы она потом с детьми испытывала за него гордость, как и вся Греция.
Пир состоял из двух частей и самое страшное ожидало всех присутствующих, как раз во втором акте, когда начиналась оргия. Если первая часть была разговором о главном, то во второй части на всех присутствующих были возложены несколько иные функции (смех). Как вы думаете, уставали ли они от своих разговоров? Или нет? Посмотрела бы я на вас и в том, и в другом случае. Оргия устраивалась для того, чтобы якобы расслабиться. Как она происходила: для этого на Пир обязательно приглашались миманс или актеры миманса. Их приглашали обязательно. Они устраивали представление, которое имело довольно похабный и абсолютно непотребный вид. Актеры приделывали себе носы, уши и обязательно привязывали огромный фаллический орган. И начинали выделывать непристойности. Все обязаны были смеяться, танцевать с актерами, а потом, собственно говоря, начиналась сама оргия – то, что называется публичный секс. Такой коммунальный.
Студенты: Групповой!
Волкова: Скажем так – коллективно-публичный. (смех) На оргию приглашались девочки из школы гетер. И самым важным для участников оргии было то, чтобы не опозориться и не упасть мордой в салат (смех). Ты мужчина или кто? Вот такие были у них Пиры. Их художественная жизнь – такая тяжелая и насыщенная.
Во-первых, Пир имеет «время Пира» и, во-вторых, по этому поводу лучше всего прочитать у того, кто создал прецедент этой замечательной идеи античности. У Ницше. Одна из его работ называется «Происхождение античной трагедии из духа музыки». Эта работа блистательно написана, и я рекомендую всем ее прочитать. Ницше пишет там совершенно удивительные вещи. Он, как бы из своего времени, а умер он в 1900 году, поворачивает голову в сторону античности. И зная античный мир, достаточно неплохо, он, как гениальный поэт и философ, проанализировал его традицию к Пиру. Ницше определил, как бы два направления, две основные тенденции в античной культуре. Он писал, что античная культура в своей основе имеет две очень глубокие тенденции: апаллическую и дионисийскую. И, действительно, это так. И тому, и другому началу он уделял очень большое внимание, анализируя и выходя за пределы античного Пира. Как две великие культурные тенденции. Аполлон или Дионис. То есть начало интеллектуальное, начало рациональное или начало интуитивное, поэтическое. Он считал, что театр и музыка родились из духа дионисийского, из этого поэтического, галлюцинаторного начала. А государственность, математика, философия, скульптура и архитектура родились из духа конструктивизма, упорядоченности и рациональности. И все это между собой для полноценного художественного образа мира должно быть не только соединено, но эти тенденции, как бы дополняют друг друга. Он пишет: «Тема Поражения более плодотворна, чем тема Победы. Тема Победы обречена. Тема Поражения вынашивает великий цветок поэзии и философии».