Чархан, где же ты?
- У нифилимов нет души, - поведала Светлая Богиня. – А в посмертие отправляются лишь те, кто обладает этой божественной частичкой. Хочешь спасти рыжего? Тогда тебе придется вернуться и принять свою судьбу.
- Да! – Ответила не раздумывая Чародейка.
Дух занялся. Мир закачался и подернулся темнотой.
***
Взгляд упирался в серое небо, с которого летела морось – дождь вперемешку со снегом. Тело била дрожь. В нем не осталось ни одной клеточки, что не покрылась бы корочкой льда.
Надежда с трудом села. Где она?
Пустошь. Серая трава, похожая на сухостойную ковыль. Летели брызги и крупинки снега. Хмурилось небо.
- Ежа всем в дышло! Инара, ты уверена, что здесь есть хоть кто-то, кроме этих обрындевших камышей?!
- Камышей? - Раздался возмущенный голос гневливой лисички-магички. - Сурэй, ты хоть способен сено от коромысла отличить?! Хоть иногда, в порядке исключения?
- А на фига мне их различать-то?
- Действительно!
-Действительно!!!
О-паньки.
Ну, хоть что-то в изменчивом мире остается неизменным. И как приятно знать, что среди твоих знакомых остался ещё кто-то живой.
Надежда поспешила подняться:
- Эй, ребята!
Посеревшие, раздраженные худые лица развернулись в её сторону.
Инара с победоносным видом повернулась к Сурэю, подбочениваясь.
- Талисман, это действительно ты? – усомнился Сурэй.
- Кажется, да. Вы-то что тут делаете?
Инара всплеснула руками:
- Она ещё спрашивает, нахалка! Ну, что, по-твоему мы можем здесь делать?
- Грибы искать? – Подал идею Сурэй, подмигивая.
- Да пошел ты! – Ощетинилась Инара. – Что мы тут делаем? - Это Инара адресовала уже «Джайне». - Тебя разыскиваем, конечно. А что, у людей могут быть какие-то дела, не связанные с твоей персоной? Героически, конечно, с твоей стороны было взять на себя всю самую злющую нечисть, спасти город, осушить здешние вечные топи, наконец! Но не могла бы ты сама научиться находиться, а? Хотя бы изредка? Паршиво тут по такой погоде шастать. Правда.
- Ни сколько не сомневаюсь. Очень ценю вашу заботу, друзья мои.
Инара презрительно фыркнула, словно кошка на зарвавшуюся мышь.
- Нашу заботу? Да по своей воле стала бы я за тобой таскаться! Щас-с. Да ещё в компании этого! – Она обвиняющее зыркнула на спутника.
Надежда перевела взгляд на Сурэя.
- Да, нас снова послали на поиски Талисмана, Чародейка, - кивнул он.
- Кто?
Инара скривилась. По гримаске, застывшей на скуластом востром лице легко читалось, что она думает о умственных способностях стоящей перед ней чумазой блондинки.
- Кто, по-твоему, может распоряжаться нами против наших желаний?
- Да так уж и против желаний? – подначил Сурэй, дружески пихнув девушку локтем в бок. – А кто так торопился, что чуть не напартачил?
- К твоему сведению, я никогда не портачу!
- Да что ты?
- Ты что? Плохо слышишь с первого раза?
Схватив строптивицу в охапку, пройдоха заключил её в объятия, запечатывая уста лисички жарким поцелуем.
Надежда с улыбкой отвела взгляд. Ей совершенно ни к чему оставаться и мешать влюбленным.
Сухостойник послушно расступался под ногой. Ветер трепал волосы. Молодая женщина жадно вдыхала холодный воздух.
Тонкий невысокий силуэт, чьи волосы пламенели ярче восхода, застыл в нескольких шагах от неё.
Надежде хотелось побежать на встречу, кинуться на шею, покрыть поцелуями надменное лицо, так часто кривящееся то в насмешке, то в раздражении. Вздорный, капризный, горделивый, крылатый, проклятый. Черт знает ещё, какой, не важно. Главное, - живой!
- Чархан!!! – Голос сорвался, будто перетянутая струна.
Ноги не желали двигаться; отяжелев от счастья, подогнулись. И только руки тянулись, как крылья, силясь поднять непослушное тело.
Чархан, приблизившись легкими, скользящими шагами, опустился на колени рядом. Игнорируя возможность испачкать шикарный черный костюм с ослепительно белоснежными жесткими кружевами.
Король и Чародейка глядели друг на друга. Не столько влюблено, сколько удивленно и недоверчиво.
- Как…? Как такое возможно? - Первой заговорила «Джайна». - Я своими глазами видела…
- Тело моего брата. Ты же никогда не видела его живым, правда? Мы с Ирвином были похожи почти как близнецы. Нас и при жизни различали чаще по цвету волос, чем по лицу.
-У него они были черные, да?
Надежда, наконец, поняла, кто был её незваный проводник.
-Да, - кивнул Чархан. - Я нарочно позволил думать Темным, что погиб. Это позволяло мне действовать более свободно, создавая линию второго фронта.
- Как ты мог? – Ударила короля в грудь кулачком чародейка. - У меня же чуть сердце не разорвалось!
- Так откуда же мне было знать, что ты станешь убиваться из-за меня? Я что, после свершенных подвигов стал похож на незабвенного Светлого Паладида?
- Заткнись!
- Никогда не смей говорить со мной таким тоном, – ледяным голосом проговорил Его Величество. - Я и так храбро борюсь с острым желанием отшлепать тебя.
- Отшлепать?
Чархан криво ухмыльнулся.
- Ну, если начистоту, - мужчина наклонился, придвинувшись. Переменчивого цвета глаза оказались совсем близко. – Ты вызываешь у меня другие желания. Но я пока с удовольствием удовлетворюсь только рукоприкладством, если не прекратишь меня провоцировать. – Чархан обнял девушку, ласково дунув ей в лицо. – Поквитаюсь за все страхи, что пережил за последние сутки. Вот с виду, такая благоразумная достойная барышня? Но от тебя же одни неприятности!
- Ты - отвратительный тип, - парировала Надежда. – Самонадеяяный, самовлюбленный, расчетливый гад! Но я все равно люблю тебя.
Чархан поднял бровь.
- Ты меня любишь? Правда, что ли?
- Чистая.
- Что ж? Я давно решил, что мы просто идеальная пара. Даже если бы ты не признавалась мне в любви, я все равно бы на тебе женился.
Надежда рассмеялась:
- Думаю, чем сильнее я бы сопротивлялась, тем решительнее ты бы действовал. – Молодая женщина покачала растрепанной золотистой головкой. - Чархан, я успела понять одну простую вещь: человеческая жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ложь и притворство. Я люблю тебя. Я знаю, что ты любишь меня. Возможно, этого мало, чтобы заключить союз. Но этого вполне достаточно, чтобы стремиться быть рядом. Нам есть что терять, и есть за что бороться. Не унижай нас циничными насмешками. Мы оба заслуживаем лучшего.
Лицо рыжего стало строгим и задумчивым. Сняв с пальца кольцо, он надел его на тонкий палец своей избраннице.
- Я прошу тебя разделить со мной эту жизнь.
- Не могу, - опустила голову Надежда. – Любая победа имеет цену. Моя жизнь грозит стать очень-очень длинной. Если ты, конечно, не решишь пресечь её прямо здесь. И сейчас.