Стилистика «Крестного отца» не была чужда хозяевам жизни. После того как в 1994 году в одно утро «великолукские» убили трех бойцов Кумарина, а в самого Кумарина всадили пять пуль из автомата Калашникова, лидер «тамбовских» выжил. После чего «великолукских» стали отстреливать от Выборга до Венгрии. В результате почти все нарушители конвенции, ударившие первыми, были уничтожены. На питерских кладбищах о них напоминают десятки стел.
Иногда дело пахло откровенным геноцидом местного разлива. Так, из-за легкого ДТП на Васильевском острове в 1994 году произошла стрелка между чеченскими бандитами и подразделением Гены Ростовского.
После непродолжительных оскорблений кавказцы были связаны, засунуты в подвал, и всем по очереди выстрелили в затылок. После чего десять трупов были сожжены в Ленобласти.
Уже потом государство создало мифологию, криво приватизировав победу. А в начале 90-х остановленный на автомашине на Невском проспекте боксер дословно так возмущался слепотой сотрудника ГАИ: «Тебе голову топором отрубить, что ли?» Тонированные стекла и черный цвет «мерседесов» стал для сотрудников ДПС чем-то вроде символа-табу: «Проверке не подлежит»,— опасностью посерьезнее, чем прежние обкомовские номера на черных «Волгах».
По большому счету, силовые подразделения лишь наносили легкий тактический вред этому монстру — ежемесячные аресты не смогли бы переломить рост преступности. Единственно, что спасло страну,— историческая невозможность российской мафии объединиться в одну вертикаль. Пределом ее вожделений первоначально была вседозволенность и сытая жизнь, потом бабло, затем кэш, в конце концов — финансовые потоки. А рычаги власти им были необходимы лишь для расширения этих самых потоков. Никакой идеологии. Мечты упирались в безделье, гламур, яхту как апофеоз достатка. Сокровенным, негласным лозунгом стала триада: «Дачка, тачка и собачка». Если воры старой формации полстолетия выстраивали свое мировоззрение наподобие собора без крестов, а в лютых тюрьмах вместо иконок иногда вешали даже фотографии именитых воров в законе как священномучеников, то для бандитов, по гамбургскому счету, символом счастья стал профиль Абрамовича. За него и погибнуть было не грех.
В противном случае, если бы они жаждали политических дивидендов, они бы засели в Кремле. Ведь в середине 90-х в Государственной думе Санкт-Петербург представляли трое «тамбовских» — Глущенко, Шевченко, Монастырский. И Галина Старовойтова, позже расстрелянная теми же «тамбовскими».
После того как Ельцин устал и ушел, редкие оставшиеся в живых, и только те, кто пока еще занимал руководящие позиции в сложноструктурированной преступной иерархии, начали вновь стирать свое прошлое. Словно выводя лагерные наколки. В их офисах появились иконостасы, портреты Владимира Путина, древки с триколорами и многочисленные обереги в виде вымпелов и грамот ФСБ, ФСО, МВД. Новый президент начал возрождать в том числе и альма-матер питерской организованной преступности — Школу высшего спортивного мастерства на Крестовском острове, которую закончил лично. Но теперь уже в ее первоначальном ортодоксальном виде — как фундамент для совершенствования спортивных единоборств.
В XXI веке пресса окрестила донов в юридически безупречных авторитетных бизнесменов, а последние активно занялись православием и самодержавием, а заодно и народностью в виде благотворительности. Тем не менее закамуфлированная под патриотизм мафия не смогла отложить в сторону свой главный инструмент убеждения — убийство.
К 2010 году кладбища Санкт-Петербурга пополнились еще десятком пафосных монументов. Но это были уже «маршалы» победы. Они легли рядом с сотнями гробниц безвестных широкой публике рядовых, продолжавших стоять на Аллеях героев во весь свой рост, в двубортных пиджаках, спортивных костюмах, с брелоками от «мерседесов» на пальцах, как бы продолжая настаивать на своем могуществе и после смерти. Выглядит это иронично с точки зрения египтологии, но эпохой там пахнет.
Редкие оставшиеся в живых, пережившие аресты, покушения, избежавшие яда наркотиков замаливали свои грехи в соборах, мечетях и синагогах, жертвовали на колокола, подсветку города, ветеранов войны и труда.
