Последний раз горячей пищей они питались три дня назад. С тех пор, они питались падалицей и твердой как доска солониной. — «Будет неплохо закинуть в наши животы настоящей еды перед тем, как мы отправимся на Север. До этой Стены очень далеко».
— А заодно, мы могли бы там и переночевать, — предложил Эгг.
— М’лорд предпочитает пуховые перины?
— Вполне сойдет и соломенный тюфяк, сир, — обиженно откликнулся Эгг.
— У нас нет денег на кровати.
— Сир, у нас есть двадцать два пенни, три звезды, один олень и древний гранат со сколом.
Дунк почесал ухо.
— Я думал, у нас два серебряных оленя.
— Было два, пока вы не купили шатер. Теперь только один.
— И не останется ни одного, если станем ночевать на постоялых дворах. Хочешь спать в той же постели, что и какой-нибудь бродячий торговец, и проснуться с блохами? — фыркнул Дунк. — Нет, это не по мне. У меня свои блохи, и они не любят чужаков. Будем спать под открытым небом со звездами.
— Звезды это хорошо, — согласился Эгг, — но земля жесткая, сир, и иногда так приятно положить под голову подушку.
— Подушки для принцев.
О таком оруженосце, как Эгг любой рыцарь мог только мечтать, но время от времени у него проявлялись королевские замашки. — «Не забывай, у парня драконья кровь». — У Дунка была кровь нищих бродяг… по крайней мере об этом болтали в Блошиной Яме, когда не предсказывали, что его точно повесят.
— Полагаю, мы можем позволить себе эль и горячий ужин, но я не собираюсь тратить деньги на постель. Нам нужно поберечь наши гроши для платы паромщику.
В последний раз, когда он переправлялся через озеро, паром стоил всего пару медяков, но с тех пор прошло шесть или даже семь лет. С тех пор все здорово подорожало.
— Что ж, — сказал Эгг, — мы могли бы оплатить переправу моим сапогом.
— Могли бы, — согласился Дунк. — Но не станем.
Пользоваться сапогом было опасно. Как всегда, поползут слухи. Его оруженосец не спроста брил голову. У Эгга были унаследованные из старой Валирии глаза фиолетового цвета и волосы, сияющие подобно чеканному золоту, перевитому с серебром. Если дать волосам отрасти, это все равно, что надеть корону с трехглавым драконом. В Вестеросе настали опасные времена и… одним словом, лучше не рисковать.
— Еще одно слово о проклятом сапоге и я так двину в ухо, что ты перелетишь через это озеро.
— Лучше я просто переплыву, сир. — В отличие от Дунка, Эгг хорошо плавал. Мальчишка развернулся в седле. — Сир? Сзади кто-то приближается по дороге. Слышите?
— Я не глухой. — Вдобавок Дунк заметил поднятую ими пыль. — Крупный отряд. И быстро приближается.
— Как думаете, сир, это разбойники? — Эгг привстал в стременах, скорее от нетерпения, чем от страха. Мальчишки все такие.
— Разбойники вели бы себя тише. Так шумят только господа. — Дунк чуть пристукнул по рукояти меча, чтобы ослабить лезвие в ножнах. — Однако, нам лучше съехать с дороги и дать им проехать. Лорд лорду рознь.
Осторожность не помешает. Дороги уже не так безопасны, как когда на Железном Троне сидел добрый король Дэйрон.
Они с Эггом укрылись за колючим кустарником. Дунк снял с плеча и надел на руку щит. Сосновый окованный железом щит был старым и тяжелым, в виде ромба с удлиненным нижним концом. Дунк купил его в Каменной Септе взамен изрубленного в схватке с Длинным Дюймом. У Дунка не было времени нарисовать на нем свой вяз с падающей звездой, поэтому на щите оставался герб прежнего владельца: серый висельник. Сам себе он не выбрал бы подобный герб, но щит достался дешево.
Через мгновение мимо промчались первые всадники: пара юных лордиков на рысаках. У того, что сидел на гнедом, был шлем из позолоченной стали без забрала с высоким плюмажем из трех перьев: одного белого, одного красного и одного золотого. Такие же перья украшали кринет на шее его коня. Черный жеребец был втиснут в сине-золотой доспех. Прогрохотав, конь пронесся мимо в вихре развевающейся на ветру попоны. Смеясь и улюлюкая, всадники в длинных, стелящихся позади плащах, унеслись бок о бок прочь.
Третий лорд во главе длинной колонны ехал степенней. Она состояла из двух дюжин человек: конюхов, поваров и слуг, находившихся при трех рыцарях, а также их воинов и конных арбалетчиков, за которыми тянулся караван, груженный доспехами, шатрами и провизией. У седла находился темно оранжевый щит лорда с тремя черными замками. Дунку чем-то был знаком этот герб, но откуда? Лорд — обладатель герба — был пожилым мужчиной с угрюмой, недовольной миной на лице и с приперченной сединой коротко подстриженной бородкой. «Может, он был тогда на эшфордском поле, — подумал Дунк. — Или когда я был оруженосцем, мы с сиром Арланом служили в его замке». За долгие годы, старый странствующий рыцарь служил в таком количестве разных замков, что Дунк не помнил и половины.
Лорд резко натянул поводья, грозно уставившись на кусты.
— Эй, в кустах! Покажитесь.
Позади него два арбалетчика вложили болты в желобок своего оружия. Остальные продолжили движение.
Дунк со щитом в руке шагнул сквозь высокую траву. Его правая рука лежала на рукояти меча. Он был по пояс обнажен, и лицо покрыто красно-бурой маской поднятой лошадьми пыли. Он знал, что выглядит оборванцем, но, по всей видимости, в замешательство их привел его рост.
— Нам не нужны неприятности, милорд. Нас всего двое: я и мой оруженосец. — Он кивком головы вызвал Эгга.
— Твой оруженосец? Хочешь сказать, что ты рыцарь?
Взгляд лорда Дунку не понравился. Эти глаза запросто могли содрать с человека кожу. Будет благоразумнее убрать руку с меча.
— Я межевой рыцарь и ищу, кому предложить свои услуги.
— Каждый разбойник, которого я повесил в своей жизни, утверждал то же самое. Эта штука, сир, может оказаться пророческой… если ты и в самом деле «сир». Виселица с висельником. Это твой герб?
— Нет, м’лорд. Мне надо бы перекрасить щит.
— С какой стати? Обчистил чей-то труп?
— Я купил его, заплатив честной монетой. — «Три черных замка на оранжевом поле… где же я их видел?»
— Я не разбойник.
Глаза лорда казались осколками кремня.
— А откуда у тебя шрам на щеке? Порез от удара кнутом?
— От кинжала. Хотя, м’лорд, мое лицо вас не касается.
— Я буду решать, что меня касается, а что нет.
В этот момент оба молодых рыцаря рысью вернулись посмотреть, что задержало отряд.
— Вот ты где, Горми, — крикнул тот, что был на черном жеребце, симпатичный, сухощавый и гибкий, гладковыбритый молодой человек с правильными чертами лица. На его ворот ниспадали блестящие темные волосы. На нем был дублет из темно-синего шелка со вставками из золотого атласа. Через всю грудь золотыми нитями был вышит украшенный зубцами крест с золотыми скрипками в первой и третьей четвертях, и с золотыми мечами во второй и четвертой. Синий цвет дублета сочетался с цветом его излучающих веселье глаз. — Алин боялся, не упал ли ты с лошади. Явная отговорка с его стороны, я вот-вот заставил бы его дышать моей пылью.