В 2004 году они совершили последний безумный рывок — стали правофланговыми в сотнях рейдерских захватов питерских предприятий. Вновь на несколько лет, будто вспомнив пиратскую молодость, авторитеты с остатками своих армий, в окружении нанятых юристов и напрочь купленных правоприменителей диктовали свою волю городу. Это было не что иное, как банальный ночной разбой. Словно изголодавшиеся вампиры, они вошли во вкус и, конечно, не смогли обойтись без убийств.
В 2007 году созданная лидером нации вертикаль смогла собрать, наконец, всю свою прокурорскую волю и ограничить пространство захватчиков тюремными камерами.
Последний раз государство подчеркнуло ушедшую силу питерской мафии в начале сентября 2007 года, когда Генеральный прокурор Чайка лично и по федеральному телевидению впервые за историю СССР и России доложил президенту страны об аресте уголовного преступника по имени Кумарин.
Это был приговор, не подлежащий обжалованию.
Сегодня выжившие бренды «Бандитского Петербурга» наперебой дают показания друг на друга следователям, тем самым убеждая общество, что их традиция прервалась. Воспитанные в спортзалах равенство, взаимная надежность, взаимовыручка, сотоварищество в радости и нужде к 1991 году испарилось. Затем они все сошлись во мнении, что команда может подмять под себя стадион, если взять на вооружение жестокость и преуспеть в паре нехитрых преступных навыков. Затем сами себя обрушили. Ныне нет никакой омерты, никакой cosa nostra больше не существует.
Вопрос о том, уцелели ли хотя бы остатки от прошлых преступных сообществ, абсолютно не изучен. Даже правомерность его постановки не вполне очевидна.
Если у мафии прошлого и есть последователи, то они мелки или непонятны.
Похоже, они ушли в историю. Дальнейшее — удел археологов в виде публицистов, писателей и режиссеров.
Когда перед отправкой в печать мы последний раз сверяли «титры» с бывшими гангстерами, которые помогали нам в этой работе, один из них произнес старую сицилийскую поговорку: «Если виновны все, то никто не виновен».
Евгений Вышенков, Фонтанка.Ру.
СЛОВАРЬ
«Вошел в ноги», «боковой», «двойка в голову», «нырнул» — спортивные термины из бокса и борьбы.
Дайм — монета США в десять центов.
Джерси — шерстяная ткань (ныне снова модная).
ДОПР — дом предварительного заключения.
Катала — шулер.
Контрики — контрреволюционеры (термин сталинских времен).
Красная зона, черная зона — цвет фактически подчеркивает милицейскую или воровскую власть в колонии.
Крытка — тюрьма особого режима.
Кукла — пачка из ровно нарезанной бумаги и двух купюр, сложенная так, что создается впечатление о пачке денег.
Лавэ — деньги.
Ломка валюты — пересчет валюты вручную таким образом, что у потерпевшего остается сумма кратно ниже ожидаемой.
Макли — всевозможные мелкие спекулятивные сделки.
Малява — тюремное письмо.
Мужики — осужденные, которые не придерживаются ни воровских традиций, ни сотрудничают с администрацией. То есть народ в лагерях.
«Найк» с «соплей» — эмблема фирмы «Найк».
На прополе — быть тем, кто забирает у вора только что украденный кошелек и незаметно исчезает.
Отсидка за «кулак» — за драку.
Палево — ситуация, когда преступный поступок становится известен оперативнику.
Пиковые — картежники с Кавказа.
Пристенок — игра подростков во дворах, особенно популярная в послевоенное время. При игре в пристенок один ударял своей монетой о стену, и она падала на землю, затем другие делали то же самое, стараясь, чтобы их монета легла как можно ближе к предыдущей. Тот, чья монета ложилась до предыдущей на расстояние между средним и большим пальцем, выигрывал ее и получал право на внеочередной удар о стену.
Пуссер — тонкий свитер.
Пшеки — поляки.
Раскоцать — отпереть.
Скокарь — квартирный вор.
Стрелка — место и время, назначенное для встречи двух представителей преступных группировок для решения конфликтного вопроса.
Табош — доход.
Фальшвейер — сигнальная пиротехника.
Фирма — иностранцы.
Ханка — грязный героин.
Химия — осуждение к обязательным работам на вредных производствах.
Чинчинутъ — поменять, от английского глагола «change».
Шпилитъ — профессионально играть в карты.
Примечания
1
Здесь и далее смотри Словарь в конце книги.
2
Из приговора Куйбышевского районного народного суда города Ленинграда от 9 октября 1981 года